Я слегка фыркнула. Наверное, я немного далеко зашла в аналогии со "странствующим рыцарем". Айс никогда, даже когда мы только познакомились, не была для меня человеком с чистым сердцем и душой.
А кто тогда был?
Конечно, не я.
Так что вопрос всё ещё не решён. Кого я любила?
Реального человека, из плоти и крови, или образ, который я создала, чтобы не так ранить свою чувствительную душу?
Это было слишком сложным вопросом, мне захотелось просто бросить всё и согласиться с тем, что говорило мне моё сердце о том, что я люблю Айс всем своим существом, что моё сердце принадлежит ей, что я доверила ей те сокровенные уголки моей души, которые больше никому не доверяла, и что одна только мысль о том, что её не будет в моей жизни, заставляла всё внутри меня просто переворачиваться.
Но я знала, что могу оказать медвежью услугу нам обеим.
Сон испугал меня до невероятности. И пока я не пойму, почему, пока я не придумаю объяснения, которое смогло бы удовлетворить меня, не будет ни в чём смысла.
Айс заслуживает лучшего отношения с моей стороны.
Что я должна делать - это совершенно другой вопрос.
Я услышала свой стон, снова сев на холодный и старый настил пристани. Так много мыслей, чувств, эмоций и образов проносилось в моей голове, что мне трудно было сообразить, с чего начать. И даже как начать.
- Лучше всего начать сначала, - любила говорить моя мать.
Я пожала плечами. Это столь же хорошая точка отсчёта, как и любая другая.
Мне вспомнилось имя, я решила начать с него.
Кавалло.
Ублюдок, который всё это начал. Ублюдок, который это чуть не прекратил.
Из того, что я помню по рассказам Корины, Кавалло был тем, кого называют "кротом". Он поднялся через Айс, занимающую определённое место в криминальной семье Бриаччи, - глубоко сидя при этом в кармане одного из главных конкурентов Бриаччи. Надеясь зародить недоверие к Айс, он отправил её убить невинного человека.
Но, и я даже позабыла на время о своём ночном кошмаре, она отказалась убить его.
- Она отказалась, - громко прошептала я, мой шёпот был реален, он был здесь.
Даже зная, что этот шаг мог означать её собственную смерть, она не подчинилась приказу.
"У многих из нас есть незримые границы, и эта была одной из моих. Я никогда не убиваю невинных, никогда не убиваю свидетелей, независимо от того, против кого они свидетельствуют".
Я помнила эти слова так, словно она сказала мне их сегодня в полдень, а не целых пять лет назад. Они внезапно приняли новое значение, и первая часть моего вопроса сама собой отпала.
Когда кого-то убивали, Айс отвечала за это, если говорить на тюремном сленге, при этом порой ей приходилось отказываться от юридических услуг Дониты, безусловно, беспокоящейся за неё и желающей ей помочь.
И всё потому, что Айс, которую я встретила в Болоте, с самого начала была человеком со светлой душой: несмотря на то, что она не была виновна в преступлении, за которое её посадили, она хотела искупить те свои преступления, за которые не была осуждена, пусть это и грозило ей тюрьмой на всю оставшуюся жизнь.
Я могла бы поступить также?
Ну, допустим, могла бы. Я была не более виновата в убийстве своего мужа, чем Айс - в убийстве того невинного человека, но я платила за своё преступление, потому что, не смотря на то, убийством это было или нет, я всё же убила своего мужа.
Так, по крайней мере, в этом мы были с Айс очень похожи.
Теперь я думала о другом.
Мои мысли вернулись к Кавалло. Не удовлетворённый ложными обвинениями в адрес Айс, он захотел затянуть верёвочку, причём чего бы это ему ни стоило, потому что он был всё ещё приближен к семье Бриаччи и жаждал всё перевернуть и захватить власть. Он посадил в тюрьму жену Бриаччи, женщину, которая, фактически, стала для Айс второй матерью, а затем организовал её убийство, причём это представление было устроено для одного зрителя.
Для моей возлюбленной.
И хотя она потеряла практически всё со смертью человека, которого она любила, и, я уверена, у неё было множество возможностей для побега и мести убийце, она всё-таки осталась в тюрьме, решив искупить свои преступления.
Другая загадка мелькнула в моей голове, когда я стала вспоминать события пяти лет моей жизни в совершенно ином свете, (и она, надо сказать, меня это удивило и мне стало даже стыдно) - это почему я не думала обо всём этом прежде?
