ГРЕЙС: Я подумаю.
ПОЛ: О чём?
ГРЕЙС: О правдивой истории для мужа.
ПОЛ: Поломалась машина.
ГРЕЙС: Он уже шутит, что её собирали в рождественскую ночь.
ПОЛ: Ну… тогда… Хейли стало плохо на банкете, ты отвезла её в больницу и была там, пока Хейли не стало хорошо.
ГРЕЙС: Два раза.
ПОЛ: Что два раза?
ГРЕЙС: Хейли стало хорошо два раза… Ты в самом деле стал неплохо сочинять.
ПОЛ: Когда-то и я тебя ревновал.
ГРЕЙС: Меня? К кому? К театру? Так успех был недолгим…
ПОЛ: Тогда я любил тебя, как сорок тысяч братьев любить не могут.
ГРЕЙС: Но тщательно скрывал…Интересно, сколько у тебя было женщин?
ПОЛ: Женщин, как рыбу, пока ловишь, считать нельзя. Клева не будет… (пытается обнять и поцеловать Грейс): На ощупь ты выглядишь ещё лучше.
«О благодетельная сила зла!Все лучшее от горя хорошеет,И та любовь, что сожжена дотла,Еще пышней цветет и зеленеет».
ГРЕЙС: Ты ненормальный, как твой Гамлет.
ПОЛ: Гамлет у всех ненормальный, как каждый из нас. Его отождествляют с собой.
ГРЕЙС: Все, кроме тебя. У тебя главный герой Полоний. Я же читала. А ты не спросил. Почему?
ПОЛ: Почему не спросил или почему Полоний?
ГРЕЙС: Почему не спросил?
ПОЛ: Думал, и ты не прочла…Понравилось?
ГРЕЙС: Ну, как тебе сказать…
ПОЛ: Писатель подбирает правильные слова. Ты считаешь, что Пол подобрал с пола не те?
ГРЕЙС: Полоний, почему он?
ПОЛ: Нестандартный яд, которым один русский шпион отравил другого в Лондоне… Прости за каламбур.
ГРЕЙС: Твой Полоний так всех ненавидит, что кажется порядочным человеком.
ПОЛ: Он из них — самый умный. А еще он добрый. И потому циничный.
ГРЕЙС: Добрый — и при этом циничный?! Патология какая-то.
ПОЛ: Да… Сегодня добро стало патологией, а ещё патология — то, что мы здесь на чужой случке.
ГРЕЙС: Фу — у-у, что за выражение? Ты опять завёл собаку? Это делают те, кто разочаровался в людях.
За сценой слышен смех Хейли. Она появляется в банном халате, хохочет, за ней — несколько озадаченный Ричард.
ХЕЙЛИ (кокетничая, заканчивает фразу, адресованную Ричарду): …Мне кажется, что Вы путаете идею с предложением.
ПОЛ: Ну что, попарились?
РИЧАРД: Наоборот. Хейли ледяной бани захотелось. Отморозилась, одним словом.
ХЕЙЛИ: Ну, ведь здорово же, потрясающие ощущения!
ПОЛ: На входе или выходе?
ХЕЙЛИ: Внутри.
ГРЕЙС: Согреться не мешает…. (Ричарду) «Король пьет здоровье Гамлета?» (Протягивает Ричарду стаканчик). Ричард, у тебя за ухом сосулька.
РИЧАРД (проводит рукой у себя по затылку): Уже растаяла. (Берёт бутылку и разливает виски всем присутствующим).
РИЧАРД: Простите, что без льда.
ПОЛ: Лёд можно организовать…
ХЕЙЛИ: Я вам помогу. Мне там понравилось.
Пол и Хейли уходят.
РИЧАРД (обращаясь к Грейс): Мы выпьем так. (Чокаются. Выпивают. Ричард закусывает оливкой). Ты же говорила, что она не против? Я к ней и так и этак, а она — да что вы, да я ничего не понимаю, да я не такая… Какая не такая?
ГРЕЙС: Подожди, она должна к тебе привыкнуть.
РИЧАРД: Что ж она за месяц репетиций не привыкла?
ГРЕЙС: Теперь ты для неё в другом качестве, улавливаешь разницу?
РИЧАРД (перебивая): Чего я вообще сюда приехал? Мне еще два месяца за ней ухаживать? А тут этот, с пьесой. Зачем ты мне ее дала? Я пьес не читаю, я их ставлю, (передразнивает Грейс) улавливаешь разницу?.. А он тебе зачем?
ГРЕЙС: А ни зачем… по старой памяти.
РИЧАРД: Ты сама её читала?
ГРЕЙС: Странная… Так и он странный… талантливый неудачник, как сорок тысяч его братьев… Всегда ищет правду. Даже в тюрьме.
РИЧАРД: Так он преступник?
ГРЕЙС: Фармацевт… От его лекарства умер человек.
