ГРЕЙС (Полу): Ты же врач, делай что-то!
ПОЛ (наклоняется над Хейли, проверяет пульс, смотрит ей зрачки, хлопает по щекам): Во — первых, фармацевт, во — вторых, без лицензии, а в — третьих, она вроде дышит, но сознания нет.
РИЧАРД: Так его и раньше не было.
ГРЕЙС: Срочно врача! Куда звонить? Ой, нет, звонить нельзя, её Бобби сегодня на дежурстве. Господи, да что же делать?!
ПОЛ: Куда звонить, я знаю. (Обращаясь к Грейс) Истерику прекрати!
Выходит с мобильным телефоном в другое помещение.
РИЧАРД: Господи, бред какой-то! Только этого мне не доставало! И дернул же черт…Шоу захотелось!
ГРЕЙС: Черт? Интересно, кто скрывается под этим псевдонимом…
РИЧАРД: А это твои дурацкие идеи — драматург хочет познакомиться поближе!
ГРЕЙС: Поближе познакомиться с молодым дарованием собирался ты.
РИЧАРД: Господи, и все бы нормально, так ведь нет, угораздило! Зачем я сюда приехал? Эти двадцать тысяч я мог заработать где угодно! Нашёл место, где искать вдохновение… Старый дурак! (Хватается за сердце). Ох, как сердце колет.
ГРЕЙС: Успокойся, Пол что-нибудь придумает.
РИЧАРД: Что он придумает? Новую пьесу? Зачем я сюда приехал…
ГРЕЙС: Ты как Клавдий — каешься, а раскаяться не можешь.
ПОЛ (возвращается с мобильным): Сейчас будет.
РИЧАРД: Кто будет? Кого тут еще не хватает?
ПОЛ: Врача.
РИЧАРД: Какого врача? Он ее в больницу повезет и в полицию сообщит! Значит так: меня здесь не было, я ничего не знаю, у меня утром поезд. Я на вокзале переночую. Вы местные, сами и разбирайтесь.
ГРЕЙС: Нет — нет, какая полиция? Я уезжаю с Ричардом. Меня муж дома ждет, а тебе (Полу) терять нечего, да и не впервой такие дела утрясать.
ПОЛ: Нет, ребята! Вы втроём приехали, втроём и уезжайте. Забирайте ее и везите, куда хотите.
ГРЕЙС: Как забирать?
РИЧАРД: Куда забирать?!
ПОЛ: Тогда сидите и ждите. Приедет врач, определит, что с ней, тогда и решим кто, куда, с кем. Вместе будем объяснять, откуда у неё черепно — мозговая травма. А хотите ехать — езжайте, но только вместе с ней.
ГРЕЙС: Нет, нет и нет! Где моя сумка, где мои вещи? (Осматривает себя) О господи, я должна переодеться и уехать!
Грейс спешно уходит. В это время Ричард ищет и находит свой галстук, снимает с тренажёра пиджак и надевает его.
ПОЛ: Гуманизм в действии…
РИЧАРД: Не вижу повода для фиглярства. Вы кашу заварили, вы и расхлебывайте. Может, вы все специально здесь подстроили.
ПОЛ: Зачем?
РИЧАРД: А затем, что вы ненормальный.
ПОЛ: А вы?
РИЧАРД: Я занимаюсь своим делом, а вы оргии по ночам организуете и пишете ужасные сказки!
ПОЛ: Когда людям не нужна правда, надо писать сказки. А то, что они ужасные… Так жизнь не лучше…
Пол склоняется к Хейли, щупает пульс.
РИЧАРД: А почему людям не нужна правда?
ПОЛ: Потому, что они не знают, что с ней делать.
РИЧАРД: Не время и не место резонерствовать. (Смотрит на часы). Я никого не убивал. Никто не виноват, что так вышло. Я только помогал ей. И кто дал вам право мне мораль читать?
ПОЛ: Вам показалось. Я ничего не говорил.
РИЧАРД: Постойте — постойте, я, кажется, начинаю понимать. Вы меня подставили, чтобы отомстить за вашу бесталанную пьесу? И после этого говорите, что не сумасшедший?
ПОЛ: Я вообще ничего не говорю.
РИЧАРД: После того, как сами ее сюда заманили? И сколько таких на вашей совести?
Пол молча смотрит не него.
РИЧАРД: Нет ничего страшнее ущемленной посредственности! Слушайте, Вы, маньяк, отпустите же меня!
ПОЛ: И справедливость восторжествует — другим будет хуже, чем вам.
РИЧАРД: Справедливость одна — всех нас черви сожрут, но это, надеюсь, не скоро.
ПОЛ. Мы все смертны по — разному. Может, в этом справедливость.
