– О налоговых инспекторах в Америке слагают легенды. Там это колоритный персонаж, говорящий свободно и с нищими, и финансовыми воротилами, словно пресловутый лейтенант Коломбо.
У нас образ благородного сборщика налогов не освещена. Сейчас налоговики – обитатели душных контор, угрюмые личности, выколачивающие из бизнесменов, даже еще неокрепших, деньги на очередную Олимпиаду.
Бумага терпит. В ней дворцы превращаются в лачуги, торговые центры становятся киосками, и наоборот. К сожалению, у нас доверяют бумагам, а не глазам, и толку нет.
Я уже вижу сериал по данной теме. Почему этого нет на российских телеэкранах? Режиссеры кричат: «Мы хотим показывать правду, как она есть!», – а где она? Одни только «Гы-ы».
– Но, ведь дворец могут оформить на родственников!
– Да хоть на любимую собаку! Тогда пускай и доходы с налогами на нее выписывают. Еще у нас еще принято оформлять налоги на бизнес. Как такое возможно? Завод не отдыхает на Гавайских островах, не курит «гавану», отсутствуют у него роскошные виллы. Есть товарооборот, расходные материалы, стоимость амортизации, сотни пунктов. Почему наши, еще не фотогеничные налоговики так любят копаться в бумагах с НДС на какие-то трубы, возмещением налога, прослеживают финансовые потоки, ручейки и капли, тратят уйму сил и времени!? При этом, их еще все, кроме благополучных домашних, недолюбливают. Выход денежных потоков – в выгодополучателях. Там их и надо ловить!
– И, куда же денутся профессиональные бухгалтеры? Они, и их семьи нуждаются в пропитании. Об этом вы не подумали?
– В результате прекращения деятельности этих граждан на порядок повысится уровень производства товаров и услуг. Возрастет сумма собираемого налога. Малый бизнес воспрянет, его доля поднимется с нынешних десяти до семидесяти процентов. Счетоводы вольются в сферу реального производства, займут место конструкторов, программистов, и т. п.
Введение американской системы позволит вывести из тени многие «мелкие» финансовые ручейки. Людям нравится быть честными. Они не любят, когда их пытаются впутать в систему налогообложения: платежек, анкет, безналов, НДСов, банков, из которых выпутаться ой, как нелегко!
Следует также изменить международный знак рубля. Сейчас что есть? Русская буква «Р», читаемая за рубежом как наша «П». Простите, «П»? Имена собственные, символы, инфографика, значат много. Если знак понимается неправильно, с насмешкой, рубль будет падать. Предлагаю сменить неуравновешенное «П» с тонкой, еще и перечеркнутой ножкой, на нормальный символ:
1
2
3
4
1. Знак рубля, нарисованный и принятый неизвестно кем, без всестороннего обсуждения и «анализа феншуй».
2,3,4. Знак Рубля, образ для Трансляции в массы. Выберите из вариантов с «R», либо, как продолжение проекта, «Р» на пьедестале (4).
R не английская буква, а латинская. Рим – предтеча развитой цивилизации. Ничего плохого в употреблении «заграничной» буквы нет. Две или три черты у ее подножия – пьедестал и лестница.
Мы сформулировали мечты, восходим на Трибуну и Транслируем.
Духовное Правительство России о системе здравоохранения и ее руководителях, вредительских справках и помощи ПФ.
– Я хочу, чтобы наша система здравоохранения стала лучше!
– Что такое: «лучше»?
– Лучше…
Попробуем расшифровать ваше намерение. Вот я прихожу в поликлинику, записываюсь. Терминал – неплохая вещь, но он служит тому, чтобы размазать очередь на прием, а не сократить. Количество врачей катастрофически уменьшается, даже в Москве, проверено на себе. Но, видимая очередь к оставшимся докторам, явно укоротилась. Талон отодвигает визит к врачу на одну-две недели. Это, как если бы вы зашли в супермаркет взять колбасы, батон хлеба, и еще что-то, чтобы сделать бутерброд и утолить голод. Но вам вручают приглашение зайти спустя десять дней. Чтобы не было очередей. «Вам же будет так удобней, правда?»
Я выражаю солидарное желание – чтобы очередь была живой и, если она насчитывает более трех человек, вот – телефон доверия. Только, не надо торопить зубных врачей – у них, введен лимит на обслуживание пациента – пятнадцать минут.
