Фаринетта недоверчиво посмотрела на принца. Прежние подозрения вновь проснулись в ней.
– Если вам рано мстить, то вы и не мстите,- резко сказала она,- а я тороплюсь, и ждать мне нечего!
– А я говорю тебе, что ждать надо! – повелительно сказал Генрих.
Фаринетта окончательно рассердилась.
– Да кто вы такой? – крикнула она подбоченясь.- Кто вы такой, чтобы приказывать мне, Фаринетте!
– Я скажу тебе, кто я такой,- спокойно ответил ей принц,если ты поклянешься, что никому не раскроешь моего настоящего имени.
– А какой мне прок от вашего имени? Что оно может сказать мне? – ворчливо ответила Фаринетта.
– Оно скажет тебе, почему я должен ненавидеть Рене не меньше тебя,- ответил Генрих.
– Гм… Это становится интересным! – воскликнула Фаринетта.- Ну, кто же вы такой?
– Сначала дай требуемую мной клятву!
– Извольте! Клянусь прахом Гаскариля, что я без вашего позволения никому не открою того, что вы мне сейчас сообщите!
– Ладно! Этой клятвы мне достаточно. Меня зовут Генрихом Бурбонским, и я наследный принц Наварры.
Фаринетта испуганно взглянула на принца и сейчас же отвесила ему почтительный поклон.
– Теперь ты должна понять, почему я не менее тебя ненавижу Рене,- продолжал Генрих.- На это у меня имеется тысяча разных причин, но с тебя должно быть достаточно одной: Рене Флорентинец – отъявленный противник гугенотов, а дом наваррских государей издавна слывет очагом и оплотом протестантства. Рене Флорентинец, пользуясь своим влиянием у королевы Екатерины, старается причинить мне как можно больше неприятностей, а я хочу устроиться так, чтобы поразить его в самое больное место. Согласись, что, помогая мне, ты сильнее отомстишь Рене, чем если будешь действовать на собственный страх и риск!
– Я готова во всем повиноваться вашему высочеству,- покорно ответила Фаринетта.
– В таком случае посмотри повнимательнее на это кольцо,сказал принц, показывая Фаринетте перстень своего покойного отца.- Узнаешь ли ты его, если тебе впоследствии покажут его?
– О, узнаю хотя через сто лет! – уверенно ответила Фаринетта.
– Ну так вот, если к тебе явится человек, который покажет вот это кольцо, то ты будешь повиноваться ему так же, как мне самому; этот человек придет от моего имени! Теперь еще вопрос. Ты, кажется, говорила, что обитатели Двора Чудес поклялись помочь твоей мести за Гаскариля? Да? Значит, если понадобится пара-другая бесшабашных молодцов, у тебя таковая найдется? Да? Отлично! Ну так теперь ступай домой, голубушка, и терпеливо жди моего посланного!
Теперь, когда читателю известна эта сцена, происшедшая между принцем и Фаринеттой, он поймет также, что значило поручение, данное принцем Генрихом Маликану сейчас же после ухода зловещей пророчицы Нанси.
– Милый Маликан,- сказал принц,- вот тебе кольцо, ступай сейчас же на улицу Гран-Хюрлер и спроси в доме суконщика Трепа девицу Фаринетту. Ты покажешь ей это кольцо и скажешь: "Мой господин приказал сегодня же ночью похитить известную вам девушку. Вы не должны причинять ей ни малейшего зла, пока я буду ежедневно навещать вас. Но в тот день, когда я не приду к вам, эта девица поступает в ваше полное распоряжение!"
***
Вечером того же дня Паола вместе с Годольфином поджидала возвращения отца, который обещался прийти ночевать домой. Вдруг послышался стук.
– Вот и отец! – радостно крикнула Паола.
Годольфин, ничего не подозревая, открыл дверь, но в тот же момент удар чьей-то сильной руки сбил его с ног, и в лавочку ворвалась Фаринетта вместе с тремя рослыми оборванцами.
– Ко мне! На помощь! – отчаянно закричала Паола. Но Фаринетта схватила ее за горло мускулистыми, сильными пальцами и грозно сказала: "Только крикни еще, и я задушу тебя!" – а затем повелительно приказала своим подозрительным спутникам:
– Эй, вы там! Одышка и Волчье Сердце! Свяжите этого молодца и заткните ему рот! Да поскорее!
Приказание Фаринетты было немедленно исполнено. Тогда она обратилась к третьему спутнику, парню колоссального роста, отличавшемуся оглушительным басом:
– А ты, Шмель, взвали себе на плечи девчонку и пойдем' Шмель взвалил себе на плечи упавшую в обморок Паолу, и все четверо поспешно вышли из лавочки.
XVI
Мы расстались с Рене в тот момент, когда он отравлял в присутствии Паолы и Годольфина пару женских перчаток. Покончив с этой операцией, он сказал:
– А теперь, Паола, перевяжи меня потуже. Мне надо в Лувр к королеве!
