Раз за разом.
- Мы – дети творца, сами решившие, что можем творить. И создавшие тех, кого называли детьми. Да только родители из нас вышли хреновые… - дракон поднял руки, пытаясь поймать ветер. – Но основного это не отменит. В каждом из вас есть частица дракона. В ком-то больше, в ком-то меньше.
И чего он ждет?
Что Эдди придет в восторг? Обрадуется? Хрена… от этих драконов ничего, кроме неприятностей.
- Не все из нас были… чудовищами. Кто-то искренне желал помочь. И помогал… или думаешь, что я один поделился своей кровью и силой?
- То есть, - Эдди опустился на край утеса. – Маги – это… кто? Потомки драконов? Или потомки тех людей, которым повезло потом получить силу и кровь дракона?
- Именно.
- И кровь тоже разная, да?
- Верно.
- Отсюда и разные маги… моя сестра огневик.
- Пока еще да.
- В смысле?
Дракон сдержал улыбку.
- Увидишь. Недолго осталось… кровь драконов к крови стремиться. Пусть не сразу, постепенно. Они собираются… есть звездное серебро, металл, который жидок.
- Ртуть?
- Может, и она. Видел ли ты когда-нибудь, как она рассыпается на шарики? А после те устремляются, чтобы слиться друг с другом? И становится больше…
- Дар растет. Я понял.
И все-таки не покидало беспокойство. Мудрые беседы мудрыми беседами, но Эва-то где?
- С твоей женщиной ничего не случится, - произнес дракон с легким раздражением. Ну да, ты тут спал пару сотен лет, проснулся, а потомки вместо того, чтобы внимать с почтением, о бабах думают.
Эдди тоже, наверное, обиделся бы.
- Она вечно во что-то влипает, - сказал он.
- С женщинами такое постоянно происходит.
- Так что с моей сестрой? И при чем тут ртуть… хотя да, я понял. У нее как раз собралась большая капля? Так? А потом еще и город, и… в общем, то, что с ней сейчас происходит, это нормально?
- Для человека – не совсем.
- Ей не повредит?
- Зависит от того, сумеет ли она справиться, - спокойно ответил дракон.
Твою ж мать… вот и ищи мудрых советов. Только еще больше запутают.
- Хорошо. У нее дар огня. У меня? Хотя… я могу пересекать границу мира… кстати, изнанка – это же…
- Память. Мира. О том, каким он был.
- То есть, ты сейчас только в памяти существуешь?
- И в ней тоже. Все… довольно сложно.
Когда оно было просто.
Море внизу кипело, норовя дотянуться до ног Эдди, но скала была высока, а ветер зол.
- Еще это место для тех, перед кем закрыт путь дальше.
- Вроде тебя?
- Вроде меня.
- И тех людей…
- Мой пра…внук сыграл им свою песню. Когда понял, что произошло… он пытался дозваться до меня, но мертвые мало что могут в мире живых.
- Погоди… я знаю одного призрака, который вполне может показываться.
- И что еще?
Эдди задумался.
- А ты… ты мог бы показаться? Просто…
Если бы тогда в небесах возник дракон… это ровным счетом ничего не изменило бы.
- Ты поэтому не стал?
- Я открыл им путь. И ушли они свободными… кто захотел.
- А те кто нет, остались, да?
- Души многих желали отмщения. И я не властен над ними. Но за столько лет они могли бы и передумать. Потому и пришли… возможно, у нее получится отпустить.
- Я бы мог…
- Нет. Позволишь? – он протянул руку, в которую Эдди вложил дудку. – Кость… и сила. Чувствуется. Но… кое-чего не хватает. Там я не способен на многое. Но здесь…
Все-таки человек может превратиться в дракона. И происходит это столь стремительно, что Эдди не успевает глазом моргнуть.
Зверь склоняется над ним.
И выдыхает.
Его дыхание окутывает Эдди тяжелым облаком огня, а огонь собирается в ладони, чтобы пропитать кость. И дудка меняется. Нет, она не становится хрупкой, хотя силы этого пламени хватило бы, чтобы сжечь и её, и Эдди. Но оно не враждебно.
И Эдди снова дышит.
- Вот так-то лучше, - голос дракона раздается в голове. – У каждого свой путь. И свой выбор.