Нельзя сказать, что в российских поликлиниках все плохо. Проведен ремонт, на входе выдают бахилы. Правда, последний год, я ощущаю какую-то нездоровую суету. Правила, к которым привык, постоянно меняются.
Когда я произношу шепотом одну птичью фамилию, у дежурного регистратора нервный смех.
В поликлиниках и больницах, с подачи нынешнего министра здравоохранения, постоянно производятся корректировки, комиссии, изменения из без того запутанных правил. Врачи качают головами, но поделать ничего не могут. Как убрать министра, если он просто вредит, но со стороны его деятельность выглядит стремлением навести порядок? Вы не встречались с такими? То, к чему они прикасаются, становится хуже – но выразить претензии сложно.
Рука этого министра чувствуется за пределами медицинских учреждений. Я почти устроился в государственное предприятие. «Зайдите еще раз в отдел персонала, возьмите направление на медицинскую комиссию».
– Вот, ваши направления, – дама выкладывает три листа. – Стоимость – две с половиной тысячи рублей.
– Что это? Психоневрологический диспансер, наркологический ГКУЗ МНПЦН (и не выговоришь), еще что то. Так… это все согласно приказу Минздравсоцразвития от такого-то числа. Раньше столько не было. Проходишь, будто по конвейеру несколько кабинетов, платишь восемьсот рублей, все!
В аттестованной на предоставление справок о профпригодности клинике:
– Да, сначала справки из этих заведений, по месту прописки, а потом к нам, по всем врачам.
– Я даже не знаю, где это все находится, придется узнавать графики работы, отпрашиваться, стоять в очередях…
– Это ваши трудности.
– Знаете,…а я не буду проходить вашу систему. Если вдуматься, если человек проходил лечение, выздоровел, но оставил след в виде медицинской книжки, что? Он не сможет никогда устроиться официально?
– Можно перепрофилироваться!
– Вы с издевкой говорите? Уверены, что не изобретут такую систему освидетельствования, что сами затруднитесь ее пройти? Куда отправитесь? В магазин, рыбу вешать? И пустят ли вас? Почему на Западе даже летчиков не тревожат комиссиями, опираются на сознательность, а здесь простых электриков, токарей, отправляют неизвестно куда?
Я пойду в частную клинику с лицензией. Путь еще открыт. Меня не будут осматривать, проверять. Не будут спрашивать: «Пьете ли вы?» или «Вы псих?». Глянув паспорт, на ресепшене выпишут необходимую справку. Я заплачу полторы-две тысячи, и с легким сердцем отправлюсь в отдел кадров. Вы меня не остановите. …Знаете, когда какой-либо орган не может объяснить мозгу, что ему нужно делать, чтобы исправить ситуацию, болезнь распространяется по всему организму. Вы меня поняли? То, что здесь творится – клевета на нашу страну, еще один повод скрипеть зубами из-за несоответствия реальности и инструкций. Вы, может, кажетесь себе такими правильными, но от вас все становится только хуже.
Смысл именно таков. Человек желает устроиться на работу, его желают принять, но – мешает приказ, изданный неким министром здравоохранения. Давайте озвучим на Трибуне желание: меньше справок, больше – уважения к врачам, и нервам пациентов. И – министру, по проснувшемуся, благодаря нам, голосу совести, нужно уйти в отставку. В монастырь, келью, замаливать тяжкие ее грехи! Так будет лучше.
Придет тот глава, для которого мечтой будет, кстати, не выгнать пожилых людей из стационаров, критически сократив число терапевтов, повысив смертность по стране на четыре процента. Не надо так помогать Пенсионному Фонду! Да, иногда люди желают, чтобы их родственник подольше побыл в больнице. Хоть какая-то передышка! Выгнать из стационара бабулю – это никакая вам не мечта! Мечта, это когда звонят из больницы, и предлагают оставить человека на месяц, год, пока не излечится, при полном пансионе, в замечательном комфорте и высоком уровне медицинского обслуживания. Как угодно долго! Пожилым людям нравится перемена обстановки, новые лица! Вот тут и понадобятся выпускники семинарии (те, которые будут учиться два года), волонтеры и призывники, желающие пройти альтернативную службу.
Если человек противится этим разумным предложениям, по гордыне, или другим причинам, пусть с его ближайшими родственниками произойдет то же, что и с обреченными, вследствие его распоряжений людьми. Болезни, анемия – и отсутствие при этом надлежащего ухода. И чтобы именно перед горе-администраторами некто ставил не нужные, но внешне необходимые, преграды.
