«На вашем компьютере есть микрофон», – появилось новое сообщение.
Игнат тронул пальцем крошечное отверстие, за которым внутри корпуса скрывался чувствительный сенсор. Да, действительно, микрофон там был. И, стало быть, у «Титеристы» имелся к нему неограниченный доступ. И ко всему «раллеру» в целом тоже. Поэтому-то она и открыла код: скопировать его у Игната всё равно не получится, процесс копирования под контролем программы. Все процессы внутри его «раллера» под её контролем.
Вот теперь Игнат окончательно понял, почему Игорь Александрович настаивал, чтобы в космическом корабле не было ничего, имеющего хотя бы малейшее отношение к сети. Никакой возможности дистанционного доступа, только джойстики, гашетки и кнопки, подключенные к системам корабля напрямую.
– Почему ты показала мне код?
«Вы просили».
Мастерская работа. Машинисты, писавшие код «Титеристы», постарались на славу.
Так тебя действительно не смущает, что космический жбан умеет разговаривать?
Машинист углубился в изучение кода. Он решительно ничего не понимал. Такую беспомощность Игнат чувствовал впервые, обычно машинные коды были для него открытой книгой. Здесь всё было непонятно.
Пальцы бегали по клавишам, словно сами собой, просто по привычке. Разум Игната пытался найти решение. Но решения не было – он оказался заложником большой космической консервной банки. Вернее, банка тут совершенно ни при чем, в заложники его взяла компьютерная программа, способная разговаривать.
Возможно, удастся что-то изменить, если понять, зачем он ей сдался. Для чего «Титериста» обрубила ему все каналы связи с Землей? На этот вопрос ответить просто: в целях самозащиты; Игнат прилетел сюда, чтобы отключить «Титеристу», а такой расклад в её планы, понятное дело, не входил.
Есть еще один вариант, самый простой и правдоподобный. Игорь Александрович говорил, что где-то должен быть наземный сервер, управляющий этой вот штукой в космосе.
Охват поверхности планеты каким-то особенным импульсом «Титеристы», способным нарушать работу сетевых устройств, отсюда довольно небольшой. Чтобы править миром – а ведь именно для этого и создавали «Титеристу» – такой зоны покрытия недостаточно. Даже с натяжкой не хватит. Значит, должны быть и другие орбитальные станции. Но о них либо ничего не известно, либо их просто не успели запустить. По мнению Игоря Александровича, более вероятен именно второй вариант.
Так вот всё это хозяйство должно откуда-то и кем-то управляться. Возможно, именно сейчас кто-то сидит перед пультом управления в какой-нибудь секретной, зарытой глубоко под землю лаборатории и, отправляя вербальные запросы, посмеивается над сумасшедшим машинистом, разговаривающим с беспилотной космической станцией.
Игнат перестал смотреть на часы, он не знал сколько времени прошло. Сложно без «балалайки» и троицы погрузиться в Цифру, но машинисту это удалось. Мельтешение машинного кода перед глазами давно уже перестало мешать. Мозг приспосабливается ко всему; Игнат читал код, но видел перед собой не символы на экране, а строго выверенную систему, в которой… он всё так же ничего не понимал.
Нет, вариант с человеком перед наземным пультом отпадал. Не совсем, но всё же логики в таком развитии событий немного: для чего нужен был захват приполярной орбитальной группировки «Науком»? Толку никакого, а себя таинственные кукловоды раскрыли. Нет, нормальный человек сначала закончил бы формировать сеть, покрывающую если и не всю планету, то хотя бы основные центры человеческой цивилизации, коих после Катастрофы осталось не так уж много. А здесь, в приполярье… Да, этот вариант критики не выдерживал.
А если зайти с другого конца: «Титериста» захватила спутники «Науком», какие-то ломщики (скорее всего, люди Ника Моратти) атаковали спутники, но напоролись на «Титеристу». Была в этой истории какая-то закавыка, была, Игнат её нутром чувствовал, но никак не мог поймать.
Временной фактор! Вот, вот она, несуразность! «Титериста» прибрала к рукам спутники именно в тот момент, когда к ним полез Моратти. Почему она не атаковала их раньше? И почему вообще не отсекла атаку, ей же это было раз плюнуть – на тринадцатом полигоне Игнат видел, на что способна «Титериста»: серверную станцию пришлось взорвать. Ведь, по сути, ломщики Моратти ломали не спутники «Науком», они ломали защиту программной начинки космического жбана, который маячил за окном.
За иллюминатором, то есть.
