Штаты сосредоточены на вопросах, которые они считали второстепенными или даже несущественными, таких как советская практика в области прав человека и двустороннее соглашение по культуре. Шеварднадзе, что неудивительно, оспорил новое "широкое" толкование Договора по ПРО. Горбачев предложил быстрое сокращение 200-300 МБР с каждой стороны в качестве публичного знака серьезных намерений в сокращении вооружений, но это предложение не было подхвачено. Шульц, конечно, не имел полномочий согласиться на такое предложение, но и не был заинтересован в его изучении.
Мы не знаем, был ли Горбачев готов быть более откровенным, если бы Соединенные Штаты выступили с новыми предложениями. С американской стороны, Шульц был уполномочен Рейганом поднять вопрос о возможности крупномасштабного ($3,5 млрд.) совместного проекта по исследованию энергии термоядерного синтеза, если переговоры пройдут успешно. Эта идея была разработана между Белым домом и Министерством энергетики, а также Министерством обороны. омимо Министерства обороны (решительное возражение Уайнбергера было правильно предвидено). Но Шульц не стал поднимать эту идею, как и Рейган позже на саммите.
Как уже отмечалось, Шульцу даже пришлось отказаться от предложенного им ранее проекта коммюнике, оставив открытым не только вопрос о том, будет ли совместное согласованное заявление, но и вопрос о том, хотят ли его Соединенные Штаты. Советы, без сомнения, расценили это как тактическое давление, не зная, что оно проистекает из внутренних разногласий в американской администрации и предпочтения Рейгана отложить эти разногласия в сторону, а не решать их.
В результате московского визита Шульца ожидания достижения соглашения в Женеве были снижены обеими сторонами. Тем не менее, обе стороны продолжали готовиться к встрече на высшем уровне с надеждой, хотя и с некоторым трепетом.
Женевский саммит
По мере приближения женевского саммита и Рейган, и Горбачев старались подготовиться к первой для каждого из них встрече на высшем уровне сверхдержав.
Президент Рейган и его сотрудники начали беспрецедентную подготовку к встрече. Белый дом организовал три группы для подготовки к Женеве: политическую группу под председательством советника по национальной безопасности Макфарлейна и руководителя аппарата Ригана, межведомственную группу по советским делам под руководством Джека Ф. Мэтлока-младшего, старшего советника СНБ по советским и европейским делам, и группу по публичной дипломатии под председательством заместителя Макфарлейна (и вскоре его преемника) вице-адмирала Джона М. Пойндекстера и заместителя Ригана Денниса Томаса. Было подготовлено около двадцати пяти базовых документов с изложением советской истории, политики и т.п.no Сам Рейган беседовал с бывшими президентами Никсоном и Фордом, с бывшими советниками по национальной безопасности Збигневом Бжезинским и Брентом Скоукрофтом, и в дополнение к брифингам с экспертами Госдепартамента и ЦРУ по советским вопросам, он также встречался с несколькими неправительственными специалистами по советским вопросам.
Американские эксперты по советским делам также были подготовлены для президента вместо встречи с ними.
Рейган также беседовал с Аркадием Н. Шевченко, бывшим советским дипломатом, который шпионил в пользу США, а затем дезертировал в 1978 году. Самым важным источником для специальных брифингов был бывший старший офицер КГБ Олег Гордиевский, с которым директор ЦРУ Уильям Кейси лично беседовал в Лондоне примерно за шесть недель до саммита; Кейси затем доложил Рейгану. Главное, что интересовало Рейгана и его сотрудников, - это сам Горбачев, а Гордиевский как заместитель начальника лондонского отделения КГБ во время визита Горбачева в Великобританию в декабре 1984 года имел с ним тесный контакт. Гордиевский в незначительной степени помог подготовить Горбачева к его первой встрече на высшем уровне с высокопоставленным Vestem-лидером, а теперь косвенно он помог подготовить Рейгана к его встрече с Горбачевым.
Применив технику, которую он использовал в дебатах президентской кампании 1980 и 1984 годов, а также для официальных пресс-конференций и для Вильямсбургского саммита западных держав в мае 1983 года, Рейган провел репетицию в полном облачении (вместо Горбачева выступал эксперт по советским делам Джек Мэтлок). Рейган также изучил видеозаписи визитов Горбачева в Великобританию и Францию и различных выступлений, транслировавшихся в Советском Союзе (и записанных на пленку нашим московским посольством).
По мере того, как Рейган предвкушал встречу с Горбачевым, в его высказываниях об источнике и природе трудностей в американо-советских отношениях произошла ограниченная, но интересная трансформация.113 Как в беседах с советниками, так и в публичных заявлениях президент начал говорить о "недоразумениях" и советских неспособностях понять Америку, мирные намерения США и благотворную цель, которую он преследовал, выступая с инициативой стратегической обороны. По мере того, как росла возможность убедить Горбачева в прямом контакте, росла и уверенность Рейгана в том, что он может повлиять на него, а вместе с этим и его описание проблемы.
Рейган был прежде всего уверен в своих способностях "великого коммуникатора". В другой плоскости президент с таким же энтузиазмом говорил о возможностях реального влияния на советское мышление посредством значительно расширившихся контактов, включая обмены с участием тысяч студентов.
Официальная программа предусматривала лишь краткую, первоначальную пятнадцатиминутную встречу двух лидеров наедине, но Рейган, даже не сказав об этом большинству своих старших советников, незаметно разработал меры для более продолжительных частных встреч, включая подготовку камина для того, что позже стало известно как "встреча у камина".
Горбачев тоже был очень уверен в своих силах и стремился лично помериться силами с американским лидером. Хотя он, вероятно, не устраивал полной репетиции своей предстоящей драмы, высокопоставленный советский чиновник, сопровождавший Горбачева в Женеву, в частном порядке сказал, что советский лидер стремился предугадать аргументы Рейгана и выпрашивал лучшие аргументы, которые он мог бы использовать и которые могли бы быть эффективны в отношении Рейгана. Более того, Горбачев, в свете замечания, сделанного им в адрес Рейгана, сказал
Рейган, очевидно, просмотрел голливудский фильм 1942 года "Королевский ряд", по крайней мере, он был достаточно проинструктирован, чтобы быть знакомым с его сюжетом.
Были, конечно, и другие элементы подготовки к саммиту. Обе стороны рассматривали визит Шульца в Москву как проверку того, чего можно ожидать, и обе были разочарованы результатом. Горбачев правильно понял позицию Шульца, означавшую, что Соединенные Штаты не готовы двигаться в направлении СОИ и будут вести наступление на советское участие в Третьем мире. Выступление Рейгана в ООН 24 октября также было воспринято как знак продолжающейся атаки на Советский Союз, и это было смягчено лишь частично более предваряющим выступлением президента из Илауза накануне его отъезда на саммит.
Президент Рейган в своей речи, обращенной к американскому народу 14 ноября, сказал: "Моя миссия, если говорить просто, - это миссия мира... построить фундамент для прочного мира... в Женеве наша повестка дня - не просто избежать войны, а укрепить мир". Он озвучил свою
