удалены из поражённых зон. Мы пока не можем утверждать, что это воздействие изменит детей под один стандарт, но… не можем утверждать и обратного. В сочетании с тем фактом, что территории вокруг источников сами перестраиваются по предоставленным Ведьмой планам, можно сделать предположение, что магического влияния хватит на реализацию… плана изменения мира. И у нас пока нет предложений, как это остановить, кроме как убить Ведьму…
Кто-то нервно усмехнулся, а учёный покаянно добавил:
— …И мы заметили, что скорость изменения источников магии постепенно возрастает.
Поднялся ропот — вопросы, восклицания, неверие. Равнодушным не остался никто, а стратег Монтемор сидел на своём кресле мрачнее тучи: с таким прогнозом никто не остановит попытку убить Ведьму, даже если все понимают, что это чистой воды самоубийство.
Приложив ладонь к лицу, Сантар Монтемор тяжело вздохнул. Нет, как всякий склонный к авторитарному контролю дракон он не сожалел, что строил собственную семью, и искренне возмущался упрямству сына и особенно внука. Но, видит драконий бог, Сантар Монтемор сейчас простил бы Рэйдану любую выходку и каприз, только бы он не умер.
* * *
Бам! Бам! Бам! — ритмичный грохот разносился по полям, взвивался к солнечному небу.
С внешней стороны охранный лабиринт Дрэгонхолла, а точнее — крупнейшего источника мира, выглядел как древняя, потрескавшаяся стена песчаного цвета. Единственные ворота перекрывали рельсы, по которым в академию доставляли продукты и подписавших контракты студентов и сотрудников.
Бам! Бам! Бам! — в закрытые ворота врезался окутанный тьмой огромный брус из планарного металла, который с трудом поднимали три дракона. Таран раскачивался на монструозной подставке. Владыка Алиени Монтемор, прижав к чешуйчатому телу сотканные из тьмы крылья, раз за разом оттягивал таран за задник и наваливался на него драконьим телом, толкал щупами своей тёмной силы, чтобы сильнее ударить ворота.
Грохот стоял оглушительный. Ворота скрипели, содрогались, проминались. Алиени Монтемор бросался вперёд отчаянно, до хрипа, до застилавшей глаза кровавой пелены. С его раскачкой удар таранного бруса мог разнести крепость, но ворота в лабиринт, на единственный путь к Дрэгонхоллу, не открывались.
Бам! Бам! Бам!
Алиени не сдавался, не смел сдаваться! Он бросался на преграду с отчаянием обречённого. Вкладывал все силы. Молился. Превосходил самого себя. Потому что это единственное, что он мог делать сейчас, когда его сын находился в эпицентре опасности с приказом напасть на Ведьму, а связь с родовым источником разрушалась, ослабляя их с каждым вдохом.
— Поднажмите! — рычал Алиени и наваливался на таран, отступал вместе с брусом, снова наваливался.
Каждый раз ему казалось, что скрип ворот — преддверие их скорого падения, но они не открывались. Дрэгонхолл был надёжно защищён от вторжения.
— Поднажмите! — в рыке Алиени сквозило отчаяние.
Он бросил этот бестолковый таран и взлетел. Знал, что защита находится и в воздухе, но ринулся через высокую, будто разрушающуюся стену. И со всего маха врезался в невидимый купол. Его отшвырнуло назад, огромное драконье тело перевернулось в воздухе, рухнуло, покатилось по земле.
— Остановитесь, остановитесь! — воины совета и Монтеморов бросились к владыке Алиени.
Тот поднялся на дрожащих лапах, оскалил окровавленные зубы — и снова бросился на невидимую преграду.
И вновь его отшвырнуло прочь. На этот раз он успел среагировать, приземлился на лапы. Только для того, чтобы броситься вперёд, орошая землю и стену брызгами своей крови…
* * *
Три архонта остановились у здания с источником Дрэгонхолла. Оно приобрело стандартный для всех строений облик: белый цвет, прямые стены. Купол теперь был выше и представлял правильную полусферу. Окна исчезли, остался только один вход с двустворчатыми дверями.
Гилиен поднял голову:
— Интересно, солнце она тоже собирается унифицировать?
Они не вынимали свои мечи, делая вид, что захватили их просто на всякий случай. Их план был прост: атаковать магией, вызвать у Ведьмы обманчивое ощущение, что они ей не угроза, подобраться ближе и атаковать физически, надеясь, что предположение Леи верно, и Ведьма действительно слаба для обычных ударов.
Правда, архонты не очень хорошо представляли, как им реализовывать столь «простой» план.
— Ну, вперёд, — Вальдес жестом пригласил Рэйдана подойти к двери. — Надеюсь, мужу она в аудиенции не откажет.
Рэйдан мрачно зыркнул на него. А потом подошёл и постучал в дверь.
Солнце палило нещадно. Вежливый способ войти в запечатанное здание — по крайней мере, хранителям академии не удалось прорваться внутрь — казался… несколько нереалистичным, архонты заранее приготовились использовать таранные и пробивные заклинания.
Но двери стали открываться.
Глава 54. Наведение порядка
Створки раскрывались, архонты жадно всматривались в темноту за ними. Солнечный свет проникал внутрь, высвечивая гладкий серый пол, и рассеивался в глубине. А в этой глубине, в самом центре зала, что-то слабо светилось и мерцало.
Наконец, двери полностью открылись.
Стук, грохот, визг пил — такие мирные, обыденные звуки. И прячущаяся под куполом неизвестность. Сколько архонты ни вглядывались, они не могли различить в неестественной тьме Ведьму, не видели и вод магического источника.
Темнота напоминала сумрачный покров Монтеморов.
— Рэйдан, ты видишь сквозь это? — уточнил Вальдес.
Гилиен казался самым расслабленным из них, почти небрежным, и только острота взгляда выдавала его готовность к бою насмерть.
— Рэйдан! — хмуро повторил Вальдес.
На скопившийся под куполом сумрак Рэйдан смотрел почти зачарованно. Вальдес и Гилиен опасливо переглянулись: мало ли какое воздействие Ведьма может оказать на своего супруга.
Медленно подняв руку, Гилиен дотянулся до плеча Рэйдана. Хлопнул. Рэйдан перевёл странный взгляд на него.
— Ты в порядке? — уточнил Гилиен.
— Сейчас происходят самые невероятные магические изменения, — Рэйдан, недавно читавший доклады извне, облизнул пересохшие губы, — это такое поле для исследований источников магии… Столько научных теорий сейчас опровергается и создаётся. А я, скорее всего, не узнаю результата исследований, даже промежуточных.
Гилиен… посмотрел на него странно. У Вальдеса приоткрылся рот. Он вздохнул:
— Так, ясно-понятно.
Рэйдан сразу стал жёстче:
— Только не говори, что мне в казарме все мозги отбили до полной неадекватности, поэтому я думаю о ерунде вместо дела. Ты просто не осознаёшь всю глубину…
— …задницы, в которую мы угодили, — перебил его Гилиен и указал в прорезанную лучом солнца темноту. — Нас послали на ликвидацию. Давайте уже приступим.
— Да, а сначала предупредим нашего противника о цели своего визита, — настроение Вальдеса становилось всё более дурным.
Гилиен, не отводя взгляд от пульсирующего в сумраке блика, осведомился:
— Думаешь, без этих моих слов Ведьма подумает, что мы пришли просто поздравить её с завоеванием мира?
— Я не завоёвываю мир! — женский голос ударил по нервам, вынуждая архонтов отступить на несколько шагов. — Я мир спасаю. Не надо уподобляться идиотам, столетиями