Вонзая иглы всё дальше в сердце Айс, Кавалло состряпал дельце с начальником тюрьмы, заставив Айс работать на него, ремонтируя краденые машины, которые он потом перепродавал и получал с этого приличную прибыль.
И когда она, наконец, отказалась работать на него дальше, Кавалло, через свою шестёрку Моррисона, начал угрожать тому, кто был для неё дороже всего на свете.
Мне.
Поверьте мне, когда я говорю об этом, я не лгу и не лелею своё самолюбие, заявляя об этом так открыто. Это просто правда, которую я знала тогда и знаю сейчас.
Бездушная убийца испугалась бы такой угрозы? Или вместо этого она порвала бы Моррисона на части и захватила бы первого попавшегося заложника, чтобы прижать Кавалло к стенке и отнять у него все возможности сопротивляться?
Айс ответила на мой вопрос действием.
Она приняла вызов. Она поддалась ему, не спокойно, но поддалась, чтобы оставить меня здоровой, целой и невредимой.
И, тем не менее, для Кавалло этого было мало.
В сцене, которая до сих пор часто приходит мне на ум, и будет приходить, я подозреваю, до тех пор, пока я не разомкну этот круг, - в этой сцене Кавалло стоит лицом к лицу с Айс, за тюремным забором, с дюжиной вооружённой до зубов охраны вокруг, этот смелый человек, насмехающийся над ней; и вот когда она не клюнула на его приманку, он выстрелил ей в спину.
Независимо от того, хочу я этого или нет, эта сцена во всех красках возникала в моём сознании вновь и вновь.
В последний раз сжав пальцы и услышав крик Кавалло, Айс выпустила его руку и с усмешкой подняла обе свободные руки вверх. Сделав два осторожных медленных шага, Айс отошла от забора и подмигнула мафиози, а затем отвернулась от него.
Пока она поворачивалась, наши взгляды встретились, а дальше всё происходило как в замедленной съёмке.
Краем глаза я заметила, как Кавалло опустил свою здоровую правую руку под пальто.
- Айс! - я кинулась к ней, пытаясь сбить её с ног. - Нееееет!!!
Её глаза расширились от удивления.
Звук выстрела прогремел в воздухе.
В её взгляде возник вопрос, а на комбинезоне, в левой верхней части груди, появилась маленькая красная обгоревшая дырочка, постепенно превращавшаяся в уродливое кровавое пятно. Айс посмотрела вниз, затем снова на меня.
Её глаза стали такими же пустыми, как в моём сне, и она мягко опустилась на землю.
Я упала рядом.
Я быстро смахнула слёзы, подскочила к Айс и перевернула её на спину.
- О Боже, нет. Айс, нет. Пожалуйста. О Боже...
Кровь медленно струилась из раны. Однако это означало, что она всё ещё жива.
Одной рукой закрыв рану на её груди, другой, свободной рукой я убрала волосы с её лица.
- О Боже, пожалуйста, очнись, Айс! Пожалуйста, не умирай у меня на руках! Пожалуйста! Не поступай так со мной! Пожалуйста... О Боже... О, Господи... - я была просто в панике и прекрасно это осознавала. Но я не могла остановиться.
Кровь струилась сквозь мои пальцы, окрашивая их и согревая меня своим теплом.
- Ты умираешь у меня на руках, Морган Стил... Как ты смеешь умирать у меня на руках!
Звук быстро приближающихся шагов заставил меня посмотреть наверх. Я встретилась глазами с бледными, испуганными лицами Сони, Пони и Криттер.
- О, черт, - простонала Пони, садясь на корточки рядом со мной и положив свою руку поверх моей, пытаясь помочь мне остановить кровотечение.
- Вызовите скорую! - крикнула я, не чувствуя прикосновения Пони. - Ну же!
Резко кивнув, Сони развернулась и быстро помчалась к тюрьме. Ошарашенная толпа сама собой расступалась перед ней, позволяя пройти.
- Они ушли? - спросила я Пони, своим мускулистым телом загораживающую мне происходящее..
- Кто? - встревожено спросила Пони; её лицо было серьёзным, она сильнее сжала мою руку.
- Моррисон и... стрелявший.
Моя подруга посмотрела через плечо, всё ещё закрывая от меня всю картину.
- Его машины нет на парковке, - проворчала она, а затем вернулась к процессу остановки крови, брызжущей из тела моей подруги с каждым ударом сердца всё сильнее.
