– Он так сказал? – глаза Юки удивлённо расширились. – Я проклята. Никому нельзя…
– Мою семью казнили как колдунов. Мой дом сожгли. У меня на родине на каждом столбе красуется табличка с моим лицом и обещанием огромной награды за поимку. Моего деда проклинают за предательство и враги, и друзья. Сам Белый Палач мечтает отомстить мне непонятно за что. Думаешь, ты проклята больше меня?
Юки сокрушённо потупилась. Дальше они брели молча.
Вулкан Кадзеямы потух много веков назад, но магма до сих пор нагревала подземные источники у подножия горы. Самый большой из них назывался Тёплым озером. У берега густым лесом рос тростник. Николасу и Юки пришлось долго шагать вдоль него, чтобы найти просвет, ведущий к открытой воде.
– О, нет! Семена уже кто-то собрал! Похоже, придётся искать в другом месте, – жрица печально вздохнула, избегая его взгляда, как избегала всю дорогу после их разговора.
– На середине ещё что-то осталось, – Николас указал на торчавшую из воды сухую коробочку с семенами.
– Далеко, до них не доплыть. К тому же, воздух холодный. И там могут водиться демоны. Пожалуйста, не надо! Я придумаю что-нибудь другое.
– Нет! Если что-то произойдёт, виноват буду только я, моя слабость и глупость.
Николас снял халат и шаровары, оставшись в одном исподнем. Юки стыдливо отвернулась, кусая губы в волнении. С высокого берега он нырнул в зелёное от водорослей озеро. Холодно здесь не было – затхлая стоячая вода.
Растительность неприятно заскользила по телу. Из-за телорезов Охотник не решался нырять глубже. Он подплыл к одной из коробочек и уже протянул руку, чтобы сорвать её, но ногу оплёл стебель и дёрнул вниз. Вокруг головы обернулся воздушный шар, чтобы можно было дышать чуть дольше.
Всё-таки демон. Почему в этой стране цветов и ив его чутьё отказало? Вначале оно предупреждало об опасности, которая так и не случилась, а потом и вовсе притупилось, словно разум привык и не реагировал, даже когда Николас нос к носу сталкивался с демонами, как сейчас.
Он коснулся дна и увидел перед собой пупырчатую зеленокожую тварь. Помесь черепахи и лягушки: морда плоская, на спине большой жёлтый панцирь. Ростом Николасу по грудь, водяной протягивал к нему перепончатые руки.
«Отпусти меня, и я не причиню тебе вреда», – мысленно позвал его Охотник.
«Нет, это моё озеро! Живо говори, что тебе здесь понадобилось!» – зазвучал в ушах булькающий голос.
«Семена лотоса».
«Это мои семена, не отдам, – упрямо булькнул водяной. – Если тебе нужны, то и мне сгодятся. Так зачем они тебе?»
«Для жрицы из храма», – чистосердечно признался Николас.
Опыт общения с подводными жителями подсказывал, что драться на их территории равносильно самоубийству. А вот зубы заговорить можно.
«Ох, для прекрасной девы, чьи волосы чернее земли, кожа белее снега, губы алее роз и голос поёт как тростник? – его бульканье стало куда более мелодичным и мечтательным. – Я всё время жду её прихода, чтобы любоваться ею».
«А познакомиться с ней ты не пробовал?»
«Нет. Это как? Разве можно?» – залепетал он смущённо.
«Собери побольше семян, подари ей и заслужишь её счастливую улыбку», – подсказал Охотник.
Водяной разжал руки. Оттолкнувшись ногами от дна, Николас всплыл на поверхность.
– Мастер Стигс! Возвращайтесь, молю! – заламывая руки, кричала Юки с берега.
Охотник мощными гребками направился к ней, но водяной его опередил. Демон с опаской выглянул из камышей и протянул Юки четыре коробочки с семенами лотоса.
– Это всё, что есть, но как поспеют новые, обещаю, соберу всё и не дам пропасть ни одной штучке! – проквакал водяной.
– Спа-спасибо, – изумлённо ответила Юки, принимая подарок.
– Вы… вы такая красивая! – он восхищённо вздохнул, оглядывая её с головы до ног.
Николас выбрался на берег и накинул на себя халат, чтобы не замёрзнуть на холодном ветру.
– Это водяной. Он давно наблюдает за тобой, но до сих пор боялся заговорить.
