Из моей спальни, которую теперь занимала сестра, я могла видеть огни города, гармонично вплетенного в лес. Мы много переезжали за последние десять лет, и потому меня трудно было чем-то удивить, но Сампо с первых минут показался мне магическим местом.
Нигде раньше я не видела, чтобы город вырос и расцвел прямо посреди дикой природы: для него не выбирали какой-то пустырь и почти не вырубали лес. Его как будто встроили в лесной массив, и даже в самом центре Сампо кое-где еще возвышались вековые сосны, образовывая целые зеленые островки и парки.
Да, я была добровольной узницей тюрьмы своей лжи.
Я постоянно уговаривала себя, что все происходящее оправданно и не тяготит меня. Но вспоминая те вечера, когда я садилась на широкий подоконник, надевала наушники и слушала любимую музыку, любуясь из окна величественными видами природы и мирно сосуществующими с ней творениями человеческих рук… В эти моменты у меня нестерпимо щемило сердце.
Когда песня кончилась, я взглянула на часы.
У меня было около двадцати минут для того, чтобы приготовить себе чай и вернуться к компьютеру. Сегодня я не собиралась опаздывать. Пусть назначают победителем кого-то другого.
Я села в кресло и поехала на кухню.
Но там меня ожидал неприятный сюрприз: сахарница почему-то оказалась на верхней полке гарнитура. Мне не нужно было напрягать мозги, чтобы догадаться, чьих рук это дело. Если у Софьи появлялась возможность сделать мне какую-нибудь гадость, она ее делала.
Размышляя о том, так ли уж сильно мне хочется сладкого чая, я сжевала целый бутерброд с арахисовой пастой.
«Обойдусь без чая», – решила я.
И в этот момент услышала стук в дверь.
Пес засуетился, стал радостно поскуливать, забегал по коридору.
«Кого это принесло?»
Я отряхнула руки от хлебных крошек, торопливо облизнула губы и отправилась открывать. Глупо было бы отрицать, что я не думала о Мике ни разу за эти два дня, – еще как думала, особенно из-за того, что все это время его не было видно возле соседского дома. Так или иначе его появление на пороге моего жилища оказалось неожиданным.
– О… – выдохнула я, обнаружив его за дверью.
– Я настолько хорош собой, что ты потеряла дар речи? – улыбнулся парень, глядя на меня сверху вниз.
Дрисс, отпихнув меня, бросился к нему. Я едва удержалась «в седле», но была благодарна псу за то, что он прервал неловкую паузу, возникшую в тот момент, когда я поняла, что от волнения не могу связать и двух слов.
– Привет-привет, злодей! – погладил его по голове Мика.
И тогда пес, окончательно обнаглев, решил встать на задние лапы и выразить свое почтение гостю мощным толчком в грудь.
– Эй, полегче! – рассмеялся парень, подхватывая его за лапы.
Надо признать, вблизи Мика оказался еще привлекательнее: длинные ресницы, густые брови, лукавые морщинки в уголках глаз. К тому же под его расстегнутой курткой обнаружилась черная футболка с надписью: «Друзья не лгут», а это была фраза из моего любимого сериала «Очень странные дела», поэтому парень немедленно получил сто очков, что приблизило его по шкале симпатии от «Ничего себе, какой» к «Боже, за что ты так со мной?».
– Кстати, почему Дрисс? – вдруг спросил он, переводя взгляд на меня.
– Это ирония. – Парень сузил темные глаза до узких щелочек, поэтому мне пришлось пояснить: – Мама решила, что для успешной реабилитации мне необходим питомец. Когда она притащила в дом большого черного пса, я вспомнила французский фильм «Неприкасаемые»[1], помнишь такой? Ну, тот, где парализованному аристократу Филиппу в помощники наняли здоровенного темнокожего верзилу Дрисса, бывшего преступника. Вот мы с моим Дриссом копия этой парочки.
– Забавно, – продолжая трепать собаку за загривок, улыбнулся Мика.
Я пожала плечами.
Мы смотрели друг на друга, и молчание опасно затягивалось.
– Отец сказал, что в этом городе много милых и общительных людей, – наконец нарушил его парень. – Ты довольно мила, но совсем не общительна. Я так и знал, что он врет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Прости, – улыбнулась я. – Просто ты так и не сказал, зачем пришел.
