Дункан шёл первым, за ним коротышка Джулиан, затем я и ландскнехты. С одной стороны камень, с другой пустота, а с двух других — люди, которые могли меня прикончить, но пока не собираются этого делать. Подъём дался сложно, и не потому, что у меня были слабые лёгкие или я перестал считать после трёхсотой ступени, а потому что сами ступени успели хорошенько испортиться, погода сделала их узкими и влажными.
Чем выше мы поднимались, тем крепче становился ветер. Он разгонял тучи, открывая путь звёздному свету, что было нам и выгодно, и наоборот. Уже под звуки сипящей одышки, терзавшей четыре глотки, мы, наконец, оказались под деревьями, что росли на вершине утёса рядом с внешней стеной. Пока мои спутники отдыхали, я осматривался, прогоняя жар из натруженных мышц.
— Эй, мастер.
— Чего тебе, Джулиан?
Он сплюнул с досадой, услышав своё имя.
— Видите тот замшелый камень? Вас там ждёт подарок!
Я оказался у камня, быстро осмотрелся и сунул руку в небольшой зазор между его нижней частью и землёй, потянул и вытащил длинный тяжёлый свёрток, перетянутый ремнями. Растянув их, сбросив кожаное полотно, я взял в руки мушкет из тёмной.
— Рад снова видеть тебя, друг.
Молчун ответил взаимностью и отметил, что я очень долго добирался.
— Прости, это нужно было для дела.
Мой геверр был вновь со мной, и я стал фламспиттером. Трудно переоценить ощущение полноценности… будто долго жил с одной рукой или одной ногой, привыкал, страдал, почти смирился, но потом вновь обрёл всё утраченное и ощутил восторг. Я не верил в любовь, судьбу и большинство других вещей, которые нельзя потрогать или увидеть, но если в этом мире и существует такая вещь, как предназначение, она, несомненно, есть между фламспиттером и его геверром. Одно не является полноценным без другого.
— Чувствую ваше напряжение, господа, — улыбнулся я, поворачиваясь. — Оставьте. Я заключил договор, и я собираюсь его придерживаться. А теперь, скажите-ка мне, что вы намерены делать дальше? Ведь знаете, там наверху, вот на этой самой стене, ходят стражники, а внутри замка полно гостей, их так много, что не всем хватит спален, многие уснут в коридорах и во дворе, пьяные и довольные. А ещё замок хорошо освещён. И теперь я спрашиваю, что вы намерены делать дальше?
Дункан улыбнулся.
— А вы преобразились, мас…
— Либо говори по делу, либо заткнись. Итак, стена?
Дункан понял, что кое-что изменилось и, будучи очень смышленым человеком, быстро принял новые правила.
— Джулз.
Мой геверр оказался не единственным припрятанным под стенами оружием. Коротышка вытащил из второго схрона огромный фламийский пехотный арбалет. До появления огнестрельного оружия, именно такие игрушки были главным аргументом фламийских кондотьеров в борьбе с любым врагом. К оружию прилагалась стрела-кошка, выкованная из стали, и длинная верёвка.
— Всё ясно. Я пойду первым.
— Если хотите, но сначала… нам обещали, что вы… ну… что ваш геверр…
— Я понял. Скажем так, пока вы со мной, ребятки, можете… шуметь. Палить из пистолей, орать, рубить, ронять большие предметы. Ни одно лишнее ухо вас не услышит.
Им потребовалось время, чтобы осознать, а я, прислушавшись к шагам, доносившимся на высоте пятидесяти футов, нажал на тугой рычаг. Крюк-кошка улетела ввысь и вскоре мы начали подъём.
Перевалившись через зубцы парапета и осмотревшись, я быстро двинулся за удалявшимся стражником. В полной тишине приклад врезался человеку в затылок, — он беззвучно рухнул. Тут я почувствовал на себе взгляд, обернулся, готовый стрелять, но то оказался Джулз. Коротышка перепрыгнул через парапет, проворно выхватывая кинжал, и беззвучно побежал ко второму стражнику. Очень быстро, легко и даже изящно, а главное, с самым искренним удовольствием, Джулиан перерезал человеку горло и по привычке аккуратно уложил наземь. Удачное начало миссии явно принесло ему удовольствие, убийца заулыбался, в его глазах вспыхнули озорные искорки.
На стену взобрался Дункан, а за ним появились ландскнехты. В каждой руке вожак держал по пистолю, уберландцы же вооружились фальшионами и басселардами.
— Куда дальше?
— В северо-западную башню.
— В ту пузатую? Похожа на второй донжон.
— Нет, донжон вон он. Слышишь музыку? Там сейчас гуляют. А в пузатой башне у его милости сокровищница и личные покои. Он не ладит с женой, как мы слышали, и предпочитает иметь… немного уединения.
Я осторожно глянул во двор, где под шатрами пировали рыцари, а покой их оберегали сотни стражников с арбалетами, алебардами и мечами. Столько холодной стали, и так мало нас…
— Идём.
Я старался держать подельников подальше от стражи. Караулы не дремали, но расставлены были не очень ладно, да и засматривались простые солдаты на веселье господ. Им-то никто бочонок с вином не выкатил, барон фон Лайкрост слыл строгим сеньором. Я старался обойтись малой кровью, но успевал не всегда. Больше всего проблем доставлял Джулиан. Дункан и рубаки применяли оружие по необходимости, если их всё-таки замечали, но этот мелкий ублюдок с дыханием, способным убивать цветы и веру в человечество, просто-напросто превратился в маленькую шкодливую обезьянку, у которой в каждой руке было по кинжалу. Он хихикал, подкрадываясь к очередному бедолаге, который не мог его слышать из-за моего геверра, легонько стучал по его правому плечу, а когда тот оборачивается, ловко заходит слева. Стражник ничего не понимал, оборачивался обратно и видел буквально перед своим лицом уродливую ухмыляющуюся рожу, после чего клинок, как правило, ходил ему под челюсть или в глаз. Случайно на нашем пути появились две служанки с постельным бельём. Джулиан с хохотом бросился вперёд, но я вовремя схватил его за плечи, рывком приподнял и ударил об пол.
— К ноге, пёс!
Женщины беззвучно вскричали, когда я подскочил к ним и оглушил ударами в челюсть. Мелкий убийца тем временем, кряхтя, поднялся на ноги и одарил меня ненавидящим взглядом.
— В следующий раз, я тебя пристрелю, дерьма кусок, — пообещал я.
— Спокойнее, мастер…
— И тебя тоже пристрелю, — ответил я Дункану, — не сомневайся. Если не будешь держать эту тварь в узде, я её убью, а если попытаешься мне помешать, убью и тебя. А теперь вспомни, кто я, и пойми, что я способен это сделать.
Мы стояли друг против друга и молчали. Никакого волнения, никакой суеты, просто убедительное обещание с одной стороны и немой ответ: “ещё посмотрим, кто кого пристрелит” — с другой стороны.
— Мы почти добрались, и нам ещё предстоит проделать обратный путь. Так что давайте-ка все соберёмся, потому что даже это чудесное подспорье, которое обеспечивает мастер, не делает нас невидимыми. Замок полон гостей, рано или поздно кто-то обнаружит тела и поднимется тревога.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
