После двенадцатого выстрела Кали осталась довольна точностью боя и направилась на выход, но здесь чуть нос к носу не столкнулась с выходящими из ЗиЛ-а крепкими парнями в камуфляже.
По внешнему виду стало ясно, что это тоже рейдеры. Грузовик был переделан под реалии Улья. Обвешан листами самодельной стальной брони с наваренными на неё косами и шипами, оборудован бульдозерным отвалом и башней для пулемёта на крыше. Но самой примечательной деталью была эмблема. В белый круг на радикально чёрной краске был вписан значок карточной пиковой масти. Кали выругалась и тихо отступила в темноту торгового зала.
6. Настоящее. Кали
Проснулась Кали от громогласного храпа Пумбы. Атомит развалился на коврике на полу и, нежно обняв свою пушку, мало того, что бессовестно дрых, так ещё и привлекал своим храпом всех заражённых в округе. Кали схватила подушку и швырнула её в атомита.
— Враг! Убить! — заорал тот, подскакивая.
— Рядовой, смирно! — гаркнула Кали.
Как ни странно, это подействовало. Пумба заткнулся на полуслове и действительно встал по стойке «смирно», при этом едва не задев висящую под потолком люстру с пластмассовыми висюльками.
— Кали говорить, Пумба слушать и молчать, — позёвывая, развила инициативу блондинка. — Ты какого чёрта на дежурстве спишь, а⁈ А если заражённые явятся⁈ А они явятся, потому что твой храп в радиусе трёх километров не услышит разве что глухой!
— Пумба не спать, — почему-то громким шёпотом выдал здоровяк. — И не храпеть. Честно-честно. Пумба охранять…
— Так охранять, что аж уставшая до смерти больная женщина — и та проснулась! Ты вообще пони…
Издалека донеслось едва слышимое:
— Ур-р-р!
Кали, так и не договорив, молча схватилась за винтовку и тут же её отбросила, вспомнив, что патронов у неё нет. Тихо процедила сквозь зубы:
— Дохрапелся, кусок идиота.
— Пумба убить заражённых! — взревел атомит.
— Пумба заткнуться и не отсвечивать, — весомо поправила Кали. — Может, мимо пройдут, если ещё не унюхали.
Заставив атомита водрузить его огромную Пушку на подоконник, Кали принялась напряжённо вглядываться в ночную темноту. Заражённых было, судя по редким урканьям, двое или трое. Скорее всего, какие-нибудь медляки, так и не сумевшие разожраться в пустой деревне. Стрелять по таким — только патроны переводить. Будь Кали полностью здорова, разделалась бы с ними даже голыми руками, но…
— Пумба? — позвала блондинка. — Встань-ка у двери. И пошуми. Нет, орать не надо. Потопочи там, постучи топором по стене легонько. Пусть прямо к тебе идут.
— А когда придут, Пумба их всех убить? — обрадовался атомит.
— Да, — вздохнула Кали. — Убить, но только тихо. Топором. Понял?
Пумба понятливо закивал, подошёл к двери и принялся колотить в стену обухом топора. Наверное, ему казалось, что он делает это, как и приказала Кали, легонько, но от каждого удара дом сотрясался, а с потолка на блондинку и атомита сыпались пыль и мелкий мусор.
Заражённые не остались равнодушными к такому явному призыву. Урчание стало приближаться и приобрело предвкушающую интонацию.
«Ну точно мелкота, — подумала Кали. — Даже у лотерейщика хватит мозгов, чтоб заподозрить неладное».
На всякий случай блондинка отломала ножку у одной из табуреток и вооружилась ею. Решив, что окна в доме слишком маленькие, чтоб заражённые смогли в них пролезть, встала в паре метров за спиной у Пумбы. Ближе не решилась — суммарный размах рук громилы и зажатого в них топора был ого-го. Да и силушкой его Стикс не обидел, заденет и не заметит ведь.
Побарабанив минут пять, Пумба остановился и вопросительно глянул на блондинку.
— Достаточно, — кивнула та. — Теперь сидим тихо и ждём. Как войдут — мочи. Кого с одного удара не добьёшь, оставляй в покое, я с ними сама справлюсь.
— Пумба любит мочить, — ухмыльнулся своей зловещей ухмылкой здоровяк. — Пумба могучий…
— Воин, знаю, — оборвала его Кали. — Только помолчи.
