возможностью погасить кредиты. Вся система финансов – направление денег от вкладчиков людям, которые используют деньги на покупку домов или основание бизнеса – остановилась.
В ответ на кризис США, Китай и европейские страны приступили к осуществлению политики, ознаменовавшей возвращение идей интеллектуального предшественника Мински Джона Мейнарда Кейнса. Как и рекомендовал Кейнс, они увеличили расходы для оживления экономики, и, казалось, их усилия помогли. Во время рецессий дефициты государства (разрыв между расходами и доходами) обычно возникают, когда люди и бизнесы зарабатывают меньше, и сумма собранных налогов сокращается. Правительства занимают средства, чтобы устранить разрыв, так их долг также увеличивается. После нескольких лет проведения кейнсианской политики государства в Европе стали беспокоиться о растущем дефиците и долгах. Они дали политике обратный ход и обратились к мерам строгой экономии: урезанию расходов на общественные услуги и социальные выплаты. Кейнсианцы утверждали, что серьезные меры были приняты слишком рано. Они говорили, что дефицит необходимо сокращать, когда экономика снова начнет расти. Тогда высокий уровень занятости и прибыльные фирмы увеличат налоговые поступления. До этого жесткие меры лишь еще больше замедлят экономику.
В Греции политика строгой экономии была условием получения помощи от Евросоюза, когда государство обнаружило, что оно не может выплачивать свои долги. Когда правительство Греции сократило расходы на общественные услуги, например, медицинские, протестующие заполнили улицы. Экономисты даже стали задумываться, переживет ли европейская валюта, евро, эти волнения. В Греции более четверти населения осталась без работы. Многие стали нищими, неспособными позволить себе еду и медицинские препараты; люди заболевали и впадали в депрессию. Греция была страной, на которой кризис сказался сильнее всего, однако страдания продолжались по всему миру, когда люди теряли свои дома и работу. К 2009 году еще 30 миллионов людей оказались без источника дохода.
Теория Мински указывает, что финансовый кризис и последовавшая рецессия не были полностью результатом жадности заемщиков или банкиров. Более глубокая причина была связана с последствиями основанного на финансах капитализма.
Десятилетия экономического роста после Второй мировой войны посеяли семена кризиса. Капитализм стал более беспечен по мере того, как центры банковского дела, Уолл-стрит в Нью-Йорке и Сити в Лондоне, помогали стимулировать рост экономики затейливыми финансовыми продуктами, особенно с 1980-х годов, когда государства устранили ограничения на действия банков. Возможно, в таком случае, следует говорить об эпохе Мински, а не о моменте. Чтобы развиться из осторожной формы в безрассудную, капитализму понадобились десятилетия.
39
Гиганты в небе
Представьте, что вы наблюдаете за часовым шествием людей, выстроившихся в порядке увеличения их дохода, от самых низких до самых высоких. Рост каждого человека представляет его доход. Кто зарабатывает средне, тот среднего роста, кто зарабатывает в два раза меньшего среднего уровня – в два раза ниже. Вы среднего роста и стоите на тротуаре, наблюдая за парадом. Что вы видите? Сначала вы ожидаете увидеть низких людей, затем на полпути шествия должны быть люди вашего роста. Потом постепенно начинаете видеть все более высокие фигуры по мере того, как мимо проходят высокооплачиваемые работники.
На самом деле, если бы участниками парада было нынешнее население США, вы бы наблюдали за другой картиной. Прежде всего, вы бы не знали, что парад начался, потому что не увидели бы людей спереди. Это те, кто имеет убыточный бизнес и долги. У этих людей отрицательный доход, поэтому они стоят в яме и роют землю. Однако вскоре вы замечаете крошечные фигуры, проходящие мимо на уровне ног. Это люди с низкооплачиваемой работой на неполный день, пожилые люди с маленькими пенсиями и безработные с социальными выплатами.
Первое действительно значимое событие шествия – это приближение армии гномов, растянувшихся вдалеке. Они самые низкооплачиваемые представители трудовых ресурсов, занятые полный рабочий день, «костяк» экономики. Вы видите тысячи проходящих помощников поваров, посудомоек, кассиров. Они едва достают до вашей талии. Постепенно люди становятся выше. Мимо вас движутся водители, мясозаготовщики и секретари, затем курьеры, делопроизводители и декораторы. Прошло тридцать минут, – уже «середина» населения, – люди до сих пор только доходят вам до груди. Только после сороковой минуты участники парада могут смотреть вам в глаза, не поднимая головы. Вы улыбаетесь бортпроводникам и кровельщикам.
Последующие участники шествия смотрят на вас свысока. Пожарные немного выше вас. Вам приходится вытягивать шею, чтобы подмигнуть ученым и веб-разработчикам. После пятидесятой минуты огромные фигуры проносятся мимо: пятиметровые адвокаты, девятиметровые хирурги. В последние секунды шквалом налетают гиганты, возвышающиеся на километры вверх. Некоторые из них – руководители в крупных компаниях, таких как Apple. Вы даже мельком замечаете несколько колоссальных поп-звезд и спортсменов: Кэти Перри, Флойда Мейвезера. Подошвы их обуви одной высоты со зданиями, их головы достают до небес.
Распределение доходов – сумма денег, которая отходит богатым, среднему классу и бедным, и этот процесс иногда изображают как своего рода парад. Он иллюстрирует нечто важное. Люди наверху зарабатывают намного больше, чем остальные, завышая средний уровень дохода. Это значит, что размер оплаты труда большинства людей меньше среднего показателя. Статистики обозначают то, что вы видели, как асимметричность. Экономисты называют это неравенством.
В 1970-е годы парад бы выглядел совсем иначе. Вы бы все равно видели гигантов в конце шествия, но не таких огромных. Также у вас не ушло бы слишком много времени на наблюдение за крошечными людьми, идущими вереницей. Доход был распределен между населением более равномерно. С тех пор богачи продвигались быстрее, чем все остальные: в 1970-е годы 1 % самых высокооплачиваемых людей США зарабатывал менее десятой части национального дохода, а к первому десятилетию XXI века – пятую часть.
Многие люди беспокоятся, что неравенство стало слишком выраженным. За последние несколько лет движение «Захвати Уолл-стрит» протестовало против стремительного роста самых высоких гигантов, так называемого «1 %» самых богатых людей. В крупных городах протестующие ночевали в палатках и основывали временные университеты, в которых люди обсуждали причины возрастающего неравенства и того, что с этим можно сделать. Профессоры экономики присоединились к обсуждению. Французский экономист Тома Пикетти (1971 г.)[80] опубликовал в 2014 году книгу «Капитал в XXI веке», рассматривающую расцвет богатых и подтверждающую опасения о том, как быстро они опережают других.
Как гиганты становятся столь огромными? Карл Маркс говорил, что они капиталисты, которые эксплуатируют трудящихся, чтобы заработать деньги. Йозеф Шумпетер утверждал, что они смелые
