Раскаявшийся мэтр, любитель себя в образе помещиков и царей! Мы знаем, что К. Ш.– ваш друг. И, поэтому не доверяем вам работу, которую надо проделать – переснять фильм. Пока что, если российский режиссер и пытается делать что-то нестандартно, у него все равно получается «Зеркало» Тарковского, от которого рвутся на воздух зрители. Мы… ждем неизвестного еще Мессию Кино.
– Вот вы ругаете нас, учите, а сами можете ли представить сценарий фильма?
– Дотянуть до уровня этой книги трудно. Я вижу нечто в стиле Кэмероновских «Терминаторов» – сам дух, настрой, музыка. Вторая мировая для нашей страны была именно Апокалипсисом. Да, пожалуй, только Кэмерон и мог бы передать замысел писателя. Дайте ему кто-нибудь в руки переведенную книгу! Попробуйте совместить сериал по рассказам ветеранов с «Танкистом». Пусть он появляется иногда, как художественное дополнение документального фильма.
Транслируем!
Великие и малые темы
– Теперь я? Ну-у, да! Вот, вы тут сказали много такого уже…. Гы. Убогая Россия. Ничего здесь никогда не происходит. Я еще…
– Можете сделать для нас кое-что?
– Это для лучшей Трансляции мыслей?
– Почти. Встаньте вот здесь. Повернитесь. Теперь наклонитесь. Ребята! Кто хорошо бьет пенальти?! Придайте человеку энергии. Вот так!
Здесь общество тех, кто желает улучшить все в стране, затем и мире, а кто истекает желчью, и ничего дельного предложить не может, отправляется отсюда, словно мячик.
Пожалуйста, следующий.
– Я желаю выразить свою радость по поводу возвращения Крыма. Пусть это – навсегда!
– Одних общих пожеланий, пусть даже на Престоле, мало. Нужны достаточно проработанные мысли.
– Что же еще можно сделать?
– Требуется реальное улучшение дел, по сравнению с предыдущим двадцатипятилетним периодом. Ведь, нельзя сказать, что все было плохо. Из Москвы ходили прямые поезда, продукты и вино – дешевле, чем в России процентов на тридцать. Может, некоторые помнят период всемерного согласия, когда автомобили с российскими номерами, следующие в Украину, соответственно, Крым, считались неприкосновенными для инспекторов. Санатории ветшали, чувствовался недостаток денег, прежде всего, внимания центральных властей, но таково было общее положение во всей стране.
Чтобы сохранить Крым, а также другие приобретения, нужно, чтобы положение дел улучшилось значительно. И здесь нужно смотреть мелочи.
– Приведите примеры.
– Я долго жил в одном из крымских городов. Три раза, меня кусали собаки. Они, знаете не любят мальчиков на велосипеде, бродящих по стройке. Помню, докторша выспрашивала меня «Ты, наверное, хотел залезть в будку, чтобы посмотреть щенков?». Довела меня до истерики, но осталась в убеждении, что, иначе собака укусить ребенка просто не в состоянии.
Проблема осталась. Количество собак, рыскающих по дворам, увеличилось раза в три, а величина их вдвое.
– За что вы предлагаете голосовать?
– Легализация дог-хантерства, если уж мэры желают оставаться в безопасности. Действительно, люди, желающие продемонстрировать себя, могут вредить чиновникам, если те берутся за нужную, но грязную работу. Возможно, как в советские времена, когда собак было действительно меньше, назначить цену за особь, скажем, восемьсот рублей. Стерилизация, содержание в питомнике, возвращение в среду обитания – это просто не работает. В Москве стало меньше собак, но это не результат работы государственных проектов, а социальной активности неравнодушных людей. Этот опыт нам нужно Транслировать.
– Но, ведь наше общество – гуманистически направленное
– Пока что люди едут за порядком и действующими законами, в том числе, направленными против зверья на улицах, в Европу и Америку. К России присоединяются тогда, когда некоему народу грозит тотальное уничтожение.
– Бороться с собаками трудно, это не приносит славы. Но, предложение принимается. Что еще, по-вашему, нужно «убрать»?
– Когда едешь на экскурсию, видно – на вершинах холмов – вот, «любуйтесь нами» – кладбища. Настроение ощутимо снижается. Неужели людям это до сих пор непонятно?
– Это проблема одного Крыма?
– Всей страны! Кроме того, распространены венки и оградки вдоль дорог – так, что, не понять, символы ли это автокатастрофы, или нелегальные захоронения. Встречаются они с частотой примерно венок на двести-триста метров, это много.
