— Потому что я предпочитаю оставаться сухим! — возразил Дрюха. — Буду сухим, и скорбеть не придётся.
К сожалению, зарядивший дождь шёл до вечера. Так что пришлось сидеть в четырёх стенах и снова слушать трёп обо всём и ни о чём. Руки нервно дёргались и требовали — и всё это спустя три месяца! — достать смартфон и порыться в нём. Но не было тут смартфонов… И даже книжек не было! Мы и олова-то ещё не нашли…
Не то, чтобы я надеялся на чудо. Достаточно и того, что мы обнаружили самородки меди в огромных количествах. Тот же Дрюха говорил, что на Земле такое встречается нечасто. Зато как бы было хорошо найти олово, набрать как можно больше — и сразу вернуться в знакомые земли… Рядом с тропическим лесом и горами, в чужом и незнакомом месте, было донельзя неуютно. Со временем это ощущение уйдёт, когда эти земли уже будут разведаны и изучены. Но всё это потом… А сейчас обеспокоенный бездельем мозг требовал либо уткнуться в смартфон, либо ждать неприятностей. Тем более, опыт говорил, что если никого не прибить за три-четыре дня похода, то сама система найдёт нам приключение на пятую точку — с простым выбором: либо ты, либо тебя!
Однако система пока молчала, неизвестные твари ещё не лезли на штурм нашего сруба, и даже ночь прошла относительно спокойно.
День девяносто девятый!
Вы продержались 98 дней!
Утром хмурые тучи так и не покинули небо, но снаружи погода была сухая и холодная — мороз, градусов двадцать выше нуля! Помню, как смеялся над рассказами наших туристов, которые отправлялись по весне на заграничные курорты, ходили в майках, а местные в свитерах и куртках смотрели на них, как на сумасшедших. И как же быстро я сам стал, как те самые местные!..
Наскоро позавтракав, мы спустились с холма и отправились вдоль берега озера. Дрюха кидался к каждой россыпи на склонах и на берегу, тщательно изучая вывалившиеся комки земли. У него даже была с собой каменная то ли кирка, то ли клевец… Короче, такой каменный шип на рукояти. Правда, при столкновении с твёрдыми частицами от него что-то откалывалось, но ведь его так и делали — всего на один разок.
Через некоторое время наш геолог-любитель плюнул на берег и решительно направился к склону вулкана. Сколько мы ни спрашивали, куда он прётся, получали лишь один ответ: «Надо!». Место, где он в итоге остановился, лично для меня на остальном фоне ничем не выделялось. Каменистые вкрапления, плотный каменистый грунт… Зато Дрюха поскрёб землю и гордо продемонстрировал нам свою находку.
— И что? — не поняли все мы, но нашу общую мысль озвучил только Тариг.
— Что «что»? — возмутился Дрюха. — Цвет какой у пятна?
— Жёлтый, — озвучил я очевидное.
Протёртое пятно и в самом деле было ядовито-жёлтого цвета.
— Это, братцы, сера! — оповестил нас Дрюха. — Самая что ни на есть! Снимаешь верхний слой, рубишь и складываешь. Когда-то здесь был выход вулканических газов или серных источников. Вот и накопилась!
— Но ведь это не олово! — глубокомысленно заметил я.
— Нет, — согласился Дрюха. — И я тебе так скажу: в этой стороне олова нет! Нет ни золота, нет намёков на олово… Надо идти на запад вдоль берега озера… Но я не пойду на запад! Я полезу выше!
— Это почему? — удивился я.
— Потому что он нас чует! — ответил слегка побледневший Дрюха, указав в сторону озера.
Я обернулся и… Ну да, конечно, кто ещё там мог быть? Упорный мишка-броненосец, совсем недавно пытавшийся нами закусить. Выбрался, стервец, из леса и вышел на след!
Тварь неторопливо шла по склону, склонив огромную голову к земле. То ли полагалась больше на нюх, чем на зрение, то ли просто ей так было удобно, а торопиться — это для слабаков. В общем, неспешный путь твари лежал к нам, и у меня предательски задрожали колени. Надо было хотя бы бежать, но и ноги как будто в землю вросли…
— Хрень какая-то! — неожиданно заявил Борборыч. — У нас противники и пострашнее были, а теперь вдруг стало страшно… С чего это?
