Она попятилась подальше от незнакомца, пока не споткнулась о чью-то ногу. Господи, да кругом же мертвецы одни! Ну, уж нет! Не собирается она помирать сейчас - одна, не увидев прежде Марка. Когда пальцы её нащупали холодное лезвие чьего-то меча, она уже была полна решимости сражаться за свою жизнь. Пусть пока она научилась управляться только с тренировочными деревянными мечами, и не довелось ей брать в руки фамильного меча - катаны, но приемам владения оружием обучена была, и собиралась продемонстрировать всё свое умение, защищая собственную жизнь.
Этого от маленького хрупкого создания не ожидалось, и на лице варвара отразилось изумление, но оно быстро прошло - он был слишком уверен в своих силах против такого хилого, по его мнению, соперника. И это было его самой большой ошибкой! Ибо одно из главнейших правил воина гласит - никогда нельзя недооценивать противника, это может дорого тебе обойтись.
— Ну, чего трепыхаешься, малыш? - мощным ударом выбив оружие из её рук, он неумолимо приближался, нависнув над ней подобно горе, - Обернись: весь ваш пограничный отряд полег здесь. Не важные из вас защитники вышли. Мне даже напрягаться не придется, чтобы разрубить твое щуплое тело пополам - и не останется ни кого, кто бы мог зажечь сигнальные факелы. Не завидная у тебя судьба, малыш...Сидеть бы тебе при мамкиных юбках, глядишь, может и жив бы остался. И в неволе люди живут, - он откровенно смеялся над ней, но это было уже слишком... Ни что так не ценится человеком, как свобода. Человек рождается свободным, и ни у кого нет власти над другим человеком.
— Это мы ещё посмотрим! - процедила девушка сквозь оглушающую боль, пронзающую из одного виска в другой, - И я тебе - не малыш! Я не должна сдаваться - ради памяти родителей, которые верили в меня, ради любви Марка, который вернул мне силы и веру в себя.
— Что ты там бормочешь, сверчок? Молитвы тебе не помогут, - хохотнул варвар.
— О себе лучше помолись, - молниеносная реакция, и девушка подскочила на ноги, держа в руке подобранный с земли чей-то меч, - Черта с два ты получишь мою жизнь! - её боевая стойка и дрожащие руки, которыми она старалась удержать оружие, вызвало только смех противника.
Но уже после первых же выпадов, сопровождающихся звоном скрещивающихся клинков, ему уже было не до смеха - он не мог ожидать, что это маленькое создание будет сражаться с таким мастерством и упорством. Он был силен, но она была проворнее и уклонялась от его атак - её отец, её учитель могли бы гордиться ею, и Марк бы тоже гордился ею... Марк...Она не переставала думать о нем - почему она обязана выжить. И ещё - друзья, которые помогли ей пережить самое тяжелое время и не бросили одну. Она просто обязана выжить - и не иначе, слишком много ей довелось пережить, и слишком мало осталось того, что могло бы её убить.
— Верткий маленький змееныш, - бросил он, видя как до сих пор успешно она избегала его прямых выпадов, лишая его возможности легкой победы.
— Змеи, обычно - больно жалят, - Мей пришлось просто фантастически изловчиться, но она смогла - смогла достать до его горла. И тут же отскочила в сторону, чтобы не быть раздавленной грузным телом варвара, когда он, пошатнувшись и потеряв равновесие, был в секунде от того, чтобы рухнуть на землю, хрипя и истекая кровью.
На звуки борьбы могли явиться его сотоварищи, а с ними со всеми ей точно не справится.
Нужно было что-то делать. Но, что?
Мей не понимала, почему это ей так важно, но чувствовала, что ей просто необходимо что-то предпринять. Знала, что должна - и всё.
И тут только она поняла, что и на ней - замысловатые старинные доспехи.
Небольшая дверца потайного хода поддалась, и девушка в темпе поднялась по крутым винтовым ступеням внутренней башни. Она попала в узкий коридор, который освещали несколько горящих факелов по обеим сторонам прохода. Мысленно поблагодарив Небеса за такое сказочное везение, она взяла один из них и проделала обратный путь, освещая себе дорогу наверх.
Этот вражеский отряд был остановлен ценой жизни защитников, но ещё один - стремительно двигался к укреплениям - Мей заметила всадников с возвышения своего участка каменной стены, известной и ныне, как Великая Китайская стена. Их кони поднимали облако темной пыли.
И тут её взгляд привлекла большая чаша с горючей жидкостью - видимо, в ней зажигали сигнальный огонь, а у неё как раз есть ещё не догоревший факел.