Люди! Не нужно нам это! Прохожий! Разрешаю отбросить темный символ куда-то в сторону, здесь нет греха! Я на твоей стороне! Не нужно скорбеть, словно Васисуалий Лоханкин, напоказ! Люди увязли в средневековых обычаях, им нужно помочь осознать это! Или устанавливать таблички, кресты везде, где преставился человек? На производстве, площадях, улицах, в подъездах, квартирах? Все обставить веночками? Официальное мнение церкви?
…Для поминания умерших существуют кладбища. Горе требует к себе уважения, тишины, такта и особого настроения. Оно не совместимо с показухой и шумихой.
– Разделяю эти убеждения. Эмоциональный фетишизм лишь усиливает трагедию. Ну, и нужно бы еще узнать статистику – не повышается ли на таких участках дороги аварийность. Могилы, даже ложные, имеют негативное воздействие на психомоторику.
Тридцать лет назад существовала еще более странная традиция. Возле подъезда собирается толпа… Начинает квакать духовой оркестр. Все – у кого свадьба, день рождения, да, хотя бы не то, и не другое, вынуждены слушать марш Шопена. И проникаться совершенно не нужными им состояниями.
С варварским обычаем покончено! Давайте пойдем дальше, и не будем вредить людям вашими почерневшими памятками. Очнитесь те, кто настроен иначе! Может, звоночком будильника для вас будет штраф? Или, раз уж заговорили о снах – пускай вам каждую ночь снятся кладбища. Это логично, ведь то же вы предлагаете наблюдать каждый день водителям и пешеходам.
Транслируем: в России вообще нет кладбищ. В населенных пунктах и их окрестностях. Во-первых, кремация и стандартное захоронение – это что-то чрезмерно неприятное. Помню, в похоронном бюро мне выдавали урну с прахом бабули, у которой я до того снимал комнату. Сначала вообще все перепутали, потом нашли, поставили на стол, где нарезали колбасу – «идите». И, что внутри? Останков немного, остальное – непонятно. И, переносить это все в рюкзаке – тоже неправильно, непочетно.
– Что же правильно?
– Заморозка тела жидким азотом, без похоронных аксессуаров, в морге или больнице. Разбивается, словно хрустальная роза, и измельчается. Гигиеничная операция. Обезвоженный порошок собирается в контейнер, тридцать два килограмма, и отправляется прямо на кладбище, даже без участия родственников. Им не так уж нужно вникать в детали, думать, когда, кому платить. Все происходит само собой.
Нечто подобное практикуется в Швеции, там урны делают из крахмала: родственникам предлагается закапывать их на природе. Это слишком по-африкански. Контейнер должен храниться, в постоянном, на сотни и тысячи лет, месте. Хватит, уже даже легально производить «подзахоронения»
По всей стране остается два-три десятка кладбищ – вместо открытых сейчас официально семидесяти тысяч (реально в три раза больше). Все остальные – санированы. Таким образом, если человек вышел на балкон, насладиться видом, его взгляд уже не будет омрачен пестрым решетчатым пятном.
По адресу одного из кладбищ отправляется посылка. Родственникам остается приехать туда, когда им будет удобно. Они попадут на площадь, напоминающую тихий аэродром, увидят ряды небольших саркофагов, где, также хранятся некоторые личные вещи усопших.
Кладбища удалены от населенных пунктов на сотни километров. Здесь их никто не потревожит строительством. Возможно, участки вокруг погостов следует засеять цветами, это уместно. Саркофаги я бы предложил располагать их по «аэродрому» согласно жребию. Хотя бы тогда, люди должны уравняться – вряд ли точно известно, кто теперь первый, а кто – последний. Творческая фантазия ни к чему.
В первую очередь следует убрать кладбища вокруг церквей. Меня ужаснула, в частности, ситуация с храмом у метро ВДНХ, «в Алексеевском», – кладбище, хотя последнее слово на указателях обычно умалчивается. Кто венчается в окружении могил? Священники это понимают? Почему разрешают занимать места здесь своим прихожанам? Нужно очистить храмы от таких наростов. Установите единую плиту с рядами имен, посадите деревья и цветы. Сделайте все красиво.
– Хотелось бы, чтобы люди вникли. Что еще можно Транслировать по полуострову?
– Российские законы в Крыму должны действовать с поправками. В прибрежной зоне обычно открывались магазинчики с вином, где, этот напиток люди дегустировали. Перед началом пятнадцатого года слышал сетование хозяйки: новые правила, лицензия; как бы нас не закрыли. Культурная публика, доступные цены, вовсе не казенное обслуживание. Много подружек, смакующих бокал чуть ли не часами, ожидающих, чтобы на них обратили внимание. Вино лучше, чем пиво в российских «пивняшках». Если эти уютные мирки исчезнут, мы потеряем Крым.