Вероятно, так же думает и большинство американских евреев, потому что поток денежек, подаренных ими еврейским организациям, стремительно обмелевает. Все меньше и меньше денег может потратить и Оросир, и Сохнут — просто потому, что самих денег-то не стало. Кто и зачем их будет давать? Потратить их можно и на более осмысленные вещи. Еврейские проблемы в глазах спонсоров все сильнее проигрывают другим гуманитарным проблемам.
Недавно узнал довольно пикантную деталь: что руководство еврейских организаций в России скрывает имена своих спонсоров и от рядовых членов организаций, и вообще от общественности. Богатых американских евреев, согласных финансировать какие-то проекты, все меньше. Знакомство с каждым таким человеком — это как открытие золотоносного участка во время «золотой лихорадки». Если нашел — то скорее столби и никого больше не пускай.
Мораль проста: все меньше и меньше евреев хотят поддерживать мировую еврейскую империю. Как и все империи, она возникла, сделала свое дело и стала никому ни за чем не нужна. То есть по-прежнему работают богатые, могущественные международные организации. Но, во-первых, они уже менее богатые и менее могущественные, чем были 20–30 лет назад. И перспектива — только затухание.
Во-вторых, они пользуются все меньшей поддержкой.
В-третьих, их деятельность все больше лишается смысла.
Конец имперского народа
Как всякий имперский народ, евреи щедро «солили» собой и своей культурой народы своей империи. Как и всякий имперский народ, они сами растворялись среди них.
В России это заметно очень хорошо. Чистокровного еврея, тем более еврея, исповедующего иудаизм, — пойди найди. А вот людей, в которых течет половина, четверть или совсем капелька еврейской крови, — очень много. Называют разные цифры — от 10 до 25 миллионов лиц с примесью еврейской крови. Сколько именно — спорить не буду, потому что это совершенно не важно.
Какова степень ассимилированности российских евреев, а тем более их потомков, достаточно показывают хотя бы такие случаи.
Александр Гинзбург, он же Галич, сделался диссидентом, столкнувшись с государственным антисемитизмом. До этого он был удачливым и не особенно разборчивым в средствах советским писателем. Но как вдруг оказалось, что родное советское государство не ему отвело первые места, вступил с ним в борьбу и рассердился до того, что эмигрировал. Но что характерно — уехал не в Израиль, а в Париж, стал не сионистом, а членом НТС и даже прямо заявлял, что с еврейским возрождением ничего общего не имеет.{235}
Василию Аксенову и гиюр принимать не надо: он еврей по матери. А международную известность принес ему потрясающий «Остров Крым»{236}. Как плоть от плоти образованного русского слоя, почти полностью истребленного коммунистами, констатирую — наших предков, белогвардейцев, «Временных Эвакуантов» Аксенов описал великолепно, и что главное — описал «изнутри». Чтобы ТАК их описать, надо родиться от этого народа, нужно чувствовать пласты его истории, пропустить их через свою душу. Он русский по мироощущению, по духу.
Точно такой же путь, судя по многим признакам, прошли и многие польские и чешские евреи-ашкенази. Современных исследователей интересует порой: «Кем они себя чувствуют? Евреями или поляками?» И приходят к выводу: евреями однозначно чувствовали себя «…старшее поколение, которое еще до войны знало традиционный образ жизни…»{237}
Перед этими евреями было, как и перед русскими, «три дороги: ассимиляция, выезд в Палестину и «равенства и справедливости».{238}
Евреи, живущие сейчас, после Второй мировой войны, в Польше, — это евреи, выбравшие путь ассимиляции. Но большинство даже этих евреев испытало искус того, что госпожа Рута не без иронии называет путем «равенства и справедливости».
О том, что выбирали большинство польских евреев, хорошо видно на примере судьбы Лидии Цёлкош, официально вышедшей из еврейской общины. Она — социал-демократка, ее принадлежность — политическая, а не национальная!{239}
Ян Котт, вынужденный эмигрировать, в эмиграции он и себя называл вовсе не еврейским, а польским эмигрантом, и в глазах американцев тоже был польским общественным деятелем.
