Мадам Вострикова прошла к столу и встала около него.
— Милорд Эйвонклифф. — Ее голос прозвучал до странности спокойно. — Вы удивляете меня. А я, признаться, не люблю сюрпризов.
— Его величество правительство тоже не любит сюрпризов, да будет вам известно, — проговорил Тристан, перекатив сигару из одного угла рта в другой и пыхнув ею. — Кстати, мадам, эти сигары просто превосходны. Скажите, где вы их покупаете?
Неббетт вцепился в руку мадам.
— Убейте его! — прошипел он. — Позовите вашу охрану! Письма у него!
На лице Тристана появилась ухмылка.
— Уже не у меня, — сказал он. — К сожалению, я не умею читать по-русски, поэтому мне пришлось переправить их к тем, кто в совершенстве владеет этим языком.
— Это ложь! — прошептала Вострикова и сложила руки перед собой. — Из этого дома никто не уходит и никто сюда не приходит без моего ведома. Письма здесь, я уверена. И сейчас мы их найдем, милорд.
— Что ж, в таком случае ищите. — Его улыбка стала еще шире. Затем Тристан встал и поставил одну ногу на середину стула, словно он был тут хозяином и ситуация развивалась в соответствии с его правилами. — Открывайте ваши секретные ящики. Но вы ничего в них не найдете. Они пусты.
Неожиданно Вострикова наклонилась вперед, как-то пошевелила руками, и из ее рукава выскользнуло что-то длинное и блестящее.
— Я не позволю вам все разрушить! — закричала она, взмахнув ножом. — Неббетт! Хватайте его!
— Я? Его? — Неббетт поморщился, словно собирался разрыдаться.
— Живо, я вам говорю! — бросила Вострикова. — Или, клянусь, вам следующему я перережу глотку.
— Не надо так торопиться, — проговорила Федра своим обычным голосом. Она медленно подняла пистолет двумя руками, как учил ее Кембл. — Никому вы ничего не перережете.
Улыбка мгновенно исчезла с лица Тристана, и он побледнел. Вострикова быстро оглянулась, ее глаза зло засверкали.
— Кажется, это наш милый мистер Толбот, — прошептала она, ее рука с ножом дрогнула. — Ах, это маленькая сучка! Как же я сразу не рассмотрела?
— Фе. — Тристан повернулся к Федре и вытянул вперед руку. — Фе, у меня все под контролем.
— Но у нее нож, — прошептала Федра. — И я только…
Все случилось почти мгновенно. Вострикова подняла голову и посмотрела куда-то за спину Федры. Федра не увидела, а, скорее, почувствовала, что рядом с ней возник человек. Мгновение — и крепкая рука сжала ее горло, и тут же его коснулась холодная сталь.
— Опусти пистолет, — проговорил глубокий голос с иностранным акцентом. — Смею заверить, мой нож быстрее.
Неббетт отшатнулся назад, его лицо покрылось смертельной бледностью.
— Слава Богу! Лаврин!
— Делай, что он сказал, Фе, — удивительно спокойным голосом приказал Тристан. — Все в порядке.
Она, не отрывая глаз, смотрела на него. Тристан незаметно кивнул и подмигнул ей. У него был план. Федра бросила пистолет, он упал на ковер и затем исчез под низким комодом.
— Убей ее, Лаврин! — проговорила Вострикова, с трудом сдерживая ярость и дрожь в теле. — Убей ее немедленно!
Кончик лезвия чуть сильнее уперся в горло Федры. Не долго думая Тристан прыгнул к Востриковой и одной рукой схватил ее за запястье, а другая его рука опустилась к ботинку.
— Ложись, Фе!
Внезапно что-то мелькнуло в воздухе, на мгновение попав в поток света, сверкнуло. Послышался тихий глухой удар, и стоявший рядом с Федрой человек вздрогнул. Отступил на шаг назад, вскрикнул и вдруг стал падать, увлекая ее за собой на пол. Неббетт громко закричал и опрометью бросился из комнаты. Дверь за ним захлопнулась, и замок защелкнулся.
Федра быстро поднялась и отшатнулась в сторону от корчившегося в агонии мужчины. В его правом плече, чуть пониже ключицы, торчал нож.
— Тристан, — пробормотала Федра и облегченно вздохнула. Сейчас она пребывала в состоянии шока, и поэтому совсем забыла о своем пистолете, который по-прежнему лежал под комодом. Покачиваясь и держась рукой за плечо, Лаврин неожиданно поднялся с пола. В это мгновение Вострикова схватила со стола лампу, единственное оружие, имевшееся в ее распоряжении, и повернулась с ней к Федре.
— Мои бумаги, Эйвонклифф! — твердо сказала она, поднимая лампу выше. — Отдайте их немедленно! Иначе, клянусь, я превращу всех вас в жаркое!
Федра прижалась спиной к стене. Если мадам бросит сейчас горящую лампу на ковер, то вся комната мгновенно вспыхнет и они окажутся в ловушке. Лампа в руке мадам сильно дрожала, а в ее расширившихся глазах полыхала ярость.
— Вы выиграли, мадам, — проговорил Тристан, слегка ослабив свою хватку. — Поставьте лампу на стол…
— Хватит болтать! — закричала она, качнув лампой. Казалось, еще мгновение, и пламя вырвется наружу. На стенах заплясали зловещие тени.
— Лилия, нет! — Лаврин шагнул к ней, протянув вперед руку. Он споткнулся, снова схватился рукой за плечо, из которого все еще торчал нож.
Потом, размышляя обо всем этом, Федра уже не могла точно сказать, потерял ли в тот момент Лаврин сознание или просто споткнулся. Но, так или иначе, он упал на Вострикову, и она выронила лампу из рук. Лампа упала на пол, масло брызнуло на ковер и на юбки мадам, которые мгновенно вспыхнули. Она закричала и попыталась руками сбить пламя с одежды.
Неожиданно для себя Федра почувствовала прилив сил и, схватив Лаврина за щиколотку, попыталась стащить его с ковра. Тристан мгновенно оказался около нее и взял Лаврина за другую ногу. Вместе они оттащили его к двери, но нож по-прежнему все еще торчал у него в плече. Вострикова каталась по полу, визжала, сбивала пламя, отчего огонь разгорался еще сильнее.
— Беги! — прокричал Тристан Федре.
— Нет, — ответила она, прижимаясь к двери. — Нет!
Огонь охватил почти половину комнаты, становилось нестерпимо жарко, от едкого дыма было трудно дышать.
— Фе, мы уйдем вместе! — Тристан подтащил Федру к окну и посадил ее на подоконник. Все еще продолжая колебаться, она открыла створку окна и свесила ноги на улицу.
— Господи! Здесь высоко! — вскрикнула Федра, посмотрев вниз.
Тристан быстро поцеловал ее.
— Не так высоко, как кажется, дорогая. Клянусь.
Времени на размышления уже не оставалось — Тристан сунул Федре в руки конец пояса, за который она должна была держаться при спуске, и столкнул ее вниз. Она соскользнула с подоконника, стукнулась спиной о кирпичную стену, упала на что-то твердое и плоское и потеряла сознание.
Глава 13
Не нужно много слов, когда в любви клянешься,
Дай лишь одно, но чтобы верить можно.