– Берегись, папа,- заботливо сказала Паола,- как бы твоя рана опять не открылась!
– Что же мне делать, если мне необходимо теперь же видеть королеву? – ответил парфюмер.
Паоле не оставалось ничего, как повиноваться, и через десять минут Рене уже выходил из лавочки. Он был бледен, слегка пошатывался, но его взгляд и поступь говорили о твердой решимости. Однако он направился не к Лувру, как сказал Паоле, а, дойдя до площади Шатле, свернул на улицу Святого Дионисия. На этой улице помещалась богатая лавочка с роскошной вывеской, золоченые буквы которой гласили: "Венецианский лев. Пьетро Довери, перчаточник короля".
Пьетро Довери получил от короля звание перчаточника и парфюмера его величества исключительно потому, что Карл IX ненавидел Рене Флорентийца. Поэтому Рене считал Довери своим смертельным врагом; но, несмотря на это, он на сей раз шел прямо к своему конкуренту.
Когда Флорентинец вошел в магазин, ему навстречу встал молодой человек, сидевший за конторкой. По низкому, подобострастному поклону, которым он приветствовал парфюмера королевы, можно было сразу понять, что приказчик Довери был в тайных отношениях с конкурентом своего хозяина.
– Довери еще не вернулся, Тибо? – спросил Рене.
– Нет, ваша милость,- ответил приказчик,- ведь я же говорил вам, что он не вернется ранее завтрашнего вечера!
– Это хорошо. Ты мне нужен!
– Чем я могу служить вашей милости? Должен предупредить, что на этот раз в моем распоряжении нет никаких хозяйских секретов или рецептов.
– Я пришел не за этим. Видишь этот ящик? Не правда ли, он очень хорошо сработан?
– О! Великолепно!
– Ну так вот, возьми его и положи на полку. Это – мой подарок твоему хозяину!
Тибо изумленно посмотрел на Рене. Ведь парфюмер королевы был злейшим врагом Довери и пользовался всяким удобным случаем, чтобы сделать ему гадость, а теперь он ни с того ни с сего неожиданно делает ему такой ценный подарок.
– Не удивляйся,- улыбаясь, сказал Рене,- сейчас я все объясню тебе, и ты поймешь, в чем тут дело. Вчера наваррская королева выразила в присутствии их величеств желание купить у меня духи и перчатки. Но король, который сильно недолюбливает меня, скорчил гримасу и стал порочить мой товар, уверяя, что у Довери все гораздо лучше и дешевле. Конечно, ты сам понимаешь, что королева Екатерина была очень недовольна этим: ну да и я тоже недоволен, что меня так опорочили в глазах иностранной гостьи. Вот я и придумал следующее. Этот ящичек – моей работы; он действительно очень удался. и королева Жанна непременно купит его, если увидит. А когда она купит его, то я в присутствии короля объясню ей, каким образом ящичек очутился в магазине у Довери. Понял теперь?
– Понял,- ответил молодой человек.- Сколько стоит этот ящик?
– Пятнадцать экю.
– Хорошо. Я запрошу двадцать. Ну а если королева Жанна не купит его?
– Тогда ты вернешь мне его перед приездом твоего хозяина!
Подстроив эту адскую махинацию, Рене направился в Лувр.
– Что с тобой? Почему ты так бледен? – спросила его королева.
– Сегодня ночью, когда я выходил из Лувра, на меня кинулась какая-то нищая и ударила меня кинжалом. По счастью, рана оказалась легкой и не могла помешать мне позаботиться об интересах вашего величества!
– А! – ответила королева, которая поняла смысл последней фразы, а затем, помолчав немного, прибавила: – И ты даже не знаешь, кто эта женщина?
– Не знаю, ваше величество, так как никогда не видал ее. Но по ее взгляду и тону ее голоса я сразу понял, что она смертельно ненавидит меня. Только влюбленная, мстящая за своего возлюбленного, может иметь такую страсть и свирепость!
– А знаешь что! – вскрикнула королева, которую осенило внезапное наитие.- Помнишь, президент Ренодэн рассказывал о возлюбленной того воришки, которого повесили за тебя? Кажется, Ренодэн называл ее тогда Фаринеттой! Так не она ли это?
– Весьма возможно, ваше величество. Но в данный момент меня этот вопрос совершенно не интересует, и я пришел к вашему величеству вовсе не с просьбой о возмездии. Я хотел только напомнить, чтобы сегодня отнюдь не забыли исполнить старинный придворный обычай, в силу которого король показывает венценосным гостям свою столицу и заходит с ними к своим поставщикам за подарками!
– Об этом тебе нечего беспокоиться,- ответила королева.Подойди сюда к окну. Видишь всадника, который выезжает за ворота? Это – Пибрак. Король послал его в Босежур, чтобы спросить у королевы Жанны, в какой час ей заблагорассудится отправиться с ним на прогулку!
