выскочил из машины и ударился в бега. Из аэропорта Хитроу он улетел в Турцию. Там он несколько недель восстанавливал пошатнувшееся душевное равновесие, путешествуя по стране на автобусе. После его возвращения в Лондон друзья стали опасаться, не произошел ли у него нервный срыв. Действительно, следующие три недели он провел в больнице Чаринг-Кросс, а потом уехал к семье в Уэльс.
Нервное расстройство Родди напрямую сказалось как на королеве, так и на короне. Его внезапное исчезновение совершенно подкосило Маргарет. Она перестала спать, подсела на слишком большое количество транквилизаторов и в результате отменила все протокольные встречи. 15 ноября 1974-го было официально объявлено, что она подхватила сильную простуду. Это выглядело вполне правдоподобно, принимая во внимание ее пристрастие к курению и алкоголю. Однако ходили настойчивые слухи, что принцесса пыталась свести счеты с жизнью. После выписки из больницы она заперлась в спальне и отказывалась выходить. Друзьям пришлось установить около нее круглосуточное дежурство, пока усталость не вынудила одного из них позвонить королеве и открыть ей глаза на реальное положение дел сестры. Посещение больных не входило в список безотлагательных дел королевы, однако она отложила все и поехала в Кенсингтонский дворец повидать сестру. «Я чувствую себя ночной сиделкой, которая принимает дежурство у дневной»5, – ворчала она. С помощью горничной Маргарет дошла до машины, и сестры уехали в Виндзор на уикенд – восстановительный для принцессы и разведывательный для королевы, которой предстояло узнать, что же на самом деле происходит в жизни сестры. Королева могла проявить большую твердость, чем любая из фрейлин Маргарет. Те, не будучи особами королевской крови, могли лишь давать деликатные рекомендации, а не приказывать, но их советы игнорировались. Королева же заняла твердую позицию, что дипломатичные фрейлины боялись делать. Старшая сестра всегда очень неохотно вмешивалась в драматические проблемы младшей в надежде, что они сами как-то разрешатся, но на этот раз она пришла на помощь. Фрейлина Маргарет леди Гленконнер всегда считала, что четырехлетняя разница между сестрами в конце концов вынуждала Маргарет уступать. «Они бы больше конфликтовали, если бы разница в возрасте была меньше», – считала она6.
Следующий поворот в супружеской драме потряс даже непробиваемую королеву. В июне 1975 года, восстановив душевное равновесие в сельской глуши Уэльса, Родди присоединился к коммуне на ферме Сарренделл в Уилтшире. Там на территории в 47 акров его аристократические друзья вместе с актерами и художниками пытались создать сообщество, живущее на самообеспечении. Дополнительным источником дохода служил открытый ими ресторан, куда Родди, уже доросший до должности главного садовника, поставлял свежие овощи с огорода коммуны. Успокоившись, он возобновил отношения с Маргарет, но уже без надрыва и эмоциональной зависимости первых месяцев их связи. Миролюбивая атмосфера коммуны в Сарренделле помогала Родди как физически, так и эмоционально восстановиться и наладить отношения с принцессой, которые они теперь называли «любовной дружбой». Сообщение с коммуной было делом не из легких, и Теннанты вновь выступили в роли посредников. Каждый четверг Родди приезжал из Сарренделла повидаться с Маргарет в их дом в Челси. Она же прибывала из Кенсингтонского дворца с полной корзиной для пикника.
Наслушавшись рассказов Родди о жизни в коммуне, Маргарет захотела увидеть все своими глазами. Однажды она решила там даже заночевать. История не осталась незамеченной прессой и выплеснулась на первые страницы газет, что вызвало панику во дворце.
Маргарет прибыла на «роллс-ройсе» и, услав водителя искать пристанище на ночь, уселась за маджонг с обитателями коммуны, попутно заметив, что не играла в эту игру с детства и подзабыла правила. Затем, после возвращения из местного ресторана, принцесса, со стаканом и неизменной сигаретой в руках, вместе со всеми стала распевать песни из мюзиклов у горящего камина. Ночь Маргарет провела в самой комфортабельной спальне на ферме, а Родди устроился в своем голубом автофургоне «форд транзит». Наутро он уже стоял у кровати Маргарет с чашкой чая. И хорошо сделал, так как она не могла уразуметь, как включается электрический чайник (ее сестра в этом мало чем от нее отличалась – она не могла самостоятельно принять утреннюю ванну). После традиционного утреннего чая Маргарет надела резиновые сапоги и стала помогать Родди в саду.
Позже на ферму приехала актриса Хелен Миррен, секс-символ, звезда шекспировских пьес и член радикальной социалистической рабочей партии. Обе женщины обладали сильным, независимым и бунтарским характером, а также здоровым аппетитом к сексу. Поначалу между ними возникло напряжение, но вскоре отношения наладились. Маргарет посмеялась бы, узнав, что молодая радикальная активистка, которую она впервые встретила на ферме в Уилтшире, однажды сыграет ее сестру в оскароносном фильме «Королева». Принцесса не могла не заметить, что Родди был очарован Хелен. Он позже признавался писателю Айвану Уотерману: «Она была потрясающая, невероятно соблазнительная. Я могу припомнить немного женщин, которые излучали бы секс каждой клеточкой тела, а именно такой она была и остается».
В те дни еще одна гостья коммуны, а именно Таня Соскин, дочь кинопродюсера Пола Соскина, привлекла его внимание и впоследствии сыграла большую роль в жизни. Когда он вспоминал о своей первой встрече с Таней, позднее ставшей его женой, он говорил: «Я знал, что это именно она»7.
В то лето многие панк-группы, такие как Sex Pistols, показывали провокационные фиги власть имущим, и ферма Сарренделл не отставала: там процветали массовые купания голышом, сексуальная свобода и марихуана. Когда в прессу просочилась новость о пребывании там Маргарет, лужайку перед фермой заполонили журналисты и телевизионщики. Родди тихо слинял, а дни коммуны были сочтены после того, как полиция нашла в огороде 300 кустов конопли.
Обнаружение незаконной фермы по выращиванию марихуаны и газетные заголовки, типа «Дорогой ангел» Маргарет на пособии по безработице»8, намекающие на то, что безработный Родди претендовал на государственные льготы, разожгли страсти. Визит Маргарет в притон хиппи, как его называли бульварные газеты, стал колоссальной ошибкой. Если королева сочувствовала проблемам Маргарет в супружеской жизни, то ее пребывание в колонии аристократических хиппи или ее связь с безродным недоучкой она простить не могла. Реакцию же принца Филиппа нетрудно себе представить.
Отношения такого рода давали пищу для сплетен. Выведенная из себя королева, терпение которой иссякло, спрашивала личного секретаря лорда Мартина Чартериса: «Что нам делать с сестрой, знающейся с отребьем?»9 Она всегда чувствовала свою ответственность за младшую сестру и волновалась по ее поводу. Но всему есть предел. В глубине души она надеялась,
