Рядом с креслом, по левую руку хозяина, сидела злющего вида псина, бультерьер, и глухо ворчала на парнишек, справа же, опасливо косясь на собаку, толпились три разноцветные девки — брюнетка, блондинка и рыжая, еще какие-то люди — повара, сухощавый тип в белой морской фуражке, пара охранников.
— Ну вот, — ухмыляясь, сообщил Паша, как видно продолжая начатую речь. — Вы, захребетники, — он строго посмотрел на мальчишек, — за свою злостность и неуважение приговариваетесь… приговариваетесь… К чему приговариваются, Жанна?
— К раздеванию, валянию в перьях и выпусканию в городе! — с видимым удовольствием отозвалась блондинка, но тут же переспросила с крайне озабоченным видом: — Ой, Пашенька, а где же мы перья-то возьмем?
— У тебя из хвоста вырвем! — засмеялась рыжая. — Что, подушек, что ль, в доме нету?
— А приклеить? Это ж клей нужен. И каждое перышко…
Тут уж все грохнули смехом, включая и челядь: похоже, эту томную блондиночку тут держали еще и в качестве шута, точнее сказать — шутихи.
— А ведь она права, кстати. — Резко оборвав смех, Паша по-хозяйски посмотрел на охрану. — Ну? Что скажете, парни?
— А что сказать? — Мордовороты растерянно переглянулись.
— Паша! Я у тебя в холодильнике мед видела, — снова подала голос рыжая. — Трехлитровую банку.
— Ну вот еще, мед на них тратить.
— Ну, Пашенька, ну ты же обещал веселье…
— Ладно! — Крепыш махнул рукой и ущипнул блондинку за талию. — Черт с вами, тащите банку. А вы, засранцы, раздевайтесь, да побыстрее! Ну? Что встали? По-плохому хотите?
Бультерьер снова зарычал.
— А может, все же по-хорошему разберемся? — подойдя ближе, предложил Александр. — Ну, по-соседски, что ли…
— По-соседски? — Паша нехорошо осклабился. — Слышь, мужик, ты вообще кто? И как здесь оказался? Нет, вы посмотрите только — ну и чучело. Еще и со шпагой, мушкетер хренов.
— К вашему сведению, это не шпага, а меч, к тому ж очень острый.
— А, надоел ты мне. — Хозяин дома раздраженно скривился. — Парни! Выкиньте его за ограду… Хотя, нет, стойте! Марк, фас!
Бультерьер, казалось, только этого и дожидался — взметнулся зубастой четырехлапой бестией, клацнул челюстями…
Александр вмиг выхватил из ножен меч — а куда деваться? Не хотел, но… Ну а дальше…
Злобное рычание… Блеск закаленной стали…
Вжик!
И отрубленная собачья голова покатилась прямо под ноги хозяину.
— Э! — Сразу никто ничего толком не понял, один Паша. — Мужик, ты чего творишь-то?
— Так и ты не беспредельничай! Напакостили пацаны — ты поймал, так пусть забор оттирают. Издеваться-то зачем?
— Ишь ты… — С угрозой в глазах крепыш поднялся с кресла.
И тут все вдруг потонуло в жутком девичьем визге! Визжали все три разом — блондинка, брюнетка, рыжая.
Паша недовольно обернулся к ним, хотел что-то сказать, да понял, что не перекричит, а Саша уже махал подросткам — пошли, мол, парни, хватит тут развлекаться.
— Э-э! Куда?!
Двое мордоворотов-охранников, выхватив из-за пояса резиновые палки, метнулись наперерез, но Александр крутанул над головою мечом:
— Собаку видели?
— Ах ты ж… Ваня, за дробовиком сбегай!
Давай, давай, беги!
Воспользовавшись суматохой, подростки выскочили за ворота, туда же направлялся и Саша. Вот только охранники-мордовороты мешали, да еще Паша, крепыш хозяин… Тот уже успел сбегать в дом и теперь сжимал в руке вороненый «стечкин».
— А ну-ка, брось свою сабельку!
И тут грянул выстрел. Но стрелял не Паша, палили с крыльца — какой-то модно одетый хлыщ, причем ни в кого не целясь, просто в небо.
Сразу все стихло, даже девки, как по команде, перестали визжать.
А хлыщ — в длинном приталенном пиджаке, тощий, чем-то похожий на цыгана — неспешно спустился во двор, с интересом осматривая Сашу, точнее его меч.
— Твоя штуковина?
— Допустим.
— Миша! Что ты с ним говоришь, да я его счас…
— Убери волыну, Пашенька. Ну, убери, я прошу.
Паша злобно шмыгнул носом, но пистолет все же сунул за пояс.
— Вот и славненько. — Незнакомец пристально посмотрел прямо в глаза Александру. — Ты, уважаемый, кто? Я так понял — сосед, из вон того дома?
— Сосед, — усмехнулся Саша.
— Соседи дружно должны жить, а ты тут беспредел творишь. Ведь виноват же!
— За пса он мне сполна ответит!