– Каппа! – поправил его демон.
Юки сложила ладони вместе и вежливо поклонилась.
– Это ты приносишь лилии на порог моей комнаты каждый день с тех пор, как отец привёз меня сюда?
Если бы кожа каппы могла менять цвет, то точно бы стала пунцовой.
– Ночью я покидаю озеро и брожу среди людей неузнанным. Однажды я пришёл в храм на праздник и увидел вас там. Вы выглядели такой грустной, и я подумал… – Юки посмотрела на него так, что он осёкся на полуслове. – Люди злы и жестокосердны. Если они когда-нибудь обидят вас, приходите ко мне. Я укрою вас в своём озере от всего.
– Благодарю. Теперь семян точно хватит на украшения. Хочешь, я подарю тебе чётки?
Она сняла с запястья нитку из засушенных семян, на которых были вырезаны священные знаки, и вложила их в перепончатую ладонь.
– Вы настолько же добры, как и красивы! – просиял каппа.
– Вот видишь. Главное – не бояться заговорить, – подмигнул ему Николас.
– Благодарю вас, добрый мастер, – поклонился ему демон. – Защитите её! Защитите от этого злого человека!
Юки пожала губы, и каппа с несчастным видом нырнул в озеро.
– О каком человеке речь? – спросил Охотник, натягивая на себя шаровары.
– Не знаю. Наверное, об отце. Он многих демонов убил, естественно, его не любят.
Николас задумчиво хмыкнул. Вытряхнув семена из коробочек, они направились в храм.
– Весна-весна, что же она с нами делает? Даже бедный водяной, и тот без памяти влюбился, – шутил Николас, наблюдая, как в воздухе кружится вихрь лепестков.
Они рассмеялись, но Юки вдруг посерьёзнела:
– Вы были так добры с ним несмотря на то, что он – демон.
– У меня дома люди и нас, одарённых, считают демонами. В детстве я даже выдумал, что я подкидыш и мучаю своих родителей. Но потом наставник объяснил мне, что это не так. Не рождение и не сила определяют, добро ты или зло, достоин или нет, а лишь твой собственный выбор, твои собственные поступки. Пока каппа не причинил никому вреда, обижать его незачем.
– Вы удивительны! – выдохнула Юки.
На неуловимое мгновение в уголках её глаз мелькнули слёзы. Почему? Он же всего-навсего хотел её развеселить!
***
Наступил последний день отведённого ему срока. Настоятель пригласил Николаса в святилище и нанёс последние штрихи татуировки.
– Я так понимаю, зеркало ты не достал? – спросил Кадзума с едва заметным сожалением.
– Ваша дочь столь же несгибаема, сколь прекрасна, – ответил Николас. – Не перемените задание?
– Это было бы неправильно. Слово твёрже камня. Если один раз погрешить против него, вся жизнь под откос пойдёт. Завтра на рассвете ты должен покинуть храм.
Настоятель поднялся с циновки и ушёл. Николас остался сидеть, пригвождённый к месту. Сквозь распахнутые двери свет упал на зеркала, оживив спавшее в них волшебство. В левом, где отражался младший из Братьев-Ветров, зашевелились призрачные силуэты. Опираясь руками о края из него вылез Безликий.
Внутренности болезненно стягивались от страха, но пошевелиться не получалось.
– Чего ты ждёшь? Бери меч!
Николас поднял взгляд на звёздный клинок на стене. Может, стоило попытаться? С чудесным оружием у него появилась бы цель – месть Предвестникам. А если нет… бессмысленное существование прервалось бы в один миг. Но что-то удерживало от решительного шага.
– Тебе кажется, что ты нашёл здесь дом и близких, но это обман. В глубине души ты это понимаешь. Твоё проклятье куда страшнее того, что лежит на жрице. Ты – последний из священного рода Комри. Ты должен отыскать меня и возвести на Небесный престол, иначе Мрак погубит весь мир!
– Нет! – упрямо мотнул головой Николас.
– Что «нет»? – воскликнула Юки.
Охотник перевёл на неё ошарашенный взгляд. Жрица затворила двери, и Безликий исчез вместе с солнечным светом.
– С кем вы разговаривали?
Она держала в руках метлу.
– Извини. Твой отец отказался брать меня в ученики, поэтому завтра мне придётся уехать. Я немного… расстроен, но… переживу как-нибудь.