РИЧАРД: И кто её устанавливает? Шекспир? Барак Обама? А может, ты своим бредом? Как любой графоман думаешь, что откроешь сейчас неведомое, и мир перевернется. Ты хочешь, чтобы тебя услышали! Зачем ты хочешь, чтобы тебя услышали? Чтобы стали жить по — другому? У Шекспира всё мерзостно, а что с тех пор изменилось?
Пол снова нагибается к Хейли, щупает пульс. Молчит.
РИЧАРД (продолжает): Ты мир решил спасти? Себя спасай — тебя же посадят. У тебя любовь к женщине перешла в писанину. Ты ничего не можешь, поэтому и сдохнешь в тюрьме.
Появляется переодевшаяся Грейс.
ГРЕЙС: Где же ключи? (Роется в сумочке). Я отвезу тебя на вокзал.
РИЧАРД: Подожди минуту, я в туалет, меня мутит.
ГРЕЙС(Обращаясь к Полу): Нас здесь не было.
ПОЛ: Да? Это как я скажу.
ГРЕЙС: Тогда и я найду, что о тебе сказать. И о твоем притоне. Я мужа боюсь, а ты — полиции. Все будем молчать. Гуд бай.
ПОЛ: Если она не поправится, я молчать не буду. Грейс, не дури, дождёмся врача. Трём свидетелям поверят скорей, чем одному обвиняемому.
ГРЕЙС: Я всегда знала, что добро наказуемо. Мне какая выгода от всего этого? Я вам хотела сделать лучше, всем помочь, и тебе, и Ричарду и дуре этой!
ПОЛ: Ты любишь, чтоб тебе все были должны. Всем навязываешь благодарность, всех ею опутываешь. Если честно, нас тут только двое, это же была твоя идея собраться здесь.
ГРЕЙС: Надеюсь, что нас тут трое (смотрит на лежащую Хейли). А почему свою пьесу ты отдал мне, а не режиссёру — это тоже была моя идея?!
Звонок мобильного телефона.
ПОЛ: Да, иду.
Идёт к пожарному выходу.
Из двери, ведущей в бани, появляется Ричард.
РИЧАРД: Пошли отсюда скорее!
ГРЕЙС: Поздно, приехал врач.
РИЧАРД: Надо попробовать его уломать, чтобы никуда не сообщал. Может, обойдёмся без больницы? Ты меня на вокзал, а ее к ней домой отвезешь.
ГРЕЙС: И на руках занесу? Или предлагаешь мне её к себе домой отвезти? (Вспоминает, говорит с интонацией Пола) «Хейли стало плохо, ты отвезла её в больницу и там ждала, пока ей не станет хорошо». Мистика какая-то!
РИЧАРД: Что ты бормочешь?
ГРЕЙС: Уже не важно.
Возвращается Пол вместе с молодым человеком лет тридцати.
ПОЛ: Сюда. Она упала, мы ничего не трогали. Крови нет.
ВРАЧ: Добрый вечер.
ГРЕЙС: Прекрасная погода, вам не кажется?
ВРАЧ: Вечер немного прохладный. Туман…
Врач осматривает Хейли (проверяет пульс, зрачки).
ВРАЧ: Она не дышит, она жуёт воздух… Похоже на кому, боюсь, у нее перелом основания черепа… Это безнадежно… Вы не пытались ее трясти?
РИЧАРД: Да… Но я, я думал, что это обморок.
ВРАЧ: Напрасно… Это ее погубило.
Ричарду становится плохо, он хватается за сердце, оседает на пол.
ГРЕЙС: Пол, расстегни ему рубашку…
Все оставляют Хейли, собираются вокруг Ричарда.
ВРАЧ: Срочно принесите мокрое полотенце, помогите снять пиджак, освободите руку, мне нужно сделать укол.
Укладывают Ричарда на коврик возле кресла. Глен проверяет пульс, зрачки, дыхание.
ГРЕЙС: Сейчас, сейчас…
Приносит полотенце. Врач кладет его на голову Ричарда. Делает ему искусственное дыхание, достаёт из саквояжа шприц и делает ему укол в вену. Приникает ухом к груди. Делает ещё укол и снова слушает сердце.
ВРАЧ: Он что, был сердечник?
ГРЕЙС: А кто сегодня не сердечник? Только почему «был»?
ВРАЧ: Похоже на разрыв сердца, трансмуральный инфаркт.
Пол и Грейс стоят в растерянности, опустив руки.
В это время приподнимается Хейли, двумя руками держится за голову.
ХЕЙЛИ (потирает затылок): Погуляли, голова раскалывается. Я что, упала?
ГРЕЙС: Господи, она жива!
ХЕЙЛИ: Кто жива?
ГРЕЙС: Опять Шекспир… Ромео мертв, а Джульетта оклемалась. Идиотка, что ты натворила!
ХЕЙЛИ: А что я такого сделала? Хотела показать задержку дыхания, а потом не помню. А это кто? (Показывает на врача).
