– И как он отреагировал?
Марина отпила глоток вина:
– Сначала как-то не очень позитивно. Был расстроен, что я от него скрыла. А потом… ты знаешь, я ему рассказала об этих головах.
– Может, зря?
– Да нет! И главное, он открылся мне с новой стороны. Николай долго жил в Китае, у него был бизнес в Шанхае и Гонконге. От дел он отошел, но часть влияния на бизнес сохранил. Он разбирается в восточных тонкостях и предсказывает нам неспокойную жизнь.
Я хмыкнула:
– А что-то конкретное он сказал?
– Ничего такого. Кроме того, что… – она помедлила, – что он всегда будет на моей стороне и поможет и мне, и Сереже.
– А он знаком с Сережей?
– Мы несколько раз вместе гуляли, ходили в кино, на каток. Серега к нему неплохо относится. Он же занимается кунг-фу, а Николай этому отдал много лет. У них сразу нашлась масса тем для беседы, так что я иногда чувствовала себя лишней. И все же, – она провела пальцем по краю бокала, – почему высшие силы так распорядились, что Вадика не стало? Порой мне кажется, что мы все в этом виноваты. И я что-то не успела ему сказать, о чем-то предупредить или просто была плохой женой.
Она тихонько заплакала. Не зная, что сказать и как подбодрить подругу, я молчала. Я знала, что эти слезы неизбежны и что к Марине скоро вернется душевный покой. Все излечит доктор время.
– Ты хоть мой подарок распаковала? – Я решила перевести разговор на приятную тему. – Я твой уже рассмотрела и даже примерила. (Марина подарила мне чудесную шелковую рубашку.)
– Я знала, что тебе пойдет именно такая, – окрепшим голосом заметила Марина и даже немного оживилась. – И тебе спасибо за подарки. Люди часто думают, что вот, мол, жена олигарха, значит, дорогая до безобразия косметика, постоянное времяпрепровождение в спа-салонах. А марку Nivea я очень люблю. Настоящее немецкое качество. Нет, действительно, вот подумай, Германия всегда славилась отличной фармацевтикой, косметикой…
– И линзами Цейса, – поддразнила я ее.
– И линзами тоже, – отмахнулась она. – Но тот факт, что косметике Nivea уже сто лет, а она по-прежнему лидер на рынке, ею пользуются миллионы женщин, – это, как ни крути, настоящий знак качества. Мне очень нравятся последние разработки – например, роликовый гель для кожи вокруг глаз Q10 plus. Так приятно провести им по коже – он чуть холодит, дивное ощущение. И кожа становится нежной, круги под глазами исчезают… Я на работе обязательно буду его использовать, у нас в офисе воздух очень сухой. Спасибо тебе за подарок. Маме очень нравится дневной антивозрастной крем Q10 – он прекрасно справляется с морщинками, они разглаживаются уже через несколько часов после нанесения крема. И еще предвкушаю, как буду принимать ванну с пеной. Обожаю наложить на лицо маску и понежиться в ванне… А сейчас, когда нервы совсем расшатались, это мне просто необходимо.
– Знаешь что, – предложила я, глядя в ее потемневшие глаза, – давай прямо сейчас испытай «Моменты гармонии». Прими ванну с пеной, и тебе наверняка станет легче. А потом постарайся как следует выспаться. Тебе в последнее время нелегко, я согласна…
…Уже стемнело, и погода совсем испортилась, когда Марина собралась домой с работы. Снегопад усилился. На улицах стало скользко, слой снега покрывал тротуары, по ним теперь трудно было даже идти, а уж ехать тем более. Троллейбусы и автобусы буксовали, прохожие старались спрятать лица от летящих острых снежинок. Марина отказалась от идеи взять такси и долго добиралась до дому на маршрутке. «Жена олигарха, – усмехнулась своим мыслям Марина. – Никто в жизни не поверит, что я предпочитаю общественный транспорт». Когда, озябшая и усталая, она вошла в квартиру, ее встретила непривычная тишина. Никто из домочадцев не вышел к ней, и это обстоятельство встревожило Марину.
– Есть кто-нибудь? – крикнула она, но никто в ответ не отозвался.
Заглянув на кухню, она увидела Агриппину Васильевну с пузырьком успокоительного. Та сосредоточенно отсчитывала капли, поэтому не сразу ответила на приветствие дочери.
– Тебе плохо? – с волнением Марина обняла мать. – Где папа, где Сережа?
– Отец вышел прогуляться, Сережа в секции. Но ты не представляешь, что случилось сегодня утром, – всхлипнула та, испугав Марину еще больше.
– Мама, срочно расскажи, что случилось, – потребовала Марина, – а то я сама успокоительное пить начну. Только по порядку.
