– Я была доверенной подругой Китти и Стивена, – выговорила Меррин.
Наступила тишина. Гаррик сузил глаза и недоверчиво посмотрел на нее.
– Что? Но ты же была ребенком…
– Я носила им сообщения, – пояснила Меррин. – Они не доверяли слугам и потому пользовались моей помощью. Это было легко, – добавила она. – Никому и в голову не приходило меня заподозрить.
Перед глазами у Меррин словно распахнулось окно в прошлое – наружу вырвались воспоминания, которые она столько лет пыталась подавить в себе. Жаркое лето, уже высохшие и пожелтевшие под палящим солнцем поля, ярко-голубое небо, море, сверкающее кобальтовой синью. И Стивен, валяющийся под платанами в саду Феннеров. Он, улыбаясь, зовет ее и поддразнивает: – Меррин, будь умницей, отнеси это письмо леди Фарн… – Он щурится от солнца и улыбается только ей, ей одной. – Никому не рассказывай… Это наш с тобой секрет…
Меррин радостно принимает поручение, ей очень нравится чувствовать свою необходимость. Она вытирает грязные руки об еще более грязную юбку, подтягивает чулки и берет у него из рук письмо. Меррин как будто наяву чувствует его гладкую прохладную кожу под своей разгоряченной ладошкой. Она бежит через поля к особняку Старкросс и перебирается через изгородь, по ногам хлещут сухие стебли луговых трав. Ее уже ждет Китти. Она посылает служанку за лимонадом, и Меррин жадно пьет прохладный напиток. Китти пишет ответ, но отдает не сразу – Меррин так ее полюбила в том числе и за это. Китти всегда находила время поговорить с ней, спросить, что она читает, подарить какой-нибудь пустячок вроде ленточки или закладки. Она была к ней добра. Чуть позже Меррин осознала, что Китти несчастна: ее заставили выйти замуж, когда ее сердце уже было отдано другому. Оно было отдано Стивену.
– Ты была ребенком, – повторил Гаррик. Он потер лоб, словно у него болела голова. – Ты не понимала, что делаешь.
– Нет, я точно знала, что делаю, – возразила Меррин. – Не ищи мне оправданий. Мне было тринадцать. И я думала, что это романтично. Мне хотелось, чтобы они вместе сбежали. – Девушка судорожно вздохнула. – Ты сказал, что Китти написала тебе записку, – продолжала она. – Поэтому ты приехал и застал их вдвоем. Но на самом деле ту записку написала не Китти. Ее написала я. – Меррин отвела глаза. – Я любила тебя, – с трудом выговорила она. – О да, я была еще совсем ребенком, но испытывала такие сильные чувства! Ты ведь уже меня знаешь… – на мгновение она грустно улыбнулась, – и понимаешь, как я отдаюсь всем сердцем тому, во что верю. Наверное, это моя самая большая слабость. И я думала, что, если Китти и Стивен сбегут вместе, ты, наконец, меня заметишь. – У Меррин перехватило дыхание. – Мне было почти четырнадцать, – сказала она. – Я думала, что через пару лет стану для тебя достаточно взрослой.
Девушка осмелилась взглянуть на Гаррика. На его лице отражался такой шок и возрастающий ужас, что ей стало плохо. Она отчаянно взмахнула рукой.
– И я написала то письмо. Я обманом завлекла тебя в Старкросс. – Меррин старалась говорить спокойно, несмотря на раздирающую ее муку от содеянного. – Я хотела столкнуть тебя со Стивеном. Я знала, что ты добрый, великодушный человек. И думала, что ты отпустишь Китти, позволишь ей сбежать со Стивеном. Но вместо этого… – Меррин прижала руки к лицу, потом уронила их. – Поэтому я и не могла поверить тебе, когда ты сказал, что Стивен пытался убить Китти, – прошептала она. – Я не хотела верить. Так не должно было случиться. – Меррин замолчала, в горле у нее пересохло, сердце разрывалось от боли.
Гаррик стоял совершенно неподвижно и молчал. С потемневшим, осунувшимся лицом он смотрел в сторону. Меррин показалось, что в душе у нее что-то умерло.
– Я пойду, – произнесла она, и голос у нее сорвался.
Сама не понимая как, Меррин очутилась у двери. Дрожащими пальцами попыталась повернуть ручку, но пальцы соскальзывали.
Но в этот момент ее руку накрыла рука Гаррика.
– Меррин, – тихо произнес он.
Ее обвили его руки, и, ощутив их силу, она уткнулась лицом ему в грудь и зарыдала. Она плакала и плакала, выплескивая терзающую ее боль. Гаррик нежно прижимал ее к себе, как маленькую девочку.
– Ш-ш-ш, – прошептал он, гладя ее по волосам. – Меррин, милая…
Она подняла голову, и он стал покрывать ее лицо поцелуями, смахивая бегущие по щекам слезы, целуя дрожащие губы.
– Прости меня, – прерывисто выговорила девушка. – Мне так жаль.
– Подумать только, ты жила с этим целых двенадцать лет, – хриплым от волнения голосом произнес Гаррик, – не зная, что произошло, отчаянно пытаясь понять…
Меррин прижалась к нему.
– Я не могла смириться, – прошептала она. – И когда ты вернулся в Лондон, я должна была узнать правду. Я хотела понять, что случилось, что пошло не так.
– А я мешал тебе на каждом шагу. – В голосе Гаррика сквозили горечь и сожаление. Он еще крепче обнял ее.
– Я обвиняла тебя, потому что не могла признать, что это я виновата, – скороговоркой сказала Меррин и вытерла слезы тыльной стороной ладоней. – Я знала, что поступила неверно, но не могла никому рассказать… – У нее задрожал голос. – О, Гаррик…
Так они стояли долго-долго, держа друг друга в объятиях. Забыв обо всем, черпая друг в друге любовь и поддержку. Потом Гаррик чуть-чуть отпустил Меррин – ровно настолько, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Меррин, – произнес он. – Ты выйдешь за меня замуж?
Он улыбнулся и осторожно убрал ей с лица волосы. Ее щеки пылали румянцем.
– Я уже задавал тебе этот вопрос, и тогда ты не захотела стать моей женой. Но, может, теперь ты передумаешь…
– Я согласна всем своим сердцем, – прошептала Меррин и потянулась, чтобы поцеловать его.
Гаррик похлопал по карману пальто.
– Я взял с собой разрешение на брак для особых случаев. Это очень самонадеянно с моей стороны?
– Ужасно, – согласилась Меррин и глянула на него из-под ресниц. – И когда же?
– Может, завтра? – предложил Гаррик. – Если ты согласишься и викарий Килва не будет против.
– Хорошо, а что мы будем делать до этого? – еще тише спросила Меррин.
– Ну, – сказал Гаррик, – тебе надо принять ванну – ты ведь чуть не утонула в зыбучих песках, перенесла столько потрясений, тебе угрожали оружием. С моей стороны ужасное упущение, что ты до сих пор не в постели…
Меррин улыбнулась.
– Я заказала себе спальный номер, но он был у них последним, – сказала она. – Боюсь, тебе придется ночевать в пивном баре.
– Тогда миссис Мортон заключит, что у нас трудности в постели, – возразил Гаррик. – Нет уж, благодарю покорно. У меня нет ни малейшего желания отбиваться от ее чудодейственных снадобий от импотенции. И я не хочу, чтобы она обсуждала со всеми своими знакомыми мои предполагаемые неудачи на брачном ложе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
