«Ты думаешь, я ношу с собой революцию в кармане?» — с едва заметной горечью в голосе произнес Касраф Телус.
«Да, именно так я и думаю» — твердо заявил Обер. — «У тебя в кармане взрывчатый материал огромной силы. Ведь там запись очередной твоей речи, так ведь? У тебя найдены верные слова. И они должны упасть на благодатную почву — то, что ты говоришь, большинство народа уже смутно чувствует в своей душе».
«Все это так,» — со вздохом отозвался Телус, — «но от смутного чувства до ясно понимаемой цели, за которую стоит бороться — огромное расстояние».
«Вот и помоги им пройти этот путь!»
«Хотел бы я сделать это! Но как? Мои речи в ассамблее неизвестны народу. На страницы газет мне удается попасть хорошо, если раз в два месяца…» — Касраф Телус развел руками, опустил глаза и принялся рассеяно водить вилкой по пустой тарелке.
«Нужна своя газета» — столь же твердым тоном произнес Обер.
«Ты полагаешь, я не думал об этом?» — встрепенулся Телус. — «Но всех моих денег и денег моих друзей не хватит даже на то, чтобы оплатить работу типографии. А нужно еще оплачивать штат редакции, нужно распространять газету…» — он опять потупился и замолчал.
«Думаю, я могу помочь. У меня есть средства, которых должно хватить на покупку скоростной печатной машины. Если ты со своими друзьями наберешь денег на приобретение наборной кассы, аренду помещения и оплату нескольких постоянных сотрудников, то дело пойдет. А распространителями станут твои сторонники. Ведь их у тебя не так уж и мало?» — Обер испытующе посмотрел на Касрафа Телуса.
«Ты и в самом деле можешь набрать такую сумму?» — встрепенулся Касраф.
«Хоть завтра утром. У меня есть собственные сбережения и кое-что от деловых людей на проталкивание их интересов в ассамблее. Отчитываться за эти деньги я не должен и могу расходовать их по своему усмотрению» — подтвердил Обер.
«Тогда я немедленно собираю своих единомышленников» — Касраф вскочил с места. — «Не позже, чем завтра вечером у нас будет ясность, сможем ли мы взяться за газету на таких условиях». — Касраф Телус подхватил плащ и шляпу, бросил на столик несколько серебряных монет и поспешил к выходу.
Вскоре в Порт-Квелато, а затем и в других городах Провинций уличные разносчики стали продавать новую газету под несколько громоздким названием «Элинорский Улкасанский Народный Обозреватель». Довольно быстро газета завоевывала популярность, а вместе с нею — постоянные неприятности с королевской цензурой. Число покупателей и подписчиков газеты росло, она стала почти полностью окупать себя. Вместе с этим росло и число членов «Улкасанского народного клуба», признанным идейным вдохновителем которого был адвокат и главный редактор «Элинорского Улкасанского Народного Обозревателя» Касраф Телус.
Вместе с растущей популярностью Касрафа Телуса росла и ненависть к нему со стороны аристократии, полиции, королевского чиновничества. В некоторых газетах адвоката прямо называли мятежником, а в аристократических салонах начали поговаривать о том, что этого демагога исправит только виселица. Атмосфера в обществе накалялась.
Обер Грайс, стараясь держаться за кулисами политической борьбы, все же частенько встречался с Касрафом Телусом, обсуждая с ним развитие политических событий. Во время одной из таких встреч в большом модном кафе, где Обер сидел за одним столиком с адвокатом и его единственной помощницей и секретаршей, неприметной молоденькой девицей, Обер оказался вытолкнут на авансцену местной политической жизни.
В кафе сидело несколько шумных компаний военных. На фоне тусклых темно-синих мундиров Провинциального легиона выделялась компания в ярко-красных с белым, украшенных золотым шитьем мундирах офицеров королевской гвардии. Один из гвардейцев, с капитанскими эполетами, подошел к самому столику, где сидел адвокат, и громко сказал, пристально глядя прямо на него:
«Говорят, раньше это было вполне приличное заведение. Но сейчас здесь шагу ступить невозможно, не натолкнувшись на компанию проходимцев с их портовыми шлюхами».
Секретарша вскинула голову. Ресницы ее часто-часто захлопали, на бледном лице проступили красные пятна, а губы задрожали. Касраф Телус вскочил, с грохотом отодвинув стул…
Обер молниеносно просчитал, что сейчас произойдет. Касраф ли вызовет гвардейца на дуэль, тот ли вызовет готового взорваться Касрафа — итог будет один. Адвокат не владеет ни саблей, ни пистолетом.
«Сядь!» — жестко бросил Обер и, с силой сжав адвоката за плечи, усадил его обратно на стул. Затем он повернулся к офицеру, и, форсируя голос, чтобы его слышали как можно больше посетителей, четко и размеренно произнес:
«Что я слышу? Наш тыловой герой затевает войну с портовыми шлюхами? Похоже, он хочет затмить славою тех, кто сражается на южной границе!»
Вояки из Провинциального легиона, не сдерживаясь, захохотали. Послышались смешки и среди остальной публики. Офицер, сжавши рукоять сабли так, что побелели костяшки пальцев, зашипел сквозь зубы:
«С кем имею честь?»
«Обер Грайс, главный инженер „Заводов Далуса“. А от кого мне ждать секундантов?»
«Тлерон Клуа, комт Мейтенский, капитан королевской гвардии!»
«За вами выбор оружия» — заметил Обер.
К капитану Клуа подошли его товарищи и тихонько зашептались. Видимо, кое-кто из них знал Обера как оружейника, а по конкурсным испытаниям ружей знал и его способность к меткой стрельбе. Поэтому через несколько секунд капитан объявил:
«Деремся на саблях, пока один из нас не лишится возможности продолжать поединок. Предлагаю встретиться завтра, в девять, на пустыре за церковью св. Аларина Первопризванного».
Обер молча сдержанно поклонился. Касраф Телус энергично дергал его за рукав сюртука:
«Ты с ума сошел?» — громким шепотом несколько раз повторил он.
«Нет. Не сошел» — тихо, но твердо парировал Обер. — «Ты не можешь драться ни на пистолетах, ни на саблях, а я — могу. Подожди, мне еще надо уладить дело с секундантами».
Обер обвел взглядом кафе и отыскал среди посетителей знакомого пехотного лейтенанта из Провинциального легиона. Вскоре лейтенант и его приятель отправились обсуждать окончательные условия дуэли с секундантами гвардейского капитана.
На следующий день, в девять утра противники были на условленном месте со своими секундантами. После положенных по дуэльному кодексу вопросов о примирении противникам были предложены две одинаковые кавалерийские сабли.
Капитан сбросил свой форменный камзол, а Обер — свой сюртук. Отсалютовав друг другу, они стали сближаться. Сначала движения были осторожными, потом капитан сделал несколько быстрых выпадов. Обер расчетливо парировал их. Капитан сразу понял, что противник ему достался непростой. Он увеличил темп и силу ударов, стараясь заставить Обера раскрыться или хотя бы несколько поколебать его хладнокровие. Но Обер умело защищался, не стремясь сам перейти в нападение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