– Ой. – Мика виновато тряхнул головой. – Точно. Прости! – Он поправил волосы и спрятал руки в карманы, затем тут же их вытащил. – Дело в том, что я тут никого, кроме тебя, не знаю. К тому же отец сказал, что ты дружила с моей сестрой.
– Сестрой?
– С Оливией.
Я открыла рот, безуспешно пытаясь подавить растущую внутри бурю.
– Э… Отсо Ярвинен – твой отец?!
– К сожалению, да, – нахмурил брови Мика.
– Я не знала, что у него есть сын…
– Мы практически не общались. – Он пожал плечами.
Судя по тому, как заходили желваки на лице парня, эта тема была не самой приятной для него.
– Вот как… И… – Я растерялась. – Ты приехал его навестить?
Потеряв интерес к гостю, Дрисс выбежал во двор. Мы остались на пороге моего дома вдвоем.
– Да, – кивнул Мика. – Я поживу тут. Эм… некоторое время.
– Ух ты, – выдохнула я.
– Что?
– Просто Оливия никогда не говорила, что у нее есть брат.
– У нас с ней… разные матери. Так бывает.
– Ясно… – мой голос прозвучал надтреснуто и неестественно.
– Я подумал, вдруг ты согласишься прогуляться со мной до кладбища? – осторожно спросил парень. – Покажешь ее могилу…
– До кладбища?!
– Это ни черта не романтично, знаю. Но отца я попросить не могу. Мы с ним… – Мика склонил голову набок и прищурился. – Еще не нашли общий язык, скажем так.
– Ух. Я не знаю, – пробормотала я, чувствуя, как леденеют руки.
– Хочешь, возьмем с собой пса? – Парень кивнул на возникшего на пороге Дрисса.
Тот остановился, высунул толстый розовый язык и, часто дыша, уставился на нас. Его черные глаза блеснули жаждой приключений.
– До кладбища тут недалеко, но дорога ужасная, – вынуждена была расстроить я их обоих. – Тебе придется помогать мне с коляской, и это будет непросто. А если ты потащишь с собой на поводке еще и пса весом с полцентнера, то наш поход быстро превратится в квест на выживание.
– Хорошо, оставим его дома. – Мика потер ладони друг о друга. – Так ты согласна?
Его обаяние не оставляло мне ни единого шанса. Над головой Мики ослепительным красным вспыхивали предупредительные огни: «Не делай этого, держись от него подальше!» – но я не могла заставить себя сказать ему «нет».
Или не хотела.
– Согласна, – сдалась я. – Только мне нужно одеться.
– Без проблем! – радостно выпалил Мика. – Я пока побуду здесь, покидаю фрисби своему новому другу.
Дрисс, правильно растолковав его слова, тут же ринулся во двор искать позабытый под кустом летающий диск. Парень махнул мне рукой и спустился по ступеням.
– Я быстро, – пообещала я.
Закрыла дверь и уставилась на трясущиеся ладони.
«Он ее брат. Он. Ее. Брат…»
Одна часть меня радовалась, что я проведу время с симпатичным парнем, другая – тряслась в ужасе от того, что ожившие призраки прошлого грозились прийти за мной и сожрать заживо.
– О-о-о! – раздалось из динамиков, когда я подкатила к компьютеру. – Вот и опоздунья вернулась! – Ребята дружно рассмеялись. – Что на этот раз?
– Некогда объяснять. – Я сложила ладони лодочкой. – Мне нужно бежать, простите! Меня пригласили на прогулку.
– И ты согласилась? – усмехнулся Алекс. – Добровольно выйти на улицу?
– Да.
– Если тебя взяли в заложники, просто моргни, Анна!
– До связи!
Я послала им воздушный поцелуй и отключилась. Прежде чем окно с чатом свернулось, на нем отразилось несколько недоумевающих лиц.
8
Перед тем как покинуть дом, я придирчиво оглядела себя в зеркале. Каштаново-медные волосы торчали из-под шапки тонкими крысиными хвостиками, лицо казалось осунувшимся и усталым, а кожа, давно не знавшая солнца и оттого приобретшая нездоровый оттенок, отливала оливковым.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я выглядела худой, измученной и бледной, и тут вряд ли помогли бы расческа или блеск для губ. И мне не нужно было напоминать, что это не свидание, а всего лишь короткая дружеская вылазка на свежий воздух, но я все еще помнила, что Мика – парень, а я девушка. А значит…
