Но ворон молчал. Его клюв поник, а озорные изумрудные глаза потеряли блеск.
- Повинуюсь... - начал говорить он, но прервался, вдруг почувствовав что-то. Его глаза расширились, и сам он резко начал увеличиваться в размерах. Удивлённо глядя на своё тело, он увидел, как чёрные перья разлетаются в разные стороны, а он превращается в человека.
- Мой срок... закончился! - крикнул молодой юноша с копной пышных соломенных волос, убранных назад, и огромными зелёными глазами. Он взглянул на Алису, рядом с которой валялось чернильное перо, и взгляд его затуманился грустью. А потом на глазах у возмущенного эрцгерцога, он стал прозрачным, а вскоре и совсем исчез. Где-то на острове Гнева маленькая серая крыса также внезапно полиняла и выросла в высокого мужчину. Он улыбнулся и растворился в воздухе.
Бехард фыркнул что-то себе под нос и убрался прочь. Лишь один Мор видел, как замерцали багряным светом рисунки у него под ногами, наполненные кровью бывшего человека. Скала задрожала, камни посыпались с её кривого массива, а с верхушки слетела огромная горгулья, держащая в лапах тусклую секиру. На глазах у изумлённого демона Чудовищный остров породил самое страшное чудовище, что когда-либо существовало. Сложив крылья, гаргулья влетела прямо в раскрытую его пасть, и была поглощена. Утробное рычание огласило землю Проклятых.
Левиафан, дракон Рока возродился.
Глава N64
"...И вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя "смерть"; и ад следовал за ним..."
Лилит сидела на высоком троне из кровавого гематита, покрытого пластами мягкой человеческой кожи лучшей выделки. Спинка трона была сделана в виде римской цифры пять - V, и потому подголовник у него отсутствовал. Чёрные подстилки, на которых серебряными нитями было во множестве вышито слово "Гнев", мало способствовали удобству просиживания времени на этом символе власти, однако принцесса упрямо продолжала ерзать на нём. Ей нравилось чувствовать себя повелительницей, единовластной хозяйкой. Этот трон когда-то принадлежал её мужу, Бледному всаднику Апокалипсиса, принцу Аваддону, но уже много веков прошло с тех пор, как Лилит заняла этот пост вместо него.
- Зачем ты пришёл, Агриэль? - спросила она властно, перенеся вес на другую половину тела, ту, что ещё не затекла.
Её пышная грудь была высоко поднята серебристо-сиреневым платьем, стелющимся по полу тонким, но длинным шлейфом. Довольно внушительный живот просвечивал через тонкую ткань, уверенно рассказывая всем и каждому, что принцесса Гнева скоро принесёт в царство Проклятых новых детей Тьмы. У демонов этот процесс значительно проще. Наверно поэтому они, как правило, и не испытывают к своему потомству никакой привязанности. По правую руку от Лилит стоял высокий статный демон, с бледным молодым лицом и злыми серыми глазами. Чёрная вуаль обвилась вокруг него грязным масляным туманом, намекая, что демон, как минимум, в чине герцога, хоть и не принадлежащего ни к одному из правящих домов.
- Чтобы решить загадку, ответ на которую я и так знаю, - ответил маленький мальчик с кудрявыми золотыми волосами.
- Опять ты со своими метафорами! Хоть бы раз сказал прямо! - всплеснула рукой принцесса и прикоснулась пальцами к голой груди. Когда-то на этом месте висело Око Хаоса. Без него Лилит чувствовала себя будто без одного глаза. А вообще, на самом деле так и было.
"Проклятый Асмодей!"
- Не зли госпожу, маркиз! - грозно сказал демон справа. - Не забывай, что перед тобой принцесса Пятого Тёмного Дома, Хозяйка самого великого из Домов!
Агриэль медленно моргнул своими пушистыми детскими ресницами и перевёл взгляд с Лилит, на её слугу. Его сапоги были окованы серебром, хоть он и не имел права носить этот метал, не принадлежа к Дому Гнева, а перчатки были подбиты красным мехом. Очевидно он и был отцом прибавления. Потомство от самой матери всех демонов! Какая честь для него.
Маркиз возможно хотел бы усмехнуться, но и сам не знал об этом. Слишком давно его лицо не ведало эмоций. Слишком давно из мира пропало всё, что могло бы воспламенить душу этого аггела.
- Не надо, Мерфильд, - сказала принцесса, - Агриэль не просто так покинул свой замок, я уверена. Я ведь не ошиблась, маркиз?
Мальчик, склонив голову, промолчал, и вместо ответа спросил:
- Этот трон всегда был слишком жёстким для тебя, принцесса. Не хочешь ли поговорить со мной в другом месте?
- Ты произносишь мой титул, но, кажется, забываешь его смысл, - грозно сказала мать всех демонов, встряхнув густой копной огненных волос. - Я хозяйка этого Дома. И ты будешь говорить со мной там, где мне удобно, - закончила она, ещё раз поменяв положение на твёрдом кресле.
- Я именно это и предлагал тебе, Лилит, но ты как всегда не слушаешь...
- Ты пришёл оскорблять меня? - воскликнула принцесса.
Глаза маркиза оставались холодными, но демоница знала его слишком много веков. Он что-то хотел сказать ей, но чувство собственного величия мешало ей понять смысл.
- Если ты пришёл за Оком Хаоса, то оно всё ещё у моего дражайшего сына. Ты получишь его, как только оно окажется у меня. Я сдержу слово, не сомневайся.
- Я не за ним пришёл, тем более, что мне известно о его местонахождении больше, чем тебе. Око больше не у Асмодея, и потому теперь оно может быть навсегда потеряно как для тебя, так и для меня.
- Откуда ты знаешь? - напряглась принцесса и подалась вперёд на каменном кресле. - Где оно?
Маркиз снова молчал. Он просто смотрел на неё и молчал.
- Посмотри на меня, Лилит, - зазвенел снова его детский голос. - Посмотри и скажи, зачем я здесь?
Принцесса прищурила глаза и откинулась обратно.
- Ты снова играешь в какие-то непонятные игры, Агриэль. Вина мне! - крикнула она бесам-прислужникам.
- Может и так, принцесса. Прошу простить. Я откланяюсь. Дела ждут меня.
Мальчик развернулся и пошёл к выходу, стуча маленькими каблучками по альмандиновому полу. - Те дни действительно прошли, не так ли? - сказал он, внезапно развернувшись у самого входа, и Лилит вдруг показалось, что льдинки его голубых глаз прожгли ей грудь. И он исчез.
- Этот маркиз на мой взгляд дерзок до неприличия, - сказал Мерфильд, с подобострастием взглянув на свою госпожу.
И тут грянул гром. Земля затряслась у них под ногами, раскачивая дворец Пятого Тёмного Дома, как соломенную лачугу.
- Он что-то хотел мне сказать, а я ему не позволила... - прошептала принцесса себе, и липкий испуг коснулся её затылка. Она прислонила серебряный бокал с вином ко рту, но её губ коснулся лишь серый пепел в необтёсанной каменной миске.
- Что ты сказала? - переспросил он.
Лилит посмотрела на демона рядом с собой, и страх всё глубже закрадывался в её сердце, сильно забившееся в груди, так, как не билось оно вот уже много столетий. Дурное предчувствие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
