— Я так и поступлю, — тихо и спокойно ответил Граис. — Спасибо за угощение, уважаемый Ши.
— Ты собираешься уходить?! — изумленно воскликнул Грудвар. — И говоришь об этом спокойно, как о давно решенном деле?!
— Да, — ответил Граис. — Но спокойствие мое тебе только кажется.
Голос ксеноса дрогнул. Грудвар даже похолодел — сколько в нем было горечи!
— Ты уходишь навсегда?
— Да.
— А мне-то что делать? — недоумевающе развел руками бородач.
— Думаю, ты можешь вернуться к Аствиру, — сказал Граис. — Тебя он не станет преследовать.
— После всего того, что я здесь про него услышал?! — возмущенно взмахнул руками Грудвар. — Да за кого ты меня принимаешь?!
— Я могу помочь тебе укрыться на время, пока люди Аствира будут хозяйничать в городе, — предложил йериту Ши.
— А что потом? — поинтересовался Грудвар. — Заниматься попрошайничеством я не собираюсь.
— Потом и посмотрим, куда тебя пристроить, — по-отечески улыбнулся бородачу король нищих.
— Ну что ж, — Грудвар окинул влюбленным взглядом стол, на котором его стараниями еды значительно поубавилось, — я не против.
— В таком случае…
Собираясь встать, Граис положил ладони на стол. Сверху на его ладонь легла рука Ши.
— Задержись еще ненадолго, Граис, — сказал король нищих. — Я хочу попросить тебя ответить на один вопрос, который давно уже не дает мне покоя…
— Если только я в силах на него ответить, — не стал ничего обещать Граис.
— Ты должен знать ответ на этот вопрос, Граис, — Ши произносил слова очень медленно и, как показалось Граису, нерешительно. — Скажи мне честно… — он замолчал, посмотрел на Граиса и продолжил: — Поднебесный существует на самом деле?
Сказав это, Ши отдернул свою руку от руки Граиса. Он как будто и сам испугался кощунства произнесенных слов.
— Нет ничего проще, — устало улыбнулся Граис. — Поднебесный существует, если он тебе нужен.
ЭПИЛОГ
До условного места у подножия горной гряды я добрался только к вечеру. Бордовое солнце, казалось, не опускалось за острые пики гор, а садилось прямо на них, дырявя себе бока.
Здесь я расседлал чеклака и отпустил его. Чеклак спокойно и уверенно зацокал по камням. Ши предупредил меня, что чеклак сам сумеет найти дорогу в стойло… Вот и я, подобно домашней скотине, тоже возвращаюсь в стойло… А куда я еще могу податься? У меня никогда не было ни дома, ни семьи… И давно уже нет родины.
К зоне перехода вела неприметная тропа. Если какому-то случайному страннику и взбредет в голову взобраться по ней на почти отвесную скалу до узкой, нависающей над пропастью каменной площадки, то он просто убедится, что силы были потрачены впустую: дороги дальше нет и нужно возвращаться обратно.
К тому времени, когда я добрался до площадки, небо уже заметно потемнело: из бордового оно стало темно-фиолетовым. По багровому краю солнца, который еще выглядывал из-за скал, ползли полосы плотных серых облаков, — не иначе как ночью пойдет дождь.
Темный силуэт человека, сидящего на самом краю площадки, я увидел еще издалека.
Честно признаться, никак не ожидал встретить здесь Кричета. В обязанности руководителя проекта не входит встреча возвращающегося в Центр ксеноса возле зоны перехода. И тем не менее Кричет был здесь. А это означало, что он хочет переговорить со мной с глазу на глаз прежде, чем я приступлю к составлению официального отчета о своей деятельности на Тессе-3.
При моем появлении Кричет продолжал сидеть в той позе. Он даже не двинулся с места. Просто посмотрел в мою сторону и по-приятельски спросил:
— Запыхался?
Я вытер рукавом потное лицо.
— Еще бы… Духота-то какая…
— Как перед грозой, — кивнул Кричет.
Я стоял рядом с ним, не зная, что сказать. Как мальчишка, в самом-то деле! Как будто мало злости я на него накопил!..
— Послушай, Кричет!..
— Присядь, — перебил он меня. И для этого ему даже не пришлось повышать голос — Смотри, какой сегодня великолепный закат. Ты же любитель красивых закатов, не так ли?
— Я уже достаточно насмотрелся здешних красот, — усмехнувшись, сказал я.
Помедлив недолго, я все же присел неподалеку от Кричета, прислонившись спиной к скале.
— Ты ждешь от меня извинений? — неожиданно задал вопрос