По дороге шел мужчина. Голова его была непокрыта, одет он был в джинсы и тонкую стеганую куртку. По семенящей походке и неуверенным движениям она поняла, что этот человек много лет злоупотребляет спиртным, что это какой-то алкоголик.
Через несколько секунд человек исчез за домиком, и Анника смогла выйти из укрытия на дорогу, по которой она побежала к машине, не отряхнувшись от снега.
Сначала она не увидела свой взятый напрокат автомобиль и едва не впала в панику, но потом рассмотрела его за разбитой машиной. Нажатием кнопки она открыла замок, упала на переднее сиденье, стащила с рук рукавицы и потянулась за мобильным телефоном. Дрожащими пальцами она с трудом набрала прямой номер комиссара Сюпа.
— Карлссон, центральный пункт.
Она попала на коммутатор.
— Сюп, — выдавила из себя Анника, — мне нужен комиссар Сюп.
— Его сегодня не будет, — ответил Карлссон.
Мозг Анники работал на полных оборотах, она прищурилась и провела потной рукой по лбу.
— Тогда соедините меня с Форсбергом. Он на месте?
— С каким из них? Их у нас трое.
— Из криминального отдела.
— Подождите, сейчас соединю.
Разговор прервался, и Анника оказалась в каком-то неведомом киберпространстве, куда не проникали ни слова, ни звуки. Подождав три минуты, она отключилась и снова позвонила на коммутатор.
— Мне нужен человек, занимающийся убийством Бенни Экланда и Линуса Густафссона, — срывающимся от паники голосом сказала она.
— Что случилось? — равнодушным тоном спросил молодой человек.
Усилием воли Анника заставила себя успокоиться.
— Меня зовут Анника Бенгтзон, я — корреспондент газеты «Квельспрессен», и я…
— Прессой у нас занимается Сюп, — отрезал Карлссон. — Звоните ему завтра.
— Послушайте меня! — крикнула Анника. — Рагнвальд здесь, он же Ёран Нильссон, он же Желтый Дракон. Я знаю, где он находится. Он находится в маленьком кирпичном доме у подъездных путей металлургического завода. Он находится там вместе с Кариной Бьёрнлунд. Вам надо немедленно его взять, сейчас же!
— Бьёрнлунд? — переспросил Карлссон. — Министр культуры?
— Да! — закричала Анника. — Ёран Нильссон из Саттаярви и она находятся в доме неподалеку от завода. Я не могу толком на словах объяснить, где это, но недалеко от виадука…
— Слушай, — не выдержал Карлссон, — ты хорошо себя чувствуешь?
Анника осадила себя, поняв, что ведет себя как полная идиотка. Она откашлялась и утишила дыхание, чтобы говорить спокойно и здраво.
— Я понимаю, что все это звучит как бред сумасшедшего, — сказала она и даже попыталась улыбнуться в трубку. — Я звоню из района, который называется Лёвскатан, он находится неподалеку от металлургического завода, рядом проходит железнодорожный подъездной путь.
— Мы знаем, где находится Лёвскатан, — сказал полицейский, и по тону Анника поняла, что его терпение начинает иссякать.
— Человек, за которым вы охотились много лет, вернулся в Лулео, — сказала Анника почти спокойным голосом. — Его зовут Ёран Нильссон, и с тех пор, как вернулся в Швецию, он совершил четыре убийства, убийства во имя Мао, вы понимаете? И именно сейчас этот человек находится у входа в маленький кирпичный дом, расположенный на поляне в леске, во всяком случае, несколько минут назад он был там. У кирпичного домика с железной крышей в леске неподалеку от виадука…
Помощник полицейского Карлссон шумно вздохнул в трубку.
— Дежурная сейчас принимает смену, но как только она вернется, я ее обязательно проинформирую.
— Нет! — закричала Анника. — Вы должны прибыть сюда немедленно, сию же минуту! Я не знаю, сколько времени он здесь пробудет.
— Слушай, — решительно произнес полицейский, — успокойся. Я же сказал, что поговорю с дежурной.
— Хорошо, — ответила Анника и судорожно вздохнула, — хорошо. Я жду около автобусной остановки приезда полиции и покажу дорогу. Я нахожусь в серебристом «ВОЛЬВО».
— Отлично, — сказал полицейский. — Спокойно жди.
С этими словами он отключился.
Анника посмотрела на дисплей телефона, на зеленоватый, мерцающий в темноте прямоугольник.
Она вставила в ухо микрофон и набрала отдел новостей, прямой телефон Янссона.
— Я, видимо, задержусь в Лулео на сегодняшний вечер, — сказала она. — Хочу еще немного потянуть лямку в «Городе в ночи», если все останется так, как сейчас.
— Зачем? — спросил Янссон.