Точно так же в Европе потомков русских евреев определяют вполне однозначно: как русских (а польских — как поляков, соответственно). Марина Влади — потомок Самуила Полякова, для французов — потомок русских эмигрантов. Они с полуевреем В. Высоцким встречаются именно как русские люди.
В книге М. Влади вы найдете много весьма интересных данных для сравнения французов и русских… Но не найдете ничего для сравнения русских и евреев, и папа В. Высоцкого (этнический еврей) для Марины Влади — тоже русский.{240}
То же самое происходит и в любой другой стране. В СССР, конечно, не было религиозных разделений — это очень помогало метисации. Но и в Европе, и в США давным-давно существует так называемая реформатская синагога. По ее канонам, евреем может считаться любой иудаист, независимо от племени. Сын еврея в той же степени, что и сын еврейки. Одним словом — в наше время, чтобы считаться евреем, есть мацу и соблюдать запреты иудаизма, вполне можно одновременно жениться на шиксе{241} или выйти замуж за гоя. Брак освящает раввин, после чего при желании можно жениться и по канонам любой другой конфессии, в том числе христианства или ислама. Хочешь? Пожалуйста!
К тому же во всем европейском мире — в Европе, Северной Америке, Австралии, Южной Африке… Везде! Можно и не исповедовать никакой религии. Можно исповедовать любую веру, а жить гражданским браком, а дети от него будут сами выбирать — принимать веру отца, веру матери или не принимать никакой.
В жизни каждой империи наступает момент, когда принадлежность к ее части становится важнее, чем к ее целому. В начале XX века миллионы евреев переехали в США. В 1930–1940-е годы, спасаясь от нацистов, они сотнями тысяч бежали в Палестину, в глубину Советского Союза, в Англию или в Америку. Куда угодно.
В наше время бежать никуда не надо, а национальные правительства, давая гражданство, требуют если не патриотизма, то хотя бы исполнения своих законов.
Самое старшее из послевоенных поколений родилось в конце 1940-х… Этим людям порядка 60 лет. Выросло уже три поколения, для которых и Вторая мировая война, и холокост — не более чем страшная сказка.
Большая часть современных евреев США — тоже люди смешанной крови. Есть, конечно, и такие части еврейского многообразия, как религиозные евреи разных иудаистских конфессий: сефарды, ашкенази, хасиды, реформисты, ортодоксы… Но американские евреи (даже чистокровные евреи, которые ходят в синагогу) — большинство из них уже не очень-то осознают свое единство со всеми остальными евреями. Американцы «Моисеева закона».
За последние три поколения во всех странах мира евреи ассимилировались или в физическом, или по крайней мере в культурном отношении. Или они стали русскими, англичанами, немцами или поляками, у которых дедушки (чаще — некоторые из бабушек и дедушек) были евреями. Или это англичане, немцы, поляки «Моисеева закона».
Даже если они и сохраняют местные «империи интеллекта», все равно ведь глобальная империя если существует — то скорее по инерции. Да и локальные империи интеллекта как-то ослабевают. В том числе и потому, что изменяются евреи. Империи поддерживают уже вовсе не самые лучшие и не самые умные из них.
Глава 7
Создание комплекса вины
Евреям не повезло дважды. Сначала их чуть не истребили нацисты. Потом именно из-за этого им стало можно то, чего нельзя остальным.
М. Хмелевский
Я уже утверждал, что самые страшные антисемиты — это либералы. А те, кто объявляет себя антисемитами, как раз очень помогают евреям испугаться окружающего мира и сохраниться.
В самой большой из еврейских империй и преступления против евреев самые масштабные. Действительно, как ни были преувеличены и раздуты преступления нацистов, они и без всяких преувеличений выглядят достаточно жутко.
Если бы не нацизм, не депортации, не концлагеря и не массовые расстрелы в противотанковых рвах — что ждало бы евреев? Какая историческая судьба?
Во-первых, без помощи нацистов сегодня евреи выглядели бы в глазах человечества примерно так, как сейчас выглядят сами нацисты. Серия самых страшных преступлений, в которых прямо участвовало множество евреев во время Гражданской войны 1917–1922 годов и в первые годы СССР, сегодня почти забыта… Потому что по времени они как бы «перекрыты» ужасами Второй мировой. И преступлениями, совершенными по отношению к евреям.
