– Выпусти, мне больно!
– Прости, прости! – Шейла, отпустила руки, продолжая рыдать. Огромные, с большую жемчужину, слёзы выбегали из её глаз, размазывая дешёвую косметику.
Джил присела рядом, обняла подругу и тоже расплакалась.
– Прости меня, Шейла!
– Прости меня, Джил!
– За что?
– Я ударила тебя.
– Но ведь, я сказала: «Ведро!»
– Ха-ха-ха! – неожиданно расхохоталась Шейла.
Джил испуганно посмотрела на неё.
– С тобой всё в порядке, Шейла?
– Ха-ха-ха! Ты бы посмотрела на нас со стороны!
– А что?
– Мы с тобой выглядим как две потаскушки, только что выпущенные из тюрьмы после десяти лет заключения!
– Почему?
– Зачем мы ругались? О чём спорили? Или никогда не видели члена?
– Почему же? У меня их было несколько километров!
– А в моем ведре уместится не один десяток одновременно!
Они несколько раз повторили эту шутку и ухохотались до слёз. Эти слёзы уже не были крупными и солёными.
Подруги поднялись, умылись, привели себя в порядок, кое-как установили кухонный стол, разогрели бобы с тушенкой, накормили детей и только после этого вернулись к прерванному истерическим взрывом разговору.
– Всё-таки, Шейла, ты спросила меня неспроста.
– Вчера опять показывали его игрушку по телевизору И знаешь что?
– Что? Тебе захотелось поиграть с нею?
– Совсем нет! Эта громадина не вызывает никаких сексуальных чувств, понимаешь?
– У всей Америки вызывает, а у тебя нет?
– Я задумалась. Вспомнила все моменты, когда видела орган Ники. Ведь он страшен своими размерами, не так ли?
– Честно говоря, я видела и побольше!
– Вот и я говорю! Слишком большие – ничего кроме страха не вызывают! Я пригляделась, прислушалась к своему организму и поняла, что не хочу испытать оргазма. Это чувство совсем другое! Я смотрю на него как студентка на анатомии. Как на орган, делающий ребёнка, понимаешь?
– Не совсем.
– А ты вспомни, какие чувства у тебя, вызывает Ники? Ники?
– Никаких.
– А его игрушка?
– Это не игрушка.
– Вот оно! Не игрушка! Я даже не хотела потрогать его, не хотела и смотреть на него!
– Зачем тогда смотрела?
– Джил! Ведь ты не глупа! Ты поняла, что я хотела сказать?
– Ты хотела сунуть его по назначению?
– Как ты догадалась?
– Я думала также. Только раз сунуть, и всё.
– А потом?
– Не знаю.
– Это и есть инстинкт размножения! Потом беременность и роды!
– А ведь точно! Ни одна из его подружек не захотела второго раза! И он не вернулся ни к одной!
– Вот поэтому я и спросила тебя, хочешь иметь ребёнка от Ники? Только не пойму, почему ты так отреагировала?
– Ты ничего не знаешь, – убитым голосом сказала Джил.
– В чём секрет?
– Ники уже нет в живых!
– Ну, ты скажешь! Вчера только я видела фильм с его участием!
– Пройдёт ещё много фильмов, а го уже нет.
– Ужасно.
– Нам придётся забыть о ребёнке от Ники.
– Всегда так! Одним всё, а другим ничего! А ты-то как не смогла? Ведь была близко к нему!
– Разве ты не знаешь?
– Всё-таки ты с ним успела?
– Нет! И никогда не смогла бы! – во весь голос крикнула Джил.
– Я не понимаю. Прости, не понимаю. Ники – душка, он никому не отказывал!
– В том-то и дело, что отказывал!
– Как это? Я видела фотографию одной жирной свиньи, беременной от Ники! Не улыбайся! Я по сравнению с ней просто хорошо упитанная собачонка!
– А видала ли ты, дорогая, хоть одну жену государственного деятеля, беременную от Ники?
– Видела!
– Кого же?
– Погоди, сейчас вспомню, – Шейла почесала затылок.
– Не морщи лоб, дорогая! Ты не вспомнишь!
– Почему?
– А, вот!
– Скажи Джил, а ты пыталась?
– Я? Я буквально затащила его на себя рискнув всем: карьерой, честью! Я могла навсегда потерять мужа, но, не думала об этом. А Ники игриво ущипнул меня за попку и ушёл! – соврала Джил. На самом деле она была Первой у Ники в Голливуде, но пила тогда противозачаточные таблетки из-за шефа, чтоб он сдох!
– А сейчас ты хотела бы Ники?
– Пожалуй, нет.
– И ты не вспоминаешь его?
– Шейла! Что за допрос? Конечно же, я помню Ники.
– Не хотела бы увидеть его фотографию?
– Конечно, нет! Я даже, не вспомню его лица!
– Вот видишь! Ты поняла? Ты не хотела сделать его любовником!
