Чендлер запрещает введение общественного транспорта: он верит в будущее автомобиля и имеет свой интерес в продаже шин, автомобилей… и бензина, так же как и в строительстве больших дорог. Он способствует росту новых кварталов, среди них Голливуда, потому что он ускоряет развитие кинематографии.
Нефть, дешевая и изобильная, становится движущей силой изумительного подъема производства и источником энергии для общества потребления, начинающего заявлять о себе. Это подъем, который ни одно правительство не хотело бы подвергать опасностям войны, которая разразится в 1914 году.
«Как нам собираются платить?»
Вооруженный конфликт немедленно выдвигает на передний план стратегические запасы нефти. Нефть становится не только условием, но и залогом победы: Вильгельм II желает конкурировать с Великобританией в области энергетики и обеспечить Германии доступ к нефтяным месторождениям в Месопотамии[11]. Он начинает строительство железной дороги, которая должна соединить Берлин с Басрой, проходя через Константинополь и Багдад, и будет конкурировать с железной дорогой Индии. Проект будет финансировать «Дойче банк».
Эта война, которая унесет более 13 миллионов человек, также, по словам Жана-Мари Шевалье, показывает, что «нефть становится главным источником военной мощи вместе с перевозками людей и боевой техники, первых танков и первых военных самолетов».
«Как нам собираются платить?» — спрашивает 6 сентября 1914 года один шофер, когда он узнает о приказе реквизировать парижские такси для быстрой переброски на фронт тысяч людей, которые должны пойти в контрнаступление.
«По счетчику», — отвечает ему офицер, ответственный за реквизицию.
Такси Марны дают возможность остановить наступление немцев, но снабжение союзников зависит от единственной страны — Соединенных Штатов. В 1914 году Америка производит 266 миллионов баррелей нефти, что составляет 65 % мирового производства. В 1917 году, в разгар войны, ежегодное производство достигает 335 миллионов баррелей, то есть 67 % общемирового производства.
Большевистская революция перекрывает доступы к русским нефтяным месторождениям, сосредоточенным в районе Баку. Вашингтон снабжает Европу при помощи танкеров, большое количество этих танкеров топят немецкие подводные лодки во время их походов через Атлантический океан. Во время этой войны политики открывают для себя одно важное обстоятельство, мысль о котором будет преследовать их преемников: необходимо любой ценой гарантировать безопасность нефтеснабжения, для того чтобы обеспечить функционирование военной машины.
Обеспокоенный Жорж Клемансо 15 декабря 1917 года посылает президенту Вильсону умоляющую телеграмму, в которой говорится: «Полное отсутствие бензина внезапно парализует нашу армию и принудит нас к миру, неприемлемому для союзников. Если союзники не хотят проиграть войну, необходимо, чтобы сражающаяся Франция в момент самого сильного удара немцев обладала бензином, столь же необходимым, как и кровь, в будущих битвах». Год спустя во время переговоров о прекращении огня Клемансо вернется к этой метафоре: «Отныне для наций и отдельных людей капля нефти стоит капли крови». Но эта кровь имеет исключительный источник — Америку, которая поставляет союзникам 80 % мирового потребления нефти, в то время как Средний Восток — и в особенности Иран, место, охраняемое британцами, — обеспечивает всего лишь 5 % поставок.
Еще более удивительно, что четверть всей нефти, потребленной союзниками в течение всей войны, была поставлена одной-единственной компанией — «Стандарт ойл оф НьюДжерси» (будущая компания «Эксон»), принадлежащей Джону Д. Рокфеллеру.
«Нужна агрессивная внешняя политика»
Этот человек нажил свое огромное состояние на очистке и транспортировке нефти, предоставляя бесчисленным мелким предпринимателям рисковать на ее добыче. Его империя, созданная в 1860 году, будет безраздельно царить пятьдесят один год, до тех пор, пока по решению, принятому в 1911 году Верховным судом Соединенных Штатов, она не будет разделена на тридцать три акционерные компании, «юридически» независимые, по причине того, что она препятствует конкуренции и пользуется незаконными методами для устранения конкурентов.
Перед лицом этого решения «Стандарт ойл» в конце июля 1911 года решает разделиться на семь независимых акционерных обществ, что на самом деле оказывается чистой фикцией. «Стандарт ойл оф Нью-Джерси», самая важная из этих АО, остается под прямым контролем Рокфеллера. «Стандарт ойл оф Нью-Йорк» превращается в «Мобил», «Стандарт ойл оф Калифорния» — в «Шеврон», «Стандарт ойл оф Индиана» — в «Амоко» и т. п.
