— Итак, — бросил он папку с отчетом на стол между ними, — что мы имеем, что мы знаем: мужчина, сорок лет, счастливый брак. Неожиданно теряет голову, забивает на красавицу жену и умирает во сне. Помирает самым невероятным образом, обратившись внутри в фарш… я ничего не упустил?
— Отпечатки пальцев?
— Все чисто, отпечатков ауры еще ждем.
— Свидетели опрошены, ничего не видели, ничего не знают. И запах, — задумчиво добавил Эйдан. Он откинулся на стуле, заложив руки за голову и рассматривал потолок, — мне кажется, я помню этот запах, раньше его слышал, но где? Хм…
Ричард застыл, боясь спугнуть неожиданное откровение напарника. Эйдан прекратил рассматривать потолок и оперся о стол локтями, уткнувшись лбом в сложенные в замок кисти. На левом запястье чернила приняли форму маленьких человечков, которые взялись за руки и принялись водить хоровод. Ричард невероятным усилием отвел глаза от их круговерти и уперся прямо в пристальный взгляд Эйдана, которым тот, похоже, сверлил его последнюю минуту.
— Чего? — Ричард почувствовал, что, кажется, предательски краснеет.
— Надо поговорить, вот что. Лично.
— Если она согласится с нами разговаривать, хотя с тобой, наверное, согласится. — Ричард уставился на свои пальцы, жалея, что в этот раз в них не зажат стаканчик с кофе.
— Я окажу ей услугу, — голос Эйдана, как и в тот раз, в квартире, пробрал до самых костей, заставляя волоски встать дыбом, — а она нам расскажет, что знает, чтобы сохранить баланс.
— Она проходит под программой защиты свидетелей, — кисло ответил Ричард, все еще робея взглянуть на напарника. Пальцы подрагивали. — И мы все еще не нашли свободного наблюдателя. Это против устава и процедур, встречу придется обсуждать с Карангой.
— Значит, обсудим. — Эйдан протянул руку и схватил Ричарда за ладонь.
От прохладного прикосновения уверенность разошлась по телу приятной волной. Ричард вздохнул, наверное, в тысячный раз за прошедшие полнедели:
— С Джесси я побеседую. Что за услугу ты собираешься оказать?
В этот раз не хотелось выдергивать руку.
— Пока не знаю, — ответил Эйдан и чуть крепче сжал пальцы, — зависит от Лукреции.
******
Настроение сержанта Джесси Каранги Ричард, в основном, угадывал по цвету дыма: бордовый — веселье, фиолетовый — недовольство, серый — сейчас навешает скучнейших дел. Когда он открыл кабинет и шагнул в иссиня-черную взвесь, то сразу понял, что дело плохо. От пола до потолка кабинет Джесси Каранги заполнял гнев.
— Есть кто живой? — поинтересовался Ричард самым невинным тоном.
Изнутри «грозового облака» раздался суровый рык:
— Запрещено! Можете даже не начинать, Ричард. Никаких очных встреч со свидетелями фольклоро-убийств и допросов без наблюдателя.
— Мэ-э-э-эм, — затянул Ричард, догадавшись о превентивном характере сержантских настроений и автоматически переключаясь на официоз, — детектив Ричард Норвуд запрашивает допуск на очную встречу со свидетельницей по делу об «Умершем во сне» Лукрецией Чинелли для себя и для напарника. Имя напарника — Эйдан Келли.
— Это что же такое вам срочно понадобилось? — ехидно поинтересовались из черных глубин.
Ричард сделал шажок вперед, ойкнул, напоровшись на стул, и слепо зашарил перед собой руками, пытаясь нащупать преграду.
— Мэ-э-э-эм, обстоятельства сложились таким образом, что для извлечения соответствующей делу информации, необходимо личное присутствие детектива Эйдана Келли при допросе свидетеля. Это обусловлено некоторыми видовыми особенностями магии… — Ричард запнулся, он до конца так и не понял, с помощью чего Эйдан собирается допросить вдову. — …магии, — повторил он, беспомощно наблюдая, как дым становится плотнее, оставляя все меньше шансов убедить Карангу, — магии взаимодействия между видом хомо-сапиенс и фольклоро-сапиенс и сопутствующим договоренностям и контрактам.
Когтистая лапа разогнала дым у него перед носом, в прорехе появилось озадаченное лицо Каранги, которое спросило:
— Чего?!
