Рейтинговые книги
Читем онлайн Сломанный мир (СИ) - Мори Анна

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73

И всё же слова матери внушали некую не вполне ясную ему самому надежду.

Долго ли, коротко ли, но лодка ткну лась носом в камни.

Когда это случилось, он не сразу понял, что произошло, не сразу вытащил себя из омута полузабытья. Ему стоило немалых усилий открыть глаза – каждое движение причиняло боль. Он медленно распрямился, поднял голову. И увидел – чужой, незнакомый берег. Его мир-внутри-сердца был миром осени, одиноких северных скал и ледяного моря. А здесь царила зима и черно-белые краски. Царство смерти.

Впереди стелилась белая равнина, а вдали виднелись очертания города.

Это сон Юкинари?

И могут ли вообще спать мёртвые?

Он выбрался из лодки и двинулся вперед. Воздух – мелкие, колючие ледяные иголки – царапал горло, мешал дышать.

В городе шёл снег. То есть это ему сначала показалось, что идёт снег. Только шёл он почему-то вверх, а не вниз, хотя белые хлопья так плавно кружились в воздухе, что эта неправильность замечалась не сразу.

Потом он увидел, что это не снег, а пепел.

Как будто по всему городу прошёл какой-то невообразимый пожар. Город был похож на Синдзю, если не считать того, что все здания и предметы были хрупкими и белыми, и казалось, они вот-вот рассыплются в прах. Нет, не казалось: они и правда рассыпались – медленно и неотвратимо. Лёгкие кусочки пепла, похожие на рыбьи чешуйки, отделялись от них и плавно взмывали к небу. Одни здания казались сравнительно целыми, от других остались развалины, третьи уже успели целиком обратиться в прах. Этот мир рассыпался на части прямо у него на глазах. Там и сям чернели деревья без цветов и листьев, словно скрюченные пальцы, устремленные к слепому белому небу.

А в небе над городом нависали огромные песочные часы, словно отсчитывая оставшееся этому миру время.

Гэрэл тихо шёл по мёртвому городу; под его ногами едва слышно шуршал сероватый песок – нет, пепел. Он знал, что это не настоящая Синдзю, и что настоящая уже, должно быть, отстроена заново и сверкает всеми цветами радуги. И всё равно у него было чувство, что он вернулся в уже знакомый ему город: в первый раз он побывал там, когда столица Рюкоку ещё была полна жизни, затем – когда умирала, и вот теперь он пришёл навестить этот город в третий раз, чтобы увидеть, какой столица царства Дракона стала после смерти.

На улицах не было ни души. Животных и птиц он тоже не заметил, а если бы они и были, то смотрелись бы чужеродно в этом хрупком, призрачном пространстве. Так же чужеродно, как и сам Гэрэл — незваный гость в мире чужого одиночества.

Из-за того, что большинство зданий уже успело рассыпаться пеплом, Гэрэл не всегда узнавал знакомые улицы. И лишь когда дорога вывела его к площади перед царским дворцом, он уверился, что шёл правильным путём.

От дворца остался один скелет, едва прикрытый лохмотьями плоти. Залы и коридоры просматривались насквозь. Отыскать тронный зал не составило труда. А вот и знакомые красные ступени, ведущие к трону… нет, конечно же, не красные – ни клочка цвета не было в этом монохромном мире – здесь они были белые, растрескавшиеся, полуобвалившиеся.

Юкинари сидел на своём троне, прикрыв лицо руками. На нём больше не было пышного императорского облачения. Он был одет в чёрное, как и оставшийся в том мире живой мертвец. Разница была в том, что его одежда, волосы, всё его тело были припорошены серой пылью, кое-где перераставшей как будто в корочку белой извести. И почему-то здесь, в мире-внутри-сердца, Юкинари был меньше ростом, чем в жизни. Сейчас он выглядел лет на двенадцать.

При звуках шагов Гэрэла он встрепенулся, но не поднял голову и не отнял рук от лица.

Кто это? – спросил он.

Это я, — чуть поколебавшись, ответил Гэрэл. – Ты, наверно, ждал кого-то другого.

Он удивился, услышав свой голос: он стал каким-то детским, ломким. Посмотрел на свои руки: они тоже уменьшились. Он, как и Юкинари, стал подростком здесь, в мире снов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Юкинари помолчал. Потом вздохнул и убрал руки от лица. Его лицо будто бы покрывала белёсая маска, изборождённая трещинами. Один глаз был живым, тёмным, на месте другого зияло пустое отверстие.

Нет. Я ждал тебя. Спасибо, что пришёл.

Гэрэл хотел что-то ответить - попросить прощения? Разве может быть прощение для такой вины?

Они помолчали, затем Гэрэл сказал:

Я пришёл забрать тебя отсюда.

Юкинари тихо сказал:

Я устал. Так устал – если бы ты только мог себе представить…

Ты хочешь умереть по-настоящему? – догадался Гэрэл.

