Она вскочила с постели и ополоснула лицо холодной водой из кувшина. Что известно при дворе о ее ночном приключении? Что скажут теперь?
Раздался стук в дверь. Это оказалась Клара с кувшином горячей воды в руках.
— О миледи, я так рада, что с вами все в порядке! Я никому ни слова не сказала, но так беспокоилась!
Большой кувшин наклонился, и Диана подхватила его.
— Все хорошо, Клара. Ты поступила очень правильно. — Значит, служанка не стала поднимать тревогу. Это неплохо. — А что было в Куинс-Хаусе?
— Я, конечно, всю ночь не сомкнула глаз, а рано утром пришла мадам Свеленборг и сообщила, что вас похитили, но маркиз спас вас. Тогда я собрала вещи и приехала сюда. — Она внимательно посмотрела на Диану:
— Это… это мужская рубашка, миледи?
Диана покраснела.
— Мое платье порвалось. Но теперь, ты говоришь, моя одежда здесь?
Клара наконец пришла в себя.
— Да, миледи. Какое платье прикажете приготовить?
«Власяницу и посыпать голову пеплом», — мысленно ответила Диана, а вслух сказала:
— О, мне все равно. — Она повернулась к зеркалу и неохотно посмотрела на себя. Смятая рубашка с длинными закатанными рукавами оголила плечо, волосы растрепаны, а под глазами залегли темные круги. Ни дать ни взять распутная девка.
— Выбери что-нибудь поскромнее, — велела Диана. Она стянула рубашку и на мгновение прижала ее к себе, вдыхая смешанный запах сандалового масла и любви. Затем бросила ее на кровать.
Клара принесла светло-голубое платье.
— Состоится ли теперь маскарад, миледи? — спросила служанка.
Маскарад! Сегодня вечером.
Казалось, прошла целая вечность с того момента, когда она примеряла костюм богини Дианы. Стоит ли принимать участие в предстоящем бале? Она не знала.
Диана встала перед зеркалом, чтобы надеть платье с широкой голубой юбкой и полосатым корсажем.
— Прекрасный выбор, Клара. Наряд довольно привлекательный, но скромный.
— Благодарю, миледи. — Служанка застегнула спереди крючки и с тревогой спросила:
— Вас обесчестили, миледи?
Клара задала неподобающий вопрос, но Диана ответила:
— Нет. Однако пора держать ответ за все, что произошло. Ты не знаешь, где маркиз?
— Кажется, он отправился к королю, миледи. Здесь леди Уолгрейв, миледи, она собиралась позавтракать с вами, если вы не возражаете.
Элф здесь. Диана ощутила некоторую неловкость.
— Приведи в порядок мои волосы, а затем подай завтрак и скажи леди Уолгрейв, что я рада видеть ее.
* * *
Родгар вошел в кабинет короля, где Георг работал за письменным столом, читая и подписывая документы. Коротко кивнув, король продолжал работать, пока не завершил дело. Это не было проявлением пренебрежения. Георг серьезно относился к своим обязанностям и досконально изучал все бумаги. Наконец он отпустил секретаря и встал.
— Скандальная история, милорд.
— Совершенно верно, сир.
— Как себя чувствует леди Аррадейл?
— Она потрясена, сир, но постепенно приходит в себя.
— Ваш письменный доклад не очень содержателен, милорд. Я хочу знать подробности, включая и то, почему леди Аррадейл не была немедленно возвращена в Куинс-Хаус.
Родгар предвидел недовольство короля.
— Последнее нетрудно объяснить, сир. Графиня была крайне подавлена и измучена, поэтому я решил не беспокоить королеву. Прошлым вечером в мой дом прибыли лорд и леди Брайт, так что леди Аррадейл находилась под присмотром дамы.
— Она не пострадала?
— Мы прибыли вовремя.
— Слава Богу. Скверная история. Просто скверная. Должно быть, лорд Рэндольф сошел с ума!
— Что касается лорда Рэндольфа, то его кто-то склонил к такому поступку. — Родгар достал письмо. — Он получил вот это.
Король сдвинул брови, рассматривая печать, затем открыл письмо и побагровел.
— Боже, кто осмелился сделать это? Здесь моя подпись и моя печать. Королевская печать!
— Да, сир. — Родгар взял письмо из рук короля. — И записка, которая побудила леди Аррадейл выйти ночью из дома, тоже была умело подделана. Сомертон не знал, от кого пришло письмо, но ему помогал в похищении француз. Графиня узнала в нем месье де Кориака. Того самого де Кориака, которого мы встретили в Ферри-Бридж. Король пристально посмотрел на Родгара:
— Как? Если этот маньяк охотится за вами, почему он помогал Сомертону похитить графиню?
Родгар пожал плечами:
— Известно, что графиня находится под моим покровительством, и, следовательно, я должен вступиться за нее. Есть подозрение, что таким образом готовилась ловушка для меня. Кроме того, — предположил он, — француз ищет также способы посеять разногласия между нашими странами.
— Но мы заключили мир, милорд.
— Однако среди ваших подданных есть недовольные этим миром. Вероятно, и среди французов найдутся такие.
— Но какой смысл во всей этой истории? — спросил король. — Неужели я объявлю войну из-за похищения женщины?
Пришло время поговорить откровенно.
— Я вижу смысл в том, сир, чтобы устранить меня. Совершенно очевидно, что, по мнению французского правительства, вы недостаточно сильны, чтобы устоять против Франции. А может быть, они ошибочно полагают, что мои советы оказывают решающее влияние на вашу политику. По всей вероятности, их кто-то вводит в заблуждение… может быть, даже шевалье Дейон?
Георг III взволнованно ходил по комнате. Родгар не осмеливался спросить, о чем думает монарх.
Король вдруг повернулся и посмотрел на письмо в руке Родгара:
— Что мне делать с этим? На нем моя подпись и моя печать, а содержание имеет невероятно гнусный характер!
— Мы можем, конечно, найти изготовителя этой фальшивки и наказать его, но при этом не узнаем истинного негодяя. Надеюсь, мы не станем предавать широкой огласке злоключения леди Аррадейл.
— Разумеется, разумеется. Но я хочу видеть этого де Кориака повешенным. И Сомертона тоже!
— Это также может вызвать нежелательные толки, сир. Король внимательно посмотрел на Родгара:
— Выходит, я должен оставить оскорбление безнаказанным? Я не желаю больше видеть Сомертона при дворе. Даже если он и был обманут французом, он вел себя как подлец.
— Полагаю, герцог Карлайл будет рад видеть сына в своих владениях, в Виргинии. Я могу позаботиться об этом, если ваше величество поговорит с герцогом.
— Прекрасный выход из положения, — пробормотал король. — А как быть с истинными злодеями?
— Сочту за честь, если вы предоставите их мне. Я найду способ наказать негодяев.
Немного подумав, король согласился:
— Сообщите мне, когда сделаете это. — Затем добавил:
— А как же леди Аррадейл? Она потеряла поклонника.