— Лаборатория тянет с анализами! — скороговоркой выпалил Ричард, нащупав спасительный стул и схватившись за спинку. — Убийца все еще на свободе! Сержант Каранга, мэм, моя просьба не простая блажь. Детектив Эйдан Келли сможет допросить свидетельницу в лучшем виде, не нанеся никому урона, и этим ускорит процесс расследования. Все, что нам нужно, это ваше разрешение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Джесси закатила глаза.
— «Всего лишь разрешение», — передразнила она, — вы понимаете, что фольклоро-убийств у нас не случалось много лет? Малый народец и обычные американцы только-только научились худо-бедно существовать без особых дрязг! То, что вам нужен личный визит к единственному свидетелю по делу, у которого есть потенциал стать скандальным, — это полный непрофессионализм. Без наблюдателя! — воздела руки к небу Каранга. — Вы же и ее, и нас под удар ставите. Чего там такого придумал детектив Келли?
— Сделку! — ответил Ричард.
Каранга недоуменно подняла брови, продолжая лениво клубиться гневом.
— Он успокаивает, — сосредоточился на расплывчатых личных впечатлениях Ричард, — своим личным присутствием. Он действительно по-человечески нравится людям, они хотят, чтобы он их заметил, стараются изо всех сил. Дело в магии, конечно, но… но… ему хочется доверять, и поэтому ему открываются. И он теплый, в смысле, внутри. В смысле не внутри-внутри, а по ощущениям, — сбился Ричард, — в смысле, когда он прикасается, когда к нему прикасаешься…это… это… Господи, — завершил он совсем беспомощно, — что я несу?
Каранга смотрела на него с вытянутым лицом. Она перестала дымиться и поднялась с кресла в весь свой двухметровый рост. Открыла выдвижной ящик, пошарила в нем и достала круглый экранирующий амулет:
— Ничего себе, Ричи! Уж от кого-кого, а от фольклорофоба вроде тебя не ожидала таких откровений. Поеду с вами, подстрахую, ну и сама хочу посмотреть.
— Я не фольклорофоб, — буркнул Ричард, вытягивая из кармана ключи от «доджа».
— Отставить ваше унылое средство передвижения, — вслед за амулетом из стола появилась не менее круглая печенька, — на рандеву в целях конспирации поедем на моем.
***
Гекко всю троицу унюхал на подходе и шумно заворочался внутри загона, шурша по железным стенам чешуей. Минута — и за верхний край жестяного листа зацепились острые, серповидные когти, а следом воздух рассек длинный раздвоенный язык.
— Стоять, — преградила им путь Каранга, вытянув в сторону руку, — держите вот, когда выведу его из загона — угостите.
Она разломила печеньку и дала Ричарду и Эйдану по половинке. Ричард уставился на свою и почувствовал как липкие пальцы ужаса и паники медленно врастают ему в мозг и раскрываются там созвездиями шипов и иголок.
По сотне на каждый приближающийся рептилий «цок-цок».
“БЕГИ!«— очнулся молчавший последние полтора суток внутренний голос. «Хорошо!» — онемевше кивнул себе Ричард, сделал шаг назад и уперся теплое и упругое. Эйдан осторожно приобнял его за плечо прохладной рукой и чуть подтолкнул обратно, на покинутые позиции.
— Я не готов, — честно признался Ричард, не в силах поднять глаза, — меня не затем нанимали, чтоб кататься верхом на ящерицах. Это уж слишком, я…
Эйдан схватил его за запястье руки, в которой была зажата половинка печенья, и медленно потянул вверх:
— Следи за ней и не волнуйся. Все будет круто! — тихо уверил он Ричарда.
От пробирающего шепотка сердце заколотилось, распирая грудную клетку. Позвоночник пробила приятная дрожь. И вдруг Ричарду стало так… хорошо. Неуверенность отступила, забирая с собой волнение, а вены затопило звенящим азартом, любопытством и чем-то искрящимся, для чего не находилось слов. Он как будто впервые за годы службы ощутил, что его, если что, прикроют.
«Чертов инкуб», — саркастически хмыкнул внутренний голос.
Но в этот раз Ричард не ответил ему. Он нервно сглотнул и как будто оторвал намертво прилипший пластырь, вздернул взгляд на ящерицу: Гекко возвышался над ним, чуть повернув голову на бок. Желтые глаза с вертикальным зрачком внимательно изучали зажатое в руке лакомство. Ричард медленно, чтобы не спугнуть, развернул кисть ладонью вверх. Гекко ткнулся в нее теплым носом, щекотно фыркнул и скользнул между пальцами влажным языком, аккуратно доставая печенье.