Заражённые были уже близко, блондинка слышала, как они шебуршились у изгороди и гремели надетыми на неё горшками. Вскоре шаги и шебуршение стали ближе, по брёвнам стены заскрипели когти, прямо за дверью послышался осторожный «ур-р-р» — твари унюхали добычу и теперь напряжённо думали, как до неё добраться.
Мозги у неразвитых заражённых — орган практически бесполезный и функционировать начнёт только по мере отжора носителей в тварей покрупнее. Пока же эту мелкоту ведут лишь инстинкты и безумный голод, который, сколько не жри, не утолишь. И он постоянно будет гнать безмозглую мелкоту на поиск еды, даже если та вдруг окажется вооружённой и опасной.
Какой-то инстинкт самосохранения у заражённых всё-таки был — дверь в дом они открывали медленно и не спешили высовываться из-за неё. Пумба, выжидая момент, сдерживался из последних сил и даже, кажется, перестал дышать. Кали тоже замерла, поудобнее перехватив отломанную ножку.
Наконец, из-за двери высунулась голова первого заражённого. Зыркнув по сторонам и увидев добычу, он радостно уркнул и потерял последние остатки осторожности.
«Бегун как максимум», — быстро оценила опасность Кали.
Пумба взревел, как приведённый на случку бык, и с размаху опустил на голову заражённого топор. Хрустнул череп, разваливаясь напополам вместе с лицом, мокро шлёпнулись об деревянный пол половинки серого вещества. А бугай-атомит, отпихнув ногой первую свою жертву, уже крушил вторую.
Кали в дело вступать так и не пришлось. Заражённых оказалось четверо, а не трое, но Пумба справился с ними играючи. Закончив, хозяйственно выпотрошил споровые мешки и протянул блондинке единственный споран.
— Для Кали. Кали нужнее.
Пнув одного из заражённых, атомит наморщил лоб и добавил:
— Плохие заражённые. Слабые.
— Им тут негде было откармливаться, — пожала плечами Кали. — Но оно, может, и к лучшему. Нам тут только развитых тварей не хватало.
— Пумба убить любых, — обиделся на блондинку здоровяк. — Кали не верить…
— Кали очень даже верить, — сочла за лучшее успокоить атомита блондинка. — Просто Кали тоже иногда хочет убивать, но сейчас не может. И ей было бы обидно, если б Пумба один убивал сильных заражённых.
Такая постановка вопроса здоровяка удовлетворила полностью. Отставив окровавленный топор, он перетащил трупы в соседний дом и вернулся. А Кали, кое-как доковылявшая до кушетки, вдруг задумалась об одной важной вещи.
— Пумба, ты ж атомит, — встретила она амбала вопросом. — Тебе радиация нужна.
— Тут есть радиация, — расплылся в крокодильей улыбке Пумба. — Меньше, чем у дороги, где засада, но есть.
— Нет, я не об этом. Ты столько времени следовал за мной… Как ты справился с её отсутствием? Она ведь тебе жизненно необходима.
— Пумба взрослый и умный, Пумба подготовиться, — ещё шире и на этот раз самодовольно улыбнулся атомит. — Главный генеральный директор господин Пат давать ему вот это, и Пумба никогда с ним не расставаться.
С этими словами он вытащил из кармана штанов небольшой металлический цилиндрик и протянул его блондинке.
— Главный генеральный директор господин Пат сказать, Кали он не вредит. А Пумба от него здоровеет и становится силён, как бык. Хочешь, Пумба покажет, какой он здоровый.
— Кали ранена, — отодвинулась подальше блондинка и на всякий случай добавила. — Потом. Когда-нибудь. Может быть.
— Пумба потерпит, — обречённо согласился атомит.
О том, чтоб снова завалиться спать, Кали даже и не думала. Сунула за щёку добытый Пумбой споран и уставилась в тёмное окно. Накатили воспоминания: падающий Сивач, воющий от боли Рэм. Сами собой навернулись слёзы, но погружённая в кошмарные картины недавнего прошлого блондинка заметила их только тогда, когда непривычно молчаливый Пумба вновь подал голос.
— Кали расстроиться? Пумба утешать?
— Не надо меня утешать, — грубо отрезала Кали и, не выдержав, зарыдала в голос. — Меня Гранит крестил в честь одной богини. Богини смерти. Я тогда думала, что это круто, а потом… Все, кто рядом со мной, умирают, понимаешь? Все, кто мне дороги! Я несу смерть не только врагам, Пумба.