Юкинари молча кивнул. Задумчиво прикрыл свой единственный глаз – белые хрупкие ресницы легли на скулу.

Всегда только этого и хотел. — В его голосе было столько страдания, что Гэрэл внутренне содрогнулся. - Ты разве не для этого пришел?

За пазухой у Гэрэла лежал нож, который он нашел на рыболовном пирсе еще давно, в первом из отчетливых снов о мире-внутри-сердца. Может быть, нож пригодится ему. Он сглотнул. Нет, он пришел не для этого, но выполнит просьбу Юкинари, если он того пожелает. Убьет его во второй раз.

Как мне убедить тебя пойти со мной? – с отчаянием спросил он.

Я уже не буду таким, как раньше, — как будто невпопад заметил Юкинари.

«И ничто не будет как раньше. Я знаю. Ну и пусть».

Мне всё равно, - упрямо сказал Гэрэл.

Юкинари смотрел на него грустно и как-то виновато.

Гэрэл заранее придумал целую речь: о том, что еще не поздно, что они начнут все сначала, перевернут страницу... Все приготовленные слова замерзли в горле. Он только и смог, что сказать:

Неужели ты лучше останешься в этой мертвой Синдзю, чем вернешься со мной в тот мир? Здесь ведь только зима и пустота.

Это не Синдзю, — сказал Юкинари. — Это столица моей собственной Страны Дракона, сказочной страны, которую я придумал в детстве. Настоящую Синдзю я никогда не любил. Точнее сказать — ненавидел ее: до тошноты, до дрожи. Дворец и город, придворных и бедняков — одинаково. Может, ты станешь презирать меня, если узнаешь правду, но я должен сказать. Гэрэл, я — дезертир, трус. Всю жизнь только и мечтал, что сбежать из реального мира в выдуманный. И когда я встретил тебя…

В то мгновение вы были для меня залогом всего, во что я верю. Мне этого довольно…” — вспомнилось Гэрэлу.

Юкинари не закончил фразу, точно ему стало неловко, но Гэрэл и так все понял: он стал для Юкинари надеждой на уход из мира, который тот ненавидел. Ненавидел с самого детства, всем сердцем — хотя он, отчаянно храбрый, отчаянно гордый, никогда бы этого не показал. Вместо этого он всегда стремился стать для всех примером для подражания и успел сделать для своей бедной нелюбимой страны столько, сколько большинство и не мечтает…

Закусив губу, Гэрэл достал нож, протянул его Юкинари.

Возьми,— с трудом выговорил он. Собственные губы в этот миг показались ему особенно заледенелыми - они вовсе не хотели размыкаться, чтобы это произнести. — Но вначале выслушай меня, хорошо?

В голове у Гэрэла звонко, как колокол, звучали мамины слова из сна: “... Золотая рожь, и мшистый осенний лес, и морской прибой, и звездное небо, и сливовый цвет. Жизнь — не кара, даже если порой кажется, что нет ничего, кроме боли и пустоты…”

Он не умел говорить так красиво, как мама, и в его устах это прозвучало бы по меньшей мере странно. Он неловко сказал:

- Знаешь… Я тоже всегда ненавидел наш мир. По крайней мере, мне так казалось. И больше всего я ненавидел Юг, свою родину. Но недавно вдруг увидел, что весной степь, покрытая ковром разноцветных колышущихся цветов, по-настоящему красива, похожа на бескрайнее море. Там такой простор — хочется дойти или доскакать до самого горизонта, а потом еще дальше, чтобы посмотреть, что там, за ним… И таких звезд, как в степи ночью, больше нигде нет: они большие-большие - вот такие, - он показал пальцами, - и травы колышутся под ветром и так пахнут… как самое лучшее вино. Наши шаманы умеют варить из этих трав разные отвары - чтобы лечить раны, чтобы видеть и слышать то, чего нет… Но и безо всяких отваров там может примерещиться всякое. Странные звери, призраки, чудища из глины и крови, которые, по слухам, воруют детей из колыбели, а затем залезают в их кожу… У кочевников много историй про таких, я и сам их придумывал. Но раньше, ослепленный горем и ненавистью, я будто не видел, как это все красиво. Только сейчас понял. Вот представь: небо как опрокинутая чаша со звездами, горечь трав, запах конского пота, кочевники, раскачиваясь в свете костров, поют свою вечернюю молитву, стучат барабаны, звенят колокольчики, и какие-то таинственные шорохи во тьме... Ночная степь - она бесконечная, и древняя, и ласковая, и безжалостная, и… - Он махнул рукой, отчаявшись объяснить необъяснимое. - Да что там говорить - это показывать надо. Готов поспорить, ты никогда не видел южных степей.

1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Сломанный мир (СИ) - Мори Анна бесплатно.

Оставить комментарий