– Пожалуй, ты права. Мне нужен был ребёнок от Ники, это верно. Только я сама не могла догадаться! Мне муж говорил, что спрос на Ники какой-то сезонный. Артистки общаются с ним в течение долгого времени, не заголяя задницы, а потом вдруг затаскивают его в гримёрку! А иные сразу! Зато после того: «Привет, Ники! Бай-бай, Ники!» – и всё. Никаких отношений. Никакой злости и никакой благодарности. Знаешь, я поняла! – Джил подскочила с диванчика, – я ведь тоже не хотела его уже через неделю после его отказа!
– Что ты поняла?
– Я хотела Ники только в опасные дни, вот!
– Значит, я более чем права! – хлопнула в ладоши Шейла.
– Вывод?
– Ники есть русский шпион – диверсант!
– Да ты что?
– Да! И за это его убрали!
– А дети?
– Тс! – прижала пухлый палец-сардельку к полным губам Шейла.
Джил настороженно посмотрела по сторонам.
– Я поняла, – Шейла загадочно блеснула зелёными глазами, – всё, всё поняла! Русские закабалят нас детьми Ники! Все под них лягут! А потом в Америке будут жить одни русские!
– Уверена? – растерянно спросила Джил.
– Иначе и быть не может.
– Да ты что?
– Я женщина! И не какая-нибудь там аналитик с дипломом Гарварда, я чувствую сердцем!
Джил больше ничего не спросила. Распираемая чувством открытия неведомого она наскоро попрощалась и ускакала домой на длинных ногах манекенщицы.
Шейла посмотрела ей вслед и горько усмехнулась. Вот как бывает в жизни. Всё есть у Джил: фигура, заботливый муж с высоким положением, любой любовник – какого пожелает, а счастья нет! Жаль её, дурочку. Повезло однажды, когда будущий муж вытащил её из грязного притона, и всё. Даже от Ники забеременеть не сумела, хоть и хотела. Шейла ещё раз усмехнулась. Всё-таки, есть справедливость в жизни!
А Джил уже позабыла о школьной подруге, её полностью захватило чувство открытой тайны! Захотелось срочно поделиться с кем-нибудь! Джил была уверена, что она сама разгадала истинную цель этого странного «русского», Ники. И все лавры сыщика достанутся именно ей!
Глава 57
– Ну-с, дорогой мой Яков Яковлевич, – потирая руки, сказал профессор Акульев, – не пора ли нам приступить к операции Янус?
– Если следовать учению классиков, – улыбнулся Якушев, он также ощущал необычайный прилив сил и энергии. – Ситуация уже назрела, объективные и субъективные предпосылки на лицо, и пора нам показать своё лицо!
– А если не следовать учению классиков?
– Тогда ещё проще! Я пошлю письмецо от Санчеса по электронной почте моему другу, бедолаге Билли, – Якушев смело развивал свой план, Акульев внимательно слушал. – Сообщу, мол, дорогой Билли! У меня есть вещица, которую ты позабыл на Тибете! Извини, что поздно обращаюсь, но всё было недосуг, коммерция, понимаешь!
– Неплохо. Только не подходит.
– Какие возражения, шеф?
– Он не уверен, что амулет у тебя. Это, во-первых. Во-вторых, Алекс Строэн совсем не знает, о «собачьем зубе»! В итоге, план насмарку! Бен ничего не скажет боссу.
– М-да, – протянул Якушев. – Какой нерадивый агент! Не мог доложить своему патрону самую важную деталь путешествия!
– Чья бы корова мычала! – перебил профессор. – А твоя бы, помолчала!
Якушев умолк и вжал голову в плечи. Вспомнился магический обряд Ро-ланг.
– Не кисни, дорогой Яков Яковлевич! Все вы одинаковы – заместители, правые руки! Ещё от Брута идёт. Даже раньше – до сотворения Мира!
– Как это? – осмелел доцент, приободрённый доброжелательным тоном шефа.
– Историю нужно изучать, батенька! Историю и славянский язык!
– Понял! – загорелся Якушев. – Денница – падший архистратиг!
– То-то! – поучительно изрёк профессор. – Но мы отвлеклись. Есть другие соображения?
– Других нет. Вот если бы был жив Ники…
– Забудь! – отмахнулся профессор. Как любой руководитель он терпеть не мог, даже намёков о собственных ошибках. – Давай лучше обдумаем твой первый вариант.
– Что ещё можно придумать? На любые другие послания придурковатого коммивояжёра Бен не клюнет.
– А ты сделай так, чтобы твой текст стал известен Алексу!
– Но это задачка с тремя неизвестными: что за амулет, где он сейчас, и как заставить Алекса усомниться в преданности своего агента?
– Вот и разреши все неизвестные! Думай, думай!
– Но у меня в голове не умещается!
– Голова маленькая, знаешь, у кого башка большая?
– Что-то помнится, – виновато улыбнулся доцент.
– У лошади! Может быть, Лошадя пригласим подумать? – вкрадчиво спросил профессор. Это не предвещало ничего хорошего, после такого тона следовал грандиозный разнос!
