тебя. Нам троим придется это терпеть». На слова брата я скрепя сердце согласился и в итоге купил только «Синекольт» и поехал на Тамадене домой. Я была очень разочарован и, возможно, смущен тем, что не получил красивую коробку Hyakunin Isshu. Тэнмацу: Когда я вернулась домой и рассказала ему, как купила «Синекольт» своему брату, мама улыбнулась, а отец сказал:
«Вот как братья и сёстры помогают друг другу. Ты сделала хороший выбор. Когда ты вырастешь, ты поймешь, насколько это ценно».
Брат тут же развернул упаковку и радостно и невинно принялся собирать «Синекорт». Так меня воспитали, поэтому, когда я впервые присоединился к студенческому движению против повышения платы за обучение.
Мой брат был моим понимающим человеком. Однако после этого, в процессе перехода от Фракции Красной Армии к Арабской
Красной Армии и к Японской Красной Армии, они, похоже, посчитали это излишеством и не согласились. не согласен.
Не только это, но и из-за насилия общественного мнения, такого как доносы и письма с угрозами из СМИ, мы оказались в отношениях, в которых трудно было даже назвать себя семьей или братьями.
* * *
«Угнетенный народ не говорит ни на каком другом языке, кроме пушек. Нас гонят с родины.
Мир Наш гуманизм — не что иное, как пушки!»
Я буду критиковать, но будем ли мы лить слезы о гибели нашей семьи и братьев!
Это заявление того времени. В гневе люди будут продолжать молиться за своих предков, даже если для этого придется пожертвовать собой.
Мною двигало желание сражаться, чтобы вернуть свою страну. Партизаны по-арабски называются «Феддей». «Феда» означает «жертва».
«Федаи» означает «те, кто готов на жертвы» и называются «солдатами». Мы называем себя «солдатами Красной Армии», потому что думаем о наших предшественниках, которые сражались, как о «тех, кто был готов пойти на жертвы», о воинах, участвовавших в Лиддской борьбе.
* * *
Поколение 68-го года в Японии также боролось против войны во Вьетнаме, против семи госпиталей в битве при Одзино, против вторжения Агентства обороны, против увеличения платы за обучение и против проблемы Окинава-Сасебо, с общими мыслями и общая ярость.
Они боролись против вторжения США во Вьетнам, требовали социальной справедливости, требовали справедливого гражданского общества и боролись. Наша неудача в Японии в том, что очень немногие люди в то время могли участвовать в общественных движениях среди людей.
И от нетерпения и ребячливости поиска решения «военными» и «вооруженными» средствами как панацеей.
Я искал средства противостоять реальности в вещах и технологиях. Вооруженное восстание стало целью всего. Тактика стала целью и связала умы людей. В результате мы создадим эпоху, в которой не говоря уже о «вооруженных» или «военных» считается конъюнктурным.
Они повлияли на все левое движение в Японии через ложную «теорию агрессивной классовой борьбы», которую содержала сама организация Бунда (вторичная) и которая была расширена фракцией Красной Армии. Можно сказать, что ошибки Объединенной Красной Армии являются результатом таких ошибок Фракции Красной Армии.
Было бы трудно попросить вас понять многие японские движения.
Более тридцати лет назад мы потерпели поражение.
Однако кажется, что поражение делает Японию тусклой. «Поколение 68» возвращается.
Я верю, что обязательно наступит время, когда мы сможем с удовольствием поговорить с вами об истории. Поколение моей матери было слишком зациклено на шумихе движения, не искало правды в способности
* * *
В сегодняшней Японии есть много вещей, которые вас удивят, и семейные узы ослабли. Люди ищут исцеления. Во всем есть свои плюсы и минусы, но, похоже, есть и палестинские, и ливанские семьи. Поскольку отношения все еще сохраняют полуфеодальный аспект, именно освободительное движение ломает невыносимую тяжесть традиций и обычаев настолько, насколько они близки, и создает новые отношения, и это зависит от каждого человека.
Я не могу никого обвинять, но, по крайней мере, на взрослых, которые создали нынешнее общество, лежит большая ответственность, и я думаю, что и взрослые, и молодежь, и дети должны все исправить вместе.
* * *
Палестинцы не могут ступить на свою родину
Улицы Бейрута, осажденного Израилем, полны людей, готовых сражаться.
Ждем политического заявления политического руководства.
Меня переполняет чувство, что нет ни жизни, ни смерти, кроме как в бою.
Пока у нас есть такие решительные люди вместе, мы никогда не потерпим поражения.
«Во имя вечности Бейрутской Народной Республики!»
«Да здравствует Парижская Коммуна и Бейрутская Коммуна!»
Есть еще старик. Я чувствую, что бой вот-вот начнется. Мы уже приняли решение, но нас окружили. Это и есть и жизнь, и смерть.
Когда я думаю об этом, мое сердце меняется, и мой энтузиазм зашкаливает.
Японцы! Как дела? Я хочу вас видеть.
На ум приходят лица друзей, с которыми мне предстоит встретиться еще раз.
«Это может быть конец. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы сражаться здесь».
Когда я начинаю жалеть, что не сделала то или это сделала не так, как надо, я чувствую долг, что должен жить.
Несмотря на затяжные разговоры, непонятых друзей и десять лет выдержки, есть также желание повернуть диск, если международная телефонная линия открыта. Мы предвидели худшее и решили, что делать с подконтрольными Израилю подпольными митингами, связями и другими организациями от Западного Бейрута до Восточного Бейрута.
Все, казалось, становились более расслабленными, когда откровенно и серьезно планировали худшее. Даже после того, как собрание закончилось, мы продолжали болтать о том, хороши дыни или нет.
27 июня друг пригласил меня пройти по Зеленой линии в ближайший лес, потому что там было семейное захоронение близкой к нам семьи коммандос.
Очередь на массовое захоронение уже длинная, в лесу стоит группа стариков в черном и молодых в военной форме.
Благодаря усилиям 100 человек из Организации освобождения Палестины (ООП), которых сегодня невозможно похоронить без цветов и надгробий, командиры собирают на передовой дикорастущие хризантемы, маки, олеандры и чертополох, а на первом месте гладиолусы и георгины, закупаемые в Восточном Бейруте.
Привезли труп в чёрном мешке.
Количество смертей растет ежедневно. Сколько семей прощается во время прекращения огня?
Мусульманские молитвы — это слова осуждения Израиля и слова благодарности погибшим.
Его пронзили листочки горячего металла. Вдали упорядоченно выстроены надгробные плиты, кое-где множатся маленькие следы плотных захоронений.
Здесь трупы не кремируют, как в Японии, поэтому тут и там новые насыпи земли. Букеты цветов, собранные друзьями в военной форме, смотрящими вниз в ожидании похорон членов их семей.
* * *
Товарищ Окамото снова пойман в результате обмена пленными.
Потому что принятие той или иной стороны арабов, противостоящих друг другу, однажды