— И мне тоже! — согласился Толстый.
— И мне! — кивнул Вислый.
Нестройный хор голосов подтвердил, что так было со всеми. Тварь между тем приблизилась ещё немного, но нападать пока не спешила. Просто устроилась на земле на манер панды: села на задницу и, не мигая, уставилась на нас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Чего это она? — удивился Борборыч.
— Ждёт… — сказал ему Дойч.
— Чего ждёт? — не понял тактик.
— Ночи! — Дойч усмехнулся. — Посмотри системку…
Х’в’с’пака Дур’б’с Д’л’г’нисский
Уровень 85
Не агрессивен
И как бы подтверждая эти слова, бронемишка нашёл себе сухую колючку и принялся её лениво жевать. Его совершенно не волновало наше присутствие, и он совсем не боялся нашего бегства. Он как будто знал, что мы никуда от него не денемся за оставшиеся полдня.
— На холм! Бежим! — распорядился я, первым пытаясь выполнить приказ… И-и-и — ничего! Я остался стоять. — Ну как это так?..
— Вот это неожиданность! — заржал Барэл. — Командир, ты поздновато сообразил. У нас уже пол-отряда подёргалось…
— Так я думал, мы просто решаем, как мочить! — ответил я, смутившись. — Ну ладно, тогда — в атаку!
И-и-и — ничего! Ноги мне не подчинялись, они явно имели свой приказ — стоять на месте. Верхняя часть тела ещё как-то функционировала, а вот ноги — жили своей жизнью.
— Бросьте в него дротик! Кто-нибудь! — жалобно попросил я.
И — о чудо! — брошенный одним из ударников дротик развеял странное волшебство. Деревянный наконечник, заточенный до безобразного состояния, воткнулся в чёрный нос, пустив первую кровь. Наваждение спало, как и мирный настрой огромного бронемишки.
Группа игроков атакует зверя — бронемишка дологнисский!
Бронемишка Дологнисский
Уровень 85
Агрессивен.
Взревев прямо как ночью, тварь согнулась в шарик, который тут же приподнялся на задних лапах, согнув передние на манер богомола и выпустив из них устрашающего вида когти. Дело было сделано — теперь мы могли бежать… Только вот уже не успевали! На задних ходулях бронемишка двигался весьма резво. Даже и надеяться не стоило, что все успеют сбежать…
— В копьё бронемышку! — потребовал Борборыч, подавая пример и выставляя оружие в сторону врага.
И это было всё, что он успел сказать. Мы ещё успели выставить копья — ну те, кто поближе был — а потом зверь на нас налетел. И вот тогда-то я и понял, что чувствуют враги, сталкиваясь с нашим бронеголовым Жорой. Они теряются, путают небо и землю — и вообще не понимают, где оказались в первые секунды после приземления. И я не понимал…
Через строй копий бронемишка прошёл, как раскалённый нож сквозь масло, как тяжёлый шар сквозь кегли, как недельный отпуск после тяжёлого года… В общем, быстро и незаметно, не получив никакого урона, зато с лихвой причинив его нам.
Получен урон головной — 415
Жизнь 12775/13190
Получен урон землёй — 131
Жизнь 12644/13190
Земля от столкновения не пострадала
Наложен эффект — дезориентация.
Длительно дезориентации — 4 секунды.
Это были очень долгие четыре секунды! Когда я поднялся на ноги — бронемишка уже заходил на второй круг, гулко сотрясая своими ногами землю. Его мех волнами развевался на ветру, а пластины мерно шевелились в такт движению могучих мышц. Моё копье сиротливо лежало на земле в паре метров, а из оружия осталась только булава, за которую я и схватился, завороженно глядя на надвигающуюся тушу, повыше меня в холке.
И в этот момент в бок несущейся твари с яростным ором врезались близнецы. То ли они быстрее пришли в себя, то ли просто не попали под раздачу в первый раз… Зато за последнее время эти парни отъелись, накачались — и теперь вдвоём представляли из себя весомую силу. А бронемишка продолжал двигаться на двух задних лапах, согнувшись вперёд, чтобы прикрыть бронёй всю тушку. Центр тяжести у него сместился — и попадания двух снарядов-матершинников его равновесие не выдержало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