— Нащупала хороший сюжетик, — ответила Анника.
— Никакого терроризма, — угрожающе протянул Янссон. — Я завтра утром получу чертей, как только они узнают, что ты снова улетела в Норботтен.
— Все будет в порядке, — заверила шефа Анника.
— Слушай, я серьезно, — сказал Янссон. — Ни одной чертовой строчки про чертов терроризм, понятно тебе?
Она помолчала, а потом сказала:
— Заметано, все будет спокойно. Я обещаю.
— Обоснуйся в «Городе», — сказал дежурный шеф, приблизив трубку ко рту и более дружелюбно, — закажи услуги. Например, платное телевидение, и смотри порнофильмы. Рекомендую это дерьмо: апробировано. Я же знаю, как это бывает. Иногда надо уехать и отключиться.
— Ладно, — сказала Анника коротко и нажала кнопку отбоя. Потом она набрала 118–118, попросила соединить ее с городским отелем Лулео и заказала номер бизнес-класса на верхнем этаже.
Позвонив, она уселась поудобнее и принялась смотреть в ветровое стекло. От ее дыхания оно скоро стало покрываться слоем льда.
Делать было больше нечего. Теперь ей осталось только дождаться полиции.
Скоро все это закончится, подумала она. Пульс перестал частить, сердце билось ровно и спокойно.
Она представила себе обрамленное седыми волосами лицо Торда Аксельссона, опухшие от слез глаза Гуннель Сандстрем и ее бордовую кофту, вихрастую голову Линуса Густафссона и его настороженные глаза, и сердце ее наполнилось гневом.
Скоро придет и твой черед, дьявол.
Анника начала мерзнуть. Сначала она решила завести мотор и погреться, но потом передумала, открыла дверь и вышла из автомобиля. Она нервничала и не могла спокойно сидеть на месте. Анника проверила, лежит ли в кармане мобильный телефон, заперла машину и поднялась на гребень холма.
Арктическая ночь наложила на пейзаж свою железную руку. Ландшафт затвердел, словно сталь, которую лили в домнах и мартенах у моря. Анника дышала, и слои замерзающего пара окутывали лицо и голову.
Как здесь красиво, подумала она, глядя на рельсы и звезды.
Она услышала за спиной урчание мотора и резко обернулась, надеясь, что это полиция.
Но это был местный автобус первого маршрута.
Автобус проехал мимо и затормозил, и Анника отступила в сторону от остановки, давая понять шоферу, что не собирается ехать.
Но автобус все равно остановился в нескольких метрах впереди нее, задняя дверь открылась, и из нее вышел коренастый мужчина. Движения его были медлительны и тяжеловесны.
Анника присмотрелась к нему и шагнула навстречу.
— Ханс! — окликнула она его. — Ханс, привет, это я, Анника.
Ханс Блумберг, архивариус «Норландстиднинген», поднял глаза, и взгляды их встретились.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Анника.
— Я здесь живу, — ответил Ханс и радостно улыбнулся. — На Торсвэген.
С этими словами он ткнул пальцем через плечо в направлении жилого квартала с домами сороковых годов.
— Правда? — спросила Анника.
Автобус уехал, она сделала шаг вперед и заглянула Хансу в глаза, и в тот же миг в ее мозгу что-то щелкнуло: она вспомнила, где видела раньше изображение желтого дракона, и даже вспомнила, где именно оно висело. Тогда она подумала, что это детский рисунок — желтый динозавр, и находился он на доске объявлений в архиве «Норландстиднинген». Анника машинально отступила на пару шагов.
— Могу задать, собственно, тот же вопрос: что ты здесь делаешь? — сказал Ханс Блумберг.
Автобус исчез за гребнем холма. Мужчина подошел к Аннике вплотную, держа руки в карманах. Он стоял совсем близко, и в лунном свете глаза его казались совершенно прозрачными.
Анника нервно рассмеялась.
— Я здесь на работе, но, кажется, заблудилась, — сказала она. — Не скажешь, где находится Ференингсгатан?
— Ты стоишь на ней, — ответил архивариус. — У вас в Стокгольме все страдают топографической тупостью?
— Такой уж я родилась, — сказала она, не зная, что говорить дальше.
— С кем ты должна встретиться?
Анника пожала плечами.
— Я уже безнадежно опоздала, — сказала она.
— Но тогда тебе надо пойти погреться, — заявил он. — Позволь предложить тебе чашку чаю.
Она принялась лихорадочно искать предлог, чтобы отказаться, но Блумбергу не было никакого дела до ее колебаний. Он уверенно взял ее под руку и зашагал.
— Я живу в маленькой двушке в нижней части городка. Там не слишком роскошно, но что остается делать старику, если он уже не вписывается в общество потребления?