РИЧАРД: Отравитель? Фамилия этого графомана не Медичи?
ГРЕЙС: Не совсем, там было что-то вроде незаконной эвтаназии.
РИЧАРД: Законной эвтаназии не бывает, мы не в Нидерландах.
ГРЕЙС: Да, у нас добро не остаётся безнаказанным..
РИЧАРД: Ну, ты молодец! Куда ты меня привезла? Он нам яду из любви к правде не подмешает?
ГРЕЙС: Не бойся. Это было давно и не правда. А девушку кто хочет? Где я вас сведу? Приглашу на семейный ужин? (Входит Хейли. У неё в руках пивная кружка, полная кусочков льда. Грейс меняет интонацию). А вот и наша нимфа. Где страж подземелья?
ХЕЙЛИ: Он все выключает, проверяет, гасит свет… Боится пожара.
ГРЕЙС: Экономит. Ладно, пусть бдит, у него работа такая, а у нас отдых! Актёры должны уметь собраться и расслабиться. Мы уже собрались, теперь расслабляемся! Хейли, помоги расслабить нашего мэтра.
ХЕЙЛИ: Ну, если сэр Ричард мне чуть — чуть нальет…
ГРЕЙС: На брудершафт!
РИЧАРД: Брудер — по — немецки «брат»… Никаких братьев. Просто выпьем и поцелуемся.
Грейс начинает напевать известную песню «Битлз».
ГРЕЙС: All you need is love, love, love!
Ричард и Хейли выпивают и целуются. В этот момент входит Пол.
ПОЛ: Совет да любовь! Ноги все помыли, пора за стол.
Ричард и Хейли отстраняются друг от друга.
РИЧАРД: Плотно сжатые губы — национальная особенность англичанок.
Все четверо стоят возле стола.
РИЧАРД: За премьеру пили… Боже, храни Королеву. Предлагаю за неё…
ПОЛ: …и мать её… вдовствующую! Старушке скоро сто лет стукнет. (Выпивают).
РИЧАРД: Дальше можно сидя. (Все садятся). А теперь за актёров! Как там у Шекспира «Лучшие актёры… для представлений трагических, комических… для неопределённых сцен»…
ПОЛ: И талантливых поэм.
Все выпивают.
РИЧАРД (обращаясь к Полу): А тебе понравилось, как играли?
ПОЛ: Особенно, как его зарезали. Да вы закусывайте, закусывайте! (Накладывает в тарелки еду).
РИЧАРД: Кого зарезали?
ПОЛ: Принца.
РИЧАРД: А ты кровожадный… Лучше скажи нам тост, борец за здоровье.
ПОЛ: Чтобы бедные не болели, а богатые не выздоравливали!
ГРЕЙС: Фу, ты же не в аптеке… Давай про театр.
ПОЛ: Еще не готов. Лучше налью. (Наливает всем).
ГРЕЙС: Тогда я… За третий звонок!
ХЕЙЛИ: В духовке или в жизни?
ГРЕЙС: В театре. После третьего звонка они остаются в темноте, а мы освещены. Они неразличимы и одинаковы, а мы красивы и удивительны. Они молчат, а мы говорим. И они нас слушают. За третий звонок!
Все выпивают.
ПОЛ: Слушали замечательно, в антракте никто не ушел.
РИЧАРД: Так его не было.
ПОЛ: Выпьем. За антракт, которого не было, и ничто не мешало цельности…
ХЕЙЛИ (перебивает Пола): А я хочу поднять тост за зрителей.
ПОЛ: Поднять лучше стакан, а тост произнести.
ГРЕЙС: Нет, надо выпить за режиссера. Во всем виноват режиссер. Сегодня он виноват в нашем успехе.
ПОЛ (наливает): За смелые решения. Вот у вас герои в замке, а замка нет. Дерутся на рапирах, а их нет, вином друг на друга плещут. Вино как кровь, бокалы как спринцовки. Трагедия, а выходит клизма.
ХЕЙЛИ: Кому?
ПОЛ: Да всем, кто не смирился под ударами судьбы.
ГРЕЙС: Ты опять ничего не понял.
РИЧАРД: Не ссорьтесь! Трагедия — дело чистое, верное, она успокаивает. В драме с предателями, закоренелыми злодеями, с преследуемой невинностью, с мстителями, с проблесками надежды — умирать ужасно, смерть похожа на несчастный случай. Возможно, ещё удалось бы спастись… В трагедии чувствуешь себя спокойно. Прежде всего, тут все свои. (Ричард обводит взглядом всех присутствующих) И здесь все свои! Так выпьем за то, что нас объединяет. За театр! Театр это храм. Кстати, «храм» — это «запрет». Запрещаю сегодня ругаться!
ГРЕЙС: И «гарем» — это запрет. (Выразительно смотрит на Ричарда). Только чего?
