Да, Драко не умел чувствовать.
Зато умел притворяться.
Имитировать симпатию к человеку. Конечно, у него были друзья, как Пенси и Блейз, которые были с самого начала, но даже им он многое не рассказывал, опять же боясь за их жизни. Легче было одному. Всегда легче.
Он простое подобие человека, доживающего свои дни…
— Драко!
Он лениво повёл в бок головой, встречая злой взгляд Тео.
— Поговорим? — он встал напротив него, оглядываясь по сторонам. — Вчера я не мог тебя найти, где ты был?
«В аду…»
— Сейчас нашёл, говори, что хотел, — отмахнулся он от Нотта, как от назойливой мухи.
Тео был предсказуем и горяч сердцем. Вспыльчив и ревнив. Желание соревноваться с Малфоем было у него всегда. Учёба, достаток — он отдал бы всё, что угодно, если вдруг чувствовал, что отставал в позициях. Так же и сейчас. Это было даже смешно…
Грейнджер…
Драко к ней ничего не чувствовал… или старался не чувствовать. Но она каждый раз напоминала о себе.
— Ты можешь от неё отстать? — распалялся Тео, глядя в равнодушное лицо Малфоя.
— Скажи это ей, — усмехнулся Драко, всё ещё сидя на диване. Разговаривать так он не привык, считая эту позицию — смотреть снизу вверх — заведомо проигрышной.
Тео почти рычал, сжимая палочку.
— Ты довел её вчера до слёз! Когда она вернулась в кабинет…
Он не удивился. Если только совсем чуть-чуть. Он слышал её дыхание, прежде чем Гермиона ушла. Оно было рваное, на грани истерики. Наглядный пример того, что нужно держаться от него подальше.
— И? — спросил Драко, зная, что взбесит этим «благородного принца» ещё больше. — Вызовешь меня на дуэль?
Он покосился на палочку в руке Нотта.
— Будем стрелять друг в друга люмосом?
На палочки всех детей пожирателей смерти был наложен запрет на боевую магию. Дискриминация, которую посчитали справедливой в министерстве.
— Тебе это нравится, да? — резанул Тео, откидывая палочку на диван. — Нравится доводить всех? Что она тебе такого сделала?
На этот вопрос много ответов, и вряд ли Драко озвучил бы хоть один. Он поднялся на ноги; кожаный диван скрипел от каждого его движения. Они стояли в метре друг от друга, игнорируя шёпот вокруг.
И это сложно поддавалось объяснению, но Малфой хотел этого надрыва. Хотел, чтобы на него накричали, чтобы его ненавидели. Может, даже ударили. Ему хотелось почувствовать жизнь. Ту самую. Обычную. Там где дерутся, чёрт возьми, из-за девчонки.
— Что такое, Нотт? Бесишься, что Грейнджер вертит перед тобой задом, но не даёт?
Драко даже не увернулся, когда в него полетел первый удар. Он просто повалился обратно на диван, прижимая руку к челюсти. Кажется, он слышал треск. Хорошее попадание, но хотелось ещё.
Чтобы переебало. Вывернуло наизнанку.
Нотт подорвался вперёд, хватая его за грудки, и, стянув на пол, уселся сверху. Замахнулся вновь, но замер. Драко закатил глаза.
— Что бы ты ни делал, она смотрит на меня… Поэтому бесишься?
Тео часто-часто заморгал, сжал губы, но всё ещё не решался ударить.
Малфой только начал.
Он только почувствовал адреналин. Он с лёгкостью мог бы скинуть с себя Нотта невербально, разоблачить себя, но травить ядом оказалось приятнее. Хотелось испытывать ненависть на себе, словно он наказывал себя.
— Наш маленький Тео влюбился в грязнокров…
Шею стиснули пальцы второй руки, и теперь Нотт опечатал кулак прямо в нос Драко. Ржавый привкус осел в глотке. Малфой выдохнул с новой порцией брызжущей крови, которая запачкала футболку Тео.
Но самое главное — взгляд свой не обрывал. И теперь эта позиция не казалась проигрышной. Драко смотрел снизу вверх как победитель. Как тот, кто сумел сдержаться, заставив Нотта проиграть, выпуская агрессию наружу. Бить его по-магловски.
— Вы, блять, с ума сошли?! — откуда-то появившийся Блейз подбежал к Тео, заламывая его руку назад, оттаскивая на ковер. — Вам что, моча в голову ударила? Ебанаты!