Агриппина Васильевна тяжело опустилась на стул:
– Выхожу я на улицу – решила лимонов купить, ты же знаешь, что Сережа любит чай с лимоном. – Она вздохнула и расправила на колене маленький носовой платок. – Иду я, на витрины, как дурочка, смотрю. А за мной пристроился какой-то парнишка.
– Так, – напряженным голосом выдавила Марина. – Какой парнишка?
– Подросток, чуть младше нашего Сережки. Идет за мной и идет. Курточка легкая, джинсы, ботинки… В общем, ничего особенного. Лицо недоброе, это я потом поняла. А я остановилась у газетного киоска, подумала, что деду сборник кроссвордов купить надо. Пока кошелек доставала, пока выбирала… Ведь чувствовала, что кто-то в кармане шарит!
– Мама, у тебя кошелек украли? – перебила ее Марина.
– Нет, хуже! – Агриппина Васильевна всхлипнула еще раз и попыталась предотвратить новый поток слез.
– Мама, говори уже, что случилось!
– Телефон украли! – воскликнула мать и опять прижала платок к глазам. – А там у меня номера!
– Какие номера, – не поняла Марина, – телефонные?
– Само собой, что телефонные номера, но это не так важно! – Слезы вновь брызнули из глаз пожилой женщины.
– Ты меня сведешь с ума! – Марина присела на колени перед Агриппиной Васильевной. – Ну мамочка, ну перестань. Какие номера, ты скажешь наконец?
– Номера могил!
– Номера чего? – ошарашенно повторила дочь. – Могил? – Напряжение последнего времени спровоцировало приступ истерического смеха.
– Ну да, – спокойно отозвалась мать. – Тетя Соня и дядя Гриша, дедушка Павел – они же все похоронены на старых кладбищах, и хотя кладбища закрыты, найти их могилы не так просто. Двадцать лет прошло, как упомнишь, где кто лежит! А ведь их навещать надо. Вот я и попросила Сережу записать все номера в телефон. А его украли!!!
Марина не знала, что сказать. С одной стороны, она жалела мать, с другой стороны, идея записать номера могил в телефонный справочник казалась абсурдной. Она попросила Агриппину Васильевну вспомнить все захоронения родственников, пообещав каталогизировать их и разместить в надежном месте. Павла Трофимовича решили не расстраивать. Агриппина Васильевна, зная темперамент супруга, просто объявила, что у нее пропал телефон. Павел Трофимович, конечно, обвинил карманных воришек, посетовал на лихое время и отправился в гостиную со сборником сканвордов.
Успокоив мать и успокоившись сама, Марина заварила чай. Павел Трофимович от чая отказался. В темноте за окнами дрожали огни фонарей, звезды перемешивались со снежинками, блестевшими, словно алмазы, – ни дать ни взять сцена из красивого романтического фильма. Во время чаепития мать и дочь избегали говорить о краже и болтали о разных пустяках. Как это бывает, именно такой пустячный разговор успокоил Агриппину Васильевну окончательно. А Марина задумалась: была ли кража телефона случайностью?
Ночью Марине не спалось. Устав ворочаться с боку на бок, она встала, взглянула на будильник и подошла к окну. Три часа ночи. В квартире стояла мертвая тишина, лишь изредка с улицы доносился звук проезжающей машины. Слишком тихо. Тишина заставляет человека против воли копаться в себе, в своих чувствах, переживаниях. Марина посмотрела на стакан с водой, стоящий на прикроватной тумбочке, глаза слипались от усталости, а мозг продолжал непрерывно работать. Отчаяние охватило ее. В этот проклятый предутренний час, когда вокруг ни души, воспоминания о бывшем муже все глубже и глубже погружали ее в пучины самоанализа. Она думала о Вадиме, о Николае, о себе.
Она сделала несколько расслабляющих упражнений по системе йогов, потом стала считать слонов и думать о приятном, но, несмотря на все ухищрения, сон не шел и она продолжала вспоминать.
Однажды холодным ноябрьским днем после прогулки в Нескучном саду Николай пригласил ее к себе в гости – он жил недалеко, на Ленинском проспекте. Марина согласилась, ей было любопытно посмотреть, как выглядит квартира Николая.
Сразу в прихожей ее встретили Дега и Васнецов, Врубель и Климт – несколько картин любимых ею художников. Марина огляделась: в оформлении интерьера и отделке квартиры вкусы Ника, очевидно, были эклектичны, но предпочтение он отдавал простоте.
Две бутылки красного вина «Риоха» отличного качества и два серебряных кубка на высоких ножках стояли на столе, рядом с ними лежала красиво упакованная коробка шоколада «Конфаэль». Интересно, для кого это все приготовлено? Или это некий стандартный набор для неожиданных гостей? Что тут удивительного, мужчина тоже может любить конфеты, и эта милая черта растрогала Марину. Светло-карие глаза Николая, задумчивые и далекие, изучали гостью. В них затаилась грусть. О чем он думал в тот день?
