— Да? И что же?
— Вы об этом только что упомянули: ад — вот о чем мы сейчас поговорим.
Глава 21
— Не понимаю, — недоуменно проговорила Тэсс, изо всех сил напрягая мозг.
— Ад, — выразительно повторил незнакомец. — Место, уготованное подонкам. Именно туда призваны мы низвергнуть их.
— А почему, — начала Тэсс и собрала все свои силы, готовая к новым сумасшедшим признаниям незнакомца. — Почему вы называете их подонками?
— Им нет другого названия. Они плодятся как крысы. Они заполонили все как вши. Они презренные, подлые, мерзкие, грязные твари. Они распространяют свою зловредную, порочную ересь хуже, чем чумные блохи заразу.
Эта проповедь ненависти ошеломила Тэсс. Она подалась назад, словно ее толкнули в грудь, нерешительно сказала:
— Пришло время сдержать данное вами слово, — вы обещали объяснить, кто вы. В фургоне в какой-то момент я подумала, что вы священники, но теперь…
— Да, мы священники, даже больше чем священники. Возложенная на нас миссия делает нас единственными в своем роде, мы палачи.
— Кто?
— Палачи, — повторил незнакомец, и бесстрастные глаза его вспыхнули. — Мы приводим в исполнение решения высшего суда.
Тэсс изумленно прошептала:
— Какого высшего суда?
— Суда святой инквизиции.
Тэсс, чувствуя, что ей отказывает разум, с трудом произнесла:
— О чем вы говорите? Вы в своем уме, инквизиция прекратила существование еще в средние века?!
— Нет, — спокойно возразил незнакомец. — Вовсе нет, инквизиция возникла в средние века и просуществовала несколько сотен лет. Она была официально распущена только в 1834 году.
Тэсс поморщилась от мысли, что такое страшное явление, как инквизиция, безжалостно преследовавшая всех, кто не придерживался ортодоксальной доктрины, сохранялась вплоть до недавнего времени. Жертвы ее подвергались пыткам, их заставляли отречься от ереси, а тех, кто отказывался, сжигали на костре. «Костер! Опять пламя! — подумала она. — Костры инквизиции! Факелы Митры!»
Но это было не все. Незнакомец, холодные глаза которого вспыхнули еще ярче, продолжил:
— Заметьте, я сказал «официально». На самом деле инквизиция не умерла. Она продолжала свою деятельность неофициально, в глубокой тайне, потому что ее священная цель не была достигнута, потому что подонков так и не уничтожили.
— Вы хотите сказать, — с ужасом проговорил Крейг, — что тайное ядро инквизиции, следуя секретным инструкциям церкви, охотилось за каждым, кто не исповедовал ортодоксального католицизма?
— Нет, лейтенант, я не это хочу сказать.
— А что же?
— Церковь твердо следовала своему решению о роспуске инквизиции. Никаких секретных инструкций не существовало, но тайна была, потому что часть инквизиторов считала невозможным отказаться от своего — великого — предназначения. Прежде чем отойти в мир иной, они воспитали своих восприемников, а те, в свою очередь, воспитали других. Цепь эта не прервется с нашим уходом в небытие, ибо мы растим наших последователей, но что еще важнее, ведем битву с врагом.
— Но это слишком, — возразила Тэсс, чувствуя, что того и гляди, повредится умом. — И все из-за того, что ваши жертвы не ходят по воскресеньям на мессы?
— Не упрощайте! Мне все равно, ходит ли человек на мессы по воскресеньям или нет. Любой, кто так или иначе почитает единого Бога, — не моя забота. Но те, кто верят, будто у истинного милосердного Господа есть всесильный соперник — бог зла, сами являют собой зло не меньшее, чем бог, которого они ненавидят. Митраисты, — незнакомец чуть не сплюнул от отвращения, — их последыши альбигойцы, проклятые дуалисты, выжившие после Монсегура, — вот кто мои враги. Им удалось бежать, прихватив с собой своего идола, и притаиться. Они расползлись повсюду, эта зараза разрасталась как нарыв. Они вышли из-под нашей власти, или, если быть точными, намереваются захватить власть над всем миром. Они убили вашего друга. Они убили вашу мать. Они хотят убить вас. Я не успокоюсь, пока не уничтожу их!
— Погодите минуту, остыньте, — сказал Крейг. — Что вы имели в виду, когда сказали, что они намереваются захватить власть во всем мире?