Теоретически они являются фирмами-конкурентами, но они не стремятся к взаимоуничтожению — остаются связанными и повязанными между собой соглашениями о производстве и очистке нефти. Их управления тайно сговариваются друг с другом, чтобы установить самые высокие цены и избежать коммерческой войны, которая привела бы к перепроизводству и падению курса цен.
Антитрастовые меры, введенные в 1911 году, существенно извращенные, приводят к новой монополистической ситуации. Американское правительство тем более склонно заниматься делами компании Рокфеллера, что интересы их сходятся на одной территории, к тому же фирма слишком пренебрегла «горной рентой», которая проистекает из открытия важного месторождения, цена продукции которого оказывается ниже рыночной.
Другое дело «Шелл», крупный конкурент Рокфеллера, который с 1920 года обладает филиалами в США, Мексике, Венесуэле, Тринидаде, Индонезии, на Цейлоне, в Румынии, в Египте, Малайзии, Таиланде, на севере и юге Китая, на Филиппинах и в Бирме. «Шелл» также приобрел концессии в Центральной Америке и выкупил со скидкой акции Ротшильда на нефть, производимую в Баку, в Азербайджане.
Согласно утверждению могущественного банкира Эдварда Маккея, «все известные нефтяные месторождения, возможные и вероятные, за пределами США либо являются собственностью Британии, либо финансируются капиталами Британии… Мир, — заключает он, — забаррикадирован от атаки интересов США».
«Стандарт ойл оф Нью-Джерси» понимает, что политика изоляционизма и пацифизма, которую проводит президент Вильсон, угрожает его будущему, и президент компании А. К. Бедфорд заявляет: «Нам нужна агрессивная внешняя политика». Эти слова, которые приобретут странную актуальность восемь десятилетий спустя, в связи с политикой, проводимой в Ираке администрацией Буша. Эта агрессивность отражает глубокую озабоченность: начиная с 1920-х годов, когда один из десяти американцев имеет автомобиль, а другие копят деньги, чтобы его купить, и в то время, как в 1929 году 78 % автомобилей в мире принадлежат США, страну преследует кошмар возможной нехватки нефти. Как раз в 1929 году руководитель геологических изысканий США высказывает мнение, что положение с нефтью в стране «может в лучшем случае рассматриваться как шаткое». Начиная с этого времени на американской земле разрабатывается самое большое количество нефтяных месторождений.
Государственный департамент США[12] становится самым рьяным сторонником интересов американских нефтяных компаний, расположенных за рубежом, и первым театром действий будет… Ирак.
Окончание Первой мировой войны предоставляет грандиозную возможность для пересдачи карт. До войны один консорциум «Туркиш петролеум компани», у которого нет ничего турецкого, кроме названия, обладал иракскими месторождениями. Он объединял «Англо-персидскую компанию» — на уровне 50 %, «Ройал дач шелл» — на уровне 25 % и «Дойче банк», 25 % процентов которого подверглись секвестру с первых дней войны. Турция, союзница Германии, в 1918 году лишается членства, и германская часть, составляющая 25 %, передается «Компани франсез де петроль» («Тоталь») в обмен на иные формы возмещения военных убытков и на разрешение французов установить английские трубопроводы в своих подмандатных территориях Сирии и Ливана.
Оборудование для поисковых работ, посланное «Стандарт ойл» и «Мобилом», не допускается на иракскую территорию британскими властями, в то время как «Шелл» переводят с торгов на концессии, расположенные на нефтеносных федеральных территориях США.
Секретная дипломатия
Сегодня невозможно представить себе жестокость противостояния и ту атмосферу, которая тогда царила. Вся внешняя политика Америки вертится вокруг железной руки, управляющей «Стандарт ойл оф Нью-Джерси» и «Шеллом». Многочисленные эксперты и известные комментаторы предсказывают через короткий срок войну между Великобританией и США. Война так и не начинается, отчасти потому, что достигнут компромисс по разделу «Ирак петролеум», который заместил «Туркиш петролеум». «Англо-персидская компания» (БП), «Шелл» и КПП («Тоталь») имеют каждая по 23,7 %, «Стандарт ойл» («Эксон») и «Мобил» — по 11,87 %, остальные 5 % выпадают на долю самого крупного посредника во всей истории нефти Калоста Гульбенкьяна.