И когда она кинула факел в чашу, и пламя вспыхнуло, как олимпийский огонь, а Мей без сил опустилась на пол. И тут же, по цепочке, стали зажигаться огни на следующих участках стены - далеко, куда хватало зрения. Теперь врагу не подступить незамеченным, а народ соберет ополчение в помощь армии.
Потом она уже ничего не помнила, а очнулась уже тут, в зеркальном зале.
— Марк, это было ужасно! Ужасно! - она вцепилась дрожащими пальцами в его промокшую куртку и не отпускала,- Я даже имени не знаю того, кого убила. Ты хоть представляешь, как это?!
— Паршиво, наверное, - с трудом выдавил Марк из, онемевшего от игры на флейте и волнения, горла, потом решил сменить тему и развеселить её, - Слушай, а ты даже говоришь сейчас с китайским акцентом.
— Что, правда? - Мей шмыгнула носом и улыбнулась.
— Нет, шучу, - он погладил её по волосам и тоже улыбнулся, - А ты, вроде как, героиня. Ты спасла Китай.
— Надеюсь, что так, - и от этого его жеста заботы ещё больше захотелось плакать. Если раньше в её голове мелькали порой грешные мысли, что он с ней пытается выбить из себя безответную любовь, но теперь, и она поклялась себе в том, никогда больше её мысли не завернут в эту тупиковую сторону.
Держи меня. Держи, не отпускай.
Ладонь в ладонь, сжимай как можно крепче.
Сначала будет сложно – после легче.
Но ты сплетенье рук не разрывай.
В глазах душа. Перехвати мой взгляд.
Читай в нём мысли, разгадай все тайны,
И взглядом дай понять: МЫ – неслучайны.
Мы суждены друг другу, - говорят.
Без лишних слов. Вся пышность длинных фраз
Нам ни к чему, не делает нас ближе.
– Ты будешь рядом? – спрашиваю тише,
– Всегда! – ты отвечаешь каждый раз
"Придёт день, когда ты поймёшь, что всю Вселенную ты можешь найти внутри себя, и тогда ты станешь волшебником. Став волшебником, ты уже не будешь жить в мире - мир будет жить в тебе."
Дипак Чопра
Евангелина попыталась открыть глаза, но увидела лишь темноту. Её шатало в разные стороны, и она ни как не могла поймать равновесие - это было практически невозможно сделать со связанными руками и завязанными повязкой глазами. От каждого шага кружилась голова, и под босыми ногами, скользящими по мокрой поверхности, всё ходило ходуном, а при попытке пошевелить руками тугая веревка узлами впивалась в запястья, соответственно - не могла она освободиться и от повязки на глазах. И холодные влажные капли, то и дело, попадали ни лицо и тело.
И слышались кругом охрипшие пропитые голоса, отпускавшие в её адрес скабрезные замечания, заглушаемые шумом падающей воды. И от этого девушка чувствовала себя абсолютно голой перед ними - хоть, судя по ощущениям, на ней была какая-то сорочка, и сгорала от стыда и желала бы сейчас исчезнуть, радуясь, что не видит сейчас лиц этих грубых мужчин, которым принадлежали эти хриплые, прокуренные и пропитые голоса. Ей было дико страшно - она не понимала, что происходит, где она находится, чего хотят от неё эти люди и как планируют с ней поступить... Ещё страшнее и тоскливее становилось от того, что она могла погибнуть тут - в неведении и одиночестве, не имея сведений о судьбе супруга и друзей. Для человеческой природы нет ничего ужаснее одиночества и неизвестности. Боже, они ведь только недавно стали мужем и женой, ещё не познав в полной мере всех радостей и всех сторон семейной жизни. Неужели, им всем тоже грозит опасность? Где они? Что с ними? Господи, если бы она была уверена, что они в безопасности, то и умирать было бы не так страшно. Хоть какой-нибудь знак, какой-нибудь намек на их судьбу...
— Последний раз спрашиваю, где этот чертов мальчишка? Где Питер? - требовательный вопрос, и кто-то грубо схватил девушку за плечо, подталкивая вперед, от чего она чуть не свалилась - сама она даже не видела, откуда.
— Питер? Питер здесь? - Ева с силой замотала головой из стороны в сторону, но ничего, конечно же, не увидела из-за плотной повязки на глазах. О том, что происходит, она могла догадываться только по звукам вокруг.
— Надеюсь, что этот трусливый мальчишка явит себя бесстрашному Капитану Крюку, наводящему страх на порты семи морей, чтобы спасти свою "маму", - этот голос звучал громче остальных, от него веяло леденящей уверенностью, от которой мурашки пробежали по коже, - И тогда я убью его.
Неужели пираты? Но ведь Капитан Крюк - это только легенда? Или всё-таки - нет?