— Погоди, погоди, Пашенька, ну, ответит, как же без этого… Слышь, уважаемый… ты мне рубилку свою не продашь?
— Нет, это подарок.
— Ну, понимаешь, я ведь не для себя прошу, друг у меня есть, вещами такими сильно увлекающийся… Вот ему бы. — Цыганистый помолчал, сплюнул. — Или, может, мастера подскажешь? Ну, того, кто этот меч делал.
— Не знаю, — буркнул Александр. — У друга надо спросить — его подарок.
— А ты спроси, спроси! Спроси обязательно… Мобильник, номер дай… свой. Я тебе перезвоню обязательно, очень уж такая штука приятелю моему нужна, ты даже не представляешь как.
Этот странный разговор Саше почему-то активно не нравился, как и сам скользкий мужик. И все же надо было как-то разрулить ситуацию.
— Хорошо, спрошу. Хоть завтра.
— Понимаешь, уважаемый… Лучше б сегодня, вот сейчас прямо.
— Ну, сейчас он может и трубку не взять. А ближе к вечеру звякну. Ты это… лучше мне свой номерок дай.
— Рад бы, уважаемый, да я мобилы все время теряю — такой уж уродился. Так что лучше давай свой. В самом деле — лучше. И перезвони быстрее, в твоих же интересах.
Хозяин дома, как ни странно, держался почти вежливо: в беседу не встревал, наоборот, разогнал лишних да настропалил челядь убрать то, что осталось от собаки.
— Да, уважаемый, — гнул свою линию непонятный тип. — Взглянуть-то на клинок можно? Ну, хоть из твоих рук.
— Из моих рук — смотри.
Александр обнажил лезвие, сверкнувшее в лучах солнца.
— Ах! — искренне восхитился незнакомец. — Какая сталь! Какие узоры… А рукоять! Это что — настоящее золото? И впрямь настоящее, я же вижу… Так ты номер-то дай. — Он вытащил из кармана блокнот. — Записываю. Только попрошу не обманывать, очень и настоятельно попрошу.
Ох, как он скривился при этих словах! Какую рожу скорчил! Однако Саша видел варваров в бою, так что эти гримасы на него особого впечатления не произвели.
Продиктовав номер — жалко, что ли? — Александр подошел к воротам и попрощался:
— Всего хорошего.
— И тебе. Я обязательно позвоню, слышишь? Меня, кстати, Михаилом зовут. Михаил Петрович.
И все бы хорошо, но Паша, крепыш, нагнал все-таки. Дернул за плечо, зыркнул с ненавистью:
— Повезло тебе сегодня, фраер! Ничего… За собаку ты мне на полном серьезе ответишь, понял?!
Ну а что делать? Виноват же. И чего, в самом деле, на чужой двор приперся? Спьяну, наверное. Ну, что бы там с парнями сделали? Ну, вываляли бы в перьях, бегать пустили — эко дело-то! А теперь вот, на пустом месте, врага заимел, да еще какого! За собаку заплатить придется… Хотя, с другой стороны, нечего было науськивать.
Глава 4
Город Солнца
Если бы все прошедшее было настоящим, а настоящее продолжало существовать наряду с будущим, кто был бы в силах разобрать: где причины и где последствия?
Козьма Прутков
— Да-да, друг мой, к сожалению, это именно так и есть. По крайней мере, все мои расчеты показывают, что осталось около двух лет, точнее — год и восемь месяцев. — Доктор Арно с грустью покачал головой, напоминая в этот момент вовсе не Эйнштейна, а какого-нибудь знаменитого шансонье — Шарля Азнавура или Жильбера Беко.
Саша обескураженно потянулся к бутылке:
— Что, действительно меньше двух лет?
— Если бы не взорвали Луну, нашего мира не было бы уже сейчас.
— Да уж, да уж… — Рассеянно разлив водку, молодой человек поднял рюмку, не зная, что и сказать.
— И причина всего этого катаклизма известна, увы, лишь некоторым, — опрокинув рюмку на западный манер, без тоста, скорбно продолжил гость. — Многие, слишком многие не понимают, не хотят понять. Неудачные эксперименты в рамках единой теории поля — вот с чего все началось! Порванная темпоральность, некая временная дыра, потянувшая за собой катастрофические изменения в гравитационных полях и в пространстве. Все ведь взаимосвязано.
— Да, да, вы писали. Эксперимент в Филадельфии и все такое.
— Бедняга Эйнштейн, если б он знал, к чему все это приведет! Тогда, в сорок третьем, он был консультантом ВМС США… Впрочем, не об этом сейчас речь — все бы ничего, если б пришельцы убрались из прошлого, не оставив никаких следов, как поступили мы. Однако…
— Я понял вас, Фредерик! — нетерпеливо перебил Александр. — Несколько человек из тех, кто пытался ограбить вместе с вандалами Рим, тогда от нас ушли. Что-то — пистолеты, автоматы Калашникова — могло уцелеть. Даже торпедный катер!
