Ряд мероприятий предлагается наукой о судоустройстве и практическими работниками судов и органов Судебного департамента при Верховном Суде РФ в направлении дальнейшего укрепления гарантий независимости судей и самостоятельности судов, развития конституционных установлений о правовом регулировании институтов судебной власти, расширения круга базовых положений, признаваемых процессуальными принципами осуществления правосудия.
Настоящее исследование предпринято с целью установления места и роли права на справедливое судебное разбирательство в правовом государстве, где права и свободы граждан объявляются высшей ценностью. Осуществление гарантий конституционных прав и свобод граждан требует анализа под углом зрения их соответствия Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного права в области прав человека.
Теоретическое значение этой проблемы и ее актуальность подтверждаются неудовлетворительностью решения этих вопросов в действующем УПК РФ, когда становится очевидным факт неполного и недостаточного соответствия системы принципов и законодательного наполнения норм об их содержании, обеспечения адекватности стандартам международного права в сфере правосудия. Изучение основных тенденций развития судоустройственного и процессуального законодательства показывает, что не все нормы названного законодательства полностью согласуются с соответствующими конституционными нормами, отвечают общепризнанным принципам и нормам международного права, откликаются на запросы и предложения правоприменителей и специалистов в области теории нормативного регулирования судоустройства и процессуальных установлений различных отраслей судебного права.
Развитие гуманистических и цивилизационных начал в судоустройстве и уголовном судопроизводстве распространяется на судебное обеспечение посредством осуществления защиты конституционных прав и свобод граждан правосудием. Решение этой задачи потребует более полного и адекватного учета установлений конституционной доктрины законности, восприятия и отражения в национальном законодательстве международных стандартов обеспечения судебной власти, внедрения в правосознание и в навыки правоприменения сотрудников правоохранительных органов установок и умения эффективно противостоять преступности, насыщения методов осуществления правосудия современными технологиями. В связи с этим существенное методологическое значение для дальнейшего развития и совершенствования судебного права приобретает современный подход к пониманию содержания конституционных принципов правосудия, средств и направлений реализации в процессуальном законодательстве общепризнанных принципов и норм международного права.
Здесь на первое место выдвигается понимание цели правосудия, содержания его основных начал, прежде всего таких, как принципы доступности правосудия, обеспечения справедливости и беспристрастности судебного разбирательства, его своевременности (права на осуществление судебного разбирательства в разумный срок), права на пересмотр приговора в вышестоящей инстанции, усиление судебной защиты прав потерпевшего, развитие и расширение пределов судебного контроля за законностью предварительного расследования в условиях состязательности.
Право на доступ к правосудию представляет собой необходимое условие реализации более широкого института, каковым в системе международных стандартов судопроизводства выступает родовое понятие – право на справедливое судебное разбирательство. Право доступа к правосудию представляет собой процессуальную гарантию реализации такого правового установления как справедливое судебное разбирательство, гарантированное как Конституцией РФ, так и общепризнанными принципами и нормами международного права.
Субъектами права на справедливое судебное разбирательство являются не только лица, обвиняемые в совершении преступления, но и жертвы преступления. Конституция РФ обязала государство обеспечить потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст. 52). Уголовно-процессуальный кодекс РФ усилил гарантии доступа потерпевшего к правосудию и значительно укрепил судебную защиту этого субъекта уголовного судопроизводства. Однако осуществил это преобразование недостаточно последовательно, не предоставив потерпевшему право возражать против прекращения дела в суде ввиду отказа прокурора от обвинения и не разрешив потерпевшему обжаловать решение суда о прекращении уголовного дела. При этом в подавляющем большинстве случаев потерпевший лишается возможности защиты нарушенных прав и в порядке гражданского судопроизводства, что не соответствует ни ст. 52 Конституции РФ, ни международным нормам. Судебное разбирательство, в ходе которого отдельные его участники ставятся в неравноправное положение, не может считаться справедливым.
Защита общепризнанных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и нормами международного права посредством правосудия по уголовным делам предполагает необходимость проведения эффективного предварительного расследования и наличия правовых средств, позволяющих исправить допущенные ошибки, и тем самым обеспечить как обвиняемому, так и потерпевшему справедливое судебное разбирательство. В настоящее время органами расследования совершается немало таких нарушений права потерпевшего на судебную защиту.
Генеральный прокурор РФ Ю. Чайка в одном из своих интервью, сообщил, что в ходе надзора за процессуальной деятельностью следствия и дознания прокурорами в 2008 г. выявлено более 2,7 млн нарушений законности, в том числе при приеме и регистрации заявлений – 2,1 млн. Как отметил Генеральный прокурор, это огромная цифра. Объясняется эта ситуация в значительной мере плохой организацией реагирования на обращения и жалобы граждан, когда люди теряют веру в справедливость и защиту, что побуждает их к необдуманным поступкам[207].
Упразднение в УПК РФ 2001 г. института возвращения судом уголовного дела на дополнительное расследование существенно ограничивает реализацию права потерпевшего на доступ к справедливому судебному разбирательству. Очевидно, что указанное отступление от норм Конституции РФ, направленных на судебную защиту потерпевшего (ст. 46, 52), должно быть устранено.
Отказ от судебной защиты потерпевшего препятствует установлению истины по конкретному делу в уголовном судопроизводстве.
Как известно, уголовное судопроизводство должно направляться на установление истины по делу, хотя в современном процессуальном законодательстве не всегда упоминается об этой задаче. Тем не менее, следует согласиться с тем, что под истиной в уголовном судопроизводстве следует считать «неопровержимую констатацию всех подлежащих доказыванию юридически значимых обстоятельств дела. Знание об этих обстоятельствах с точки зрения его полноты может быть не абсолютным. Но оно должно содержать в себе именно то, что необходимо для принятия правильного процессуального решения»[208].
Следует поддержать позицию правоведов, считающих, что в содержание истины по уголовному делу следует включать также назначаемое судом наказание виновному (В.Я. Дорохов, И.Ф. Демидов).
В основу приговора суда должна быть положена истина данных фактов и обстоятельств, а равно обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, следовательно, определение конкретного наказания является объектом судебного познания. Исключение из УПК РФ прямого указания на такую цель доказывания по уголовному делу как достижение объективной истины не может не дезориентировать не только органы расследования, но и суд при отправлении правосудия.
Отношение федерального законодательства к использованию основных установлений Конституции РФ и федерального конституционного законодательства, стандартов международного права, отказ признать некоторые его положения принципами судопроизводства не может не вызвать некоторые замечания.
В содержащуюся в гл. 2 УПК РФ систему принципов уголовного судопроизводства не включен принцип осуществления правосудия компетентным, беспристрастным и справедливым судом, хотя он предусмотрен не только международными актами о правах человека (ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.; ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах), но и ст. 16 Декларации прав и свобод человека, принятой Съездом народных депутатов СССР в 1991 г.
Вряд ли можно согласиться с решением составителей проекта УПК РФ перевести конституционный принцип открытости судебной власти – «разбирательство дел во всех судах открытое» (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ) – в категорию общих условий судебного разбирательства под названием «гласность» (ст. 241 УПК РФ) и поставить в один ряд с такими рядовыми, в сущности, организационно-техническими общими условиями судебного заседания, как «секретарь судебного заседания» (ст. 245 УПК РФ), «участие специалиста» (ст. 251 УПК РФ), «регламент судебного заседания» (ст. 257 УПК РФ), «протокол судебного заседания» (ст. 259 УПК РФ).