Этой «Титеристе», чёрт возьми, что-то мешало. Внутри неё самой. То, что пытались сковырнуть ломщики Моратти. Или им удалось?
Повтори еще раз: программа хотела, чтобы её взломали. Ничего странного не находишь во фразе?
Игнат резко оторвал руки от клавиатуры «раллера», будто тот вдруг нагрелся, превратившись в кусок раскаленного металла. Неосторожное движение в невесомости вызвало цепную реакцию, и теперь машинист медленно приближался лицом к светящемуся экрану.
Размахивая руками, он поймал равновесие и быстро осмотрелся. Ощущение, что в корабле он не один, не исчезало. Игнат услышал какой-то непонятный стук и не сразу сообразил, что это его собственное сердце пульсом грохочет в ушах. Тишина, абсолютная гробовая тишина. Нет здесь никого, только он.
И программа под названием «Титериста».
Да, в каком-то смысле «Титериста» тоже была здесь. Только не в физическом пространстве, а внутри микросхем «раллера».
Игнат потряс головой. Нужно отдохнуть, а то так недолго и рехнуться. Программа хотела, чтобы её взломали… Так можно чёрт-те до чего додуматься. Программа ничего хотеть не может, хочет машинист, когда пишет код, или пользователь, когда активирует те или иные её функции.
Он совершенно ничего не понимал, он запутался в коде, который столь услужливо предоставила ему «Титериста». Ему было страшно, очень хотелось вырваться наружу, прочь из тонкой и тесной скорлупки космического корабля. Он понимал, что снаружи совершенно недружелюбный космос. Пока понимал, но надолго ли его хватит?
– Я хочу вернуться домой, – тихо, даже не осознавая, что озвучивает это желание, прошептал Игнат.
«Я могу помочь», – появилась надпись на экране.
В этот момент Игнат заметил, что в тех окнах, где были открыты сегменты программы, по его мнению, отвечающие за безопасность, большая часть индикаторов состояния перешла в активный режим. Кто-то настойчиво ломился сюда снаружи. Точнее, не сюда, а во внутренности «Титеристы». Ломщики Ника Моратти? Посмотрим.
Игнат снова опустил руки на клавиатуру и продолжил свой самый странный в жизни взлом.
35
Амьен оказался довольно крупным и весьма разрушенным городом. Судя по развалинам, трясло во время Катастрофы здесь не особенно сильно, но большая часть города пострадала от потоков разлившейся реки.
Вокзал в Амьене функционировал, хотя тоже пострадал от наводнения четырехлетней давности. Серость и апатичность, царившие на улицах, ясно давали понять: регион медленно умирает. Власти Эль-Францы не вкладывали сюда деньги, Исламскому Союзу наплевать на какой-то безвестный Амьен, а местные жители, похоже, предпочитали переехать в более благополучные районы при первой же возможности.
Джио кто-то окликнул, когда он брёл по перрону, раздумывая, с чего начать поиск. Он вздрогнул, услышав безымянный выкрик «Эй!», испытывая уверенность, что обращались именно к нему. Сердце тут же ушло в пятки; Джио с трудом подавил желание остановиться и обернуться.
На вокзале куча народа, позвать могли кого угодно. Но никто не реагировал на выкрик, никто не обернулся, ни один человек из бредущих рядом с Джио даже не вздрогнул при крике.
Это потому, что никто из местных не нужен ИМ. Остальным нечего опасаться, их некому позвать.
– Эй! – повторился крик.
Нет, значит, не показалось. Сложно сказать, как люди определяют, что зовут именно их. Может быть, по направленности звука – тот, кто зовет, смотрит на интересующего его человека. Может, как-то еще. Не важно. Но, услышав призыв во второй раз, Джио больше не сомневался: звали именно его.
Главное, не оборачиваться. Возможно, они еще не уверены, что нашли того, кто им нужен.
– Да постой же ты!
Этот тип не отстанет.
Только не бежать; побежать, значит, признать себя виновным.
В чем, чёрт возьми?!
Он дошел до разбитого входа в вокзал и собирался нырнуть в спасительный полумрак помещения, но дорогу преградила болтавшаяся на натянутом тросике табличка со словами: «Проход закрыт. Здание в аварийном состоянии». Судя по тому, что Джио видел из окон вагона, в этом городке всё пребывает в аварийном состоянии.
Перелезть через трос? Джио заглянул внутрь: грязь, пыль, битое стекло, рухнувшие с потолка балки. Нет, сюда точно соваться не стоит.
Чья-то сильная рука легла на плечо. Всё…