- Это все, что ты хотел сказать?
- Нет… после того, как дети мои ушли, а я остался, я спал. Долго. Иногда я позволял себе выглянуть, но это тоже было сродни сну. Но не так давно я ощутил иную силу. Сперва её было немного, но чем дальше, тем больше становилось. И эта сила тянулась ко мне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Погоди…
- Эта сила взывает… кто-то там, в мире яви, настолько безумен, что пытается оживить дракона.
Вот… придурок.
Глава 39 О том, что не все прогулки одинаково полезны
Обед с Шелтоном прошел столь спокойно и буднично, что это само по себе внушало подозрения. И даже Матушка Мо помалкивала, только буравила затылок профессора тяжелым взглядом, в котором Чарльзу мерещилось то ли сомнение, то ли наоборот, одобрение.
Мерещилось.
Точно.
- Отрадно, что ваше самочувствие настолько улучшилось, - Шелтон на матушку Мо косился с явною опаской. И не зря. Этой женщины определенно стоило опасаться.
- То есть, запирать меня не надо? – уточнила Милисента.
- Признаться, сам немало удивлен. Я давно знаю господина Верстона, и нынешнее его поведение несколько… странно, скажем так.
Это Шелтон произнес задумчиво.
- Очень странно…
И встрепенулся.
- Извините.
- Ничего, - сказала Милисента. – Я уже и привыкать начинаю, что все вокруг странно и с каждым днем все страньше и страньше.
Шелтон улыбнулся.
А Чарльз спросил:
- Он вам угрожал?
- Что? А… нет… точнее не он. И не уверен, что стоит считать это угрозой…
И снова замолчал, прислушиваясь. А потом встал и предложил:
- Если вы себя действительно неплохо чувствуете, может, пройдем на полигон?
- Куда? – голос матушки Мо донесся с кухни. – Какие полигоны… этак на ней никогда мяса не прирастет, ежели сразу после обеду на полигоны.
- Это просто прогулка, - отозвался Чарльз. – Небольшая… для аппетиту. Мы вернемся.
Дело было отнюдь не в полигоне.
Скорее уж в этих вот стенах.
- Благодарю за понимание, - Шелтон нацепил котелок и тросточкой вооружился. – И очень надеюсь на вашу помощь… или хотя бы подсказку.
- К ректору вызывали? А там, в доме прослушка?
- Не уверен. Но также не уверен, что её нет. А потому говорить предпочитаю на свежем воздухе… к слову, заодно можно попрактиковаться… к примеру, вы, Чарльз, когда-нибудь пробовали объемное искажение? С малым замедлением?
Тянуло оглянуться.
И убедиться, что в кустах сидит злодей, внемлющий каждому слову. Но Чарльз щелкнул пальцами.
- Насколько малым? Кстати, бытует мнение, что чем меньше разрыв между двумя сферами, тем надежнее щит.
- Ничего не понимаю, - проворчала Милисента.
- Искажение на самом деле двойной щит, векторы силы во внешнем и внутреннем имеют разное направление. Допустим, по внутреннему сила движется по часовой стрелке.
- А по внешнему против? – Милисента коснулась указательным пальцем левой руки указательного пальца правой.
- Примерно так, но редко когда получается добиться такой разницы. Как правило искажение идет с небольшим, градусов десять-пятнадцать, отклонением. Кстати, хватит и пары градусов, но, что довольно парадоксально, малое искажение в исполнении сложнее…
- И надежней.
- Нас могут подслушивать… - Милисента сделала свой вывод.
- Могут. Искажение хорошо еще тем, что отсекает не только внешние сигналы, направленные внутрь. Но и внутренние, ежели такие имеются, направленные вовне, - вполне светским тоном произнес Шелтон. – А теперь, будьте добры… мне бы хотелось узнать, что произошло такого, что мне весьма недвусмысленно намекнули…
- На увольнение?
- Скорее на скоропостижную кончину, - Шелтон потер щеку. – И это было довольно… неожиданно. Одно дело, когда граница, рубеж и постоянные стычки. А тут вроде бы все тихо и мирно… и ректор, пусть во многом мы не сходились во взглядах, но чтобы вот так?
- И вы полагаете, что это связано со мной? – уточнила Милисента премрачным тоном.