Драко чуть привстал, вытер рукавом мантии нос, размазывая по ней кровь. Слишком много крови за два дня…
Тео грубо отпихнул от себя Забини и быстро ушёл из общежития.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Тебя же могут отстранить! — всё ещё не успокаивался Блейз. — Салазар, вставай!
Драко схватился за протянутую руку, и они вместе, под общее молчание всех присутствующих, ушли в их спальню. Он посмотрел на часы, отсчитывая в голове, за сколько он переоденется и выйдет во двор.
— Ничего не хочешь сказать? — Блейз стоял над ним коршуном, пока Малфой умывал лицо в раковине.
— Просто он меня не так понял, — хмыкнув, он аккуратно вытерся полотенцем, ощущая нудную боль в переносице. Кажется, цел…
— Что могло его вывести из себя? Он из всех нас был самым спокойным!
«Грейнджер», — хотел ответить он, но не решился. Наверняка Нотт потом сам расскажет.
— Мне пора, я в Хогсмид. Может, останусь в меноре, — вспомнив указания Гермионы, он тут же поморщился.
Забини молчал. Просто наблюдал, как Драко переодевался и открывал шкаф, погружаясь в муки выбора верхней одежды.
— Чёрное, — вдруг послышалось из-за спины. — Надень чёрное пальто, чтобы эти твари из министерства думали, что у тебя всё хорошо, как бы они ни старались загадить твою жизнь.
Малфой улыбнулся, следуя его совету. Глянул в зеркало, рассматривая нос. Немного покраснел. Лишь губа с короткой ранкой в уголке была доказательством минувшей сцены. Живучий…
Удары Тео были сильными, злющими. Но даже после этого Драко чувствовал себя почти отлично. Эта боль не сравнится с той, что он испытывал во время приступов.
Уже у выхода из спальни Блейз поймал его за рукав. Он обернулся, заметив его беспокойство.
— Не переживай, Тео просто решил поиграть в любовь…
— С тобой, идиот?
Драко сделал шаг и пару раз приподнял брови.
— Не ревнуй.
И получил тычок в спину. Блейз с хохотом проводил его до самого выхода из слизеринского общежития, обещая, что всё уладит и до Макгонагалл эта драка не дойдёт. Драко пожал ему руку и поспешил уйти.
Он опаздывал уже на добрых десять минут.
Ему вообще казалось, что Грейнджер не будет на месте. Особенно после вчерашнего разговора. Но каково было его удивление, когда выйдя за стены школы, он сначала увидел светлую толстовку и натянутую на неё коричневую куртку, а потом и её лицо, когда Гермиона обернулась. И кажется, чёрт возьми, она облегчённо вздохнула.
Вместо приветствия он смог сказать только:
— Когда ты полюбила высокие хвосты? — он указал на её прическу.
— Мы идём в лес, не хочу, чтобы волосы цеплялись за ветки.
Драко пожал плечами и, указав направление рукой, проговорил:
— После вас…
Первое.
Он не знал, как вести себя рядом с ней. Особенно после того, как вчера раскрылись все карты. Когда больше нечего было скрывать.
Второе.
Грейнджер вела себя так, будто ничего не случилось. Шла, попутно рассказывая план — им придётся идти на юг, к горам. Говорила, что, по её расчётам, идти предстояло больше часа в одну сторону. Говорила, что взяла с собой термос, и если он замёрзнет, то не должен стесняться попросить её поделиться чаем. И добавила:
— Я не буду притворяться, что мне не приятно идти с тобой. Это не так. Увы, мы знаем почему это происходит. Поэтому давай постараемся этот долгий путь хотя бы не ругаться.
Это было самое долгое её предложение, которое она сказала без запинки, почти на одном дыхании. И именно в этот момент Драко ощутил какое-то спокойствие, идя позади неё, наблюдая за тем, как подпрыгивали в такт каждому шагу убранные в хвост волосы.
— Я не против…
Они обошли поле для квиддича, и Драко даже заметил в воздухе Поттера, который играл со своей командой. Слышался смех.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нам нужно держаться в тени, — Гермиону кренило влево, она держалась поближе к стене трибуны, чтобы её не заметили с высоты. — Зайдя в лес нужно первые минуты идти без люмоса.
— Нас не заметит Хагрид? А если ему расскажут кентавры? — вдруг поинтересовался он, до этого вообще не задумываясь, как они будут искать существ. Идея казалась ему плохой.