— Ускользнув из Монсегура, горстка еретиков бежала из Юго-Западной Франции, стремясь как можно дальше уйти от преследования. Они направились на юг, в Испанию, где нашли убежище в уединенной горной долине среди вершин хребта, который сейчас называется Пиком Европы. Там они, решив восстановить свой культ, выучили испанский язык, восприняли испанские обычаи и, успешно слившись с местным населением, стали в строжайшей тайне поклоняться своим мерзким идолам. За двести с лишним лет община еретиков разрослась, и они начали посылать единоверцев в другие районы Испании. Если не будет обнаружено их главное логово, у презренных тварей останется шанс сохранить свою отвратительную веру.
— Памплона и Мерида, — обронила Тэсс.
Незнакомец, насторожившись, спросил ее:
— Почему вы вдруг назвали эти города?
— Присцилла, женщина, которую ваши люди отвезли в клинику, рассказывала мне о них, — ответила Тэсс. — По существу, о митраизме я все узнала от Присциллы. Она прежде была преподавателем и университете.
— И что же вам известно о Памплоне и Мериде?
— В научных экспедициях по тем районам она видела митраические скульптуры в пещерах.
— По правде говоря, я этого не ожидал. Вы сообщили неизвестные факты. Мы пытаемся найти главное логово, а вы, возможно, навели нас на более мелкие.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — вмешался Крейг. — Что вы имели в виду, когда говорили, что они намереваются править всем миром?
— Итак, через двести лет еретики почувствовали себя в безопасности. Однако в 1478 году начала действовать испанская инквизиция. Ранее очистительные костры заполыхали по всей Европе, но испанская инквизиция была особенно непримиримой. Она повсюду выслеживала еретиков. Ни одна даже самая маленькая деревушка не ускользнула от ее бдительного ока. Но изобретательные и неистребимые подонки вновь сбежали. На этот раз в Северную Африку, а именно в Марокко. Приняв чрезвычайные меры предосторожности, они сошлись на ответственную встречу, где решили, что им следует перейти в наступление, чтобы окольными тайными путями сохранить свою ересь. В конце концов было решено готовить из числа еретиков таких людей, которые, покинув логово, стали бы пробиваться к власти, скрывая свое истинное лицо. Проникая под чужими именами в высшие сферы общества, они должны были, используя свое влияние, прекратить преследование еретиков и захватить в свои руки структуры власти! Как можно догадаться, их первые усилия в этом направлении были незначительными. Но с той поры, с пятнадцатого века, еретики расплодились во множестве, они внедрились во все политические системы Европы и Америки. Это они добились роспуска святой инквизиции. А сейчас угроза нависла над всей планетой. Они собираются, подчинив себе весь мир, навязать ему свои еретические заблуждения.
— Вы явно преувеличиваете, — возразил Крейг.
— Едва ли. Вы не представляете, до каких крайностей они дошли. Подонки убеждены, что злой бог уничтожит планету, и потому действуют все решительнее, — по мере приближения двухтысячного года, ибо, как завершение всякого тысячелетия, он может принести с собой всевозможные потрясения и даже апокалипсис. Не удовлетворяясь ролью манипуляторов в правительствах, они создали собственную инквизицию и насылают убийц на каждого, кто, по их мнению, служит злому богу. Почерк их вам, должно быть, известен — убийства повсюду: в Австралии, Гонконге, Бразилии, Германии, Кении, в Северной Атлантике, Америке. Они убивают промышленников, инвесторов, руководителей крупных корпораций, рыболовов-браконьеров, охотников за слоновой костью, капитана, чей танкер потерпел крушение и чуть не погубил разлившейся нефтью Большой Барьерный риф. Подонки приговаривают к смерти всякого, кого обвинят в алчности, нерадивости и небрежном отношении к природе.
— Боже мой! — воскликнула Тэсс. — Я как раз пишу статью на эту тему. О том, как радикально настроенные защитники окружающей среды переходят в наступление!
— Нет, это не защитники окружающей среды. И когда вы говорите о боге, какого бога вы имеете в виду? Надеюсь, не их бога, которому противостоит не менее могущественный злой соперник? — подозрительно спросил незнакомец.
— Меня это не интересует. Главное, что планета действительно в опасности! Ее надо спасать!
— Похвальное намерение, — сказал незнакомец. — Однако, если вы верите в единого истинного Господа, в какого верю я, вы должны полагаться на Него. Он знает лучше нас. Если Земле суждено погибнуть, значит, такова Его воля. Таков промысел Божий, наказание нам за грехи. Если мы не образумимся, то погибнем. Но еретики, поклоняющиеся другому, несуществующему богу, бросают вызов промыслу Господнему. И за это им суждены муки ада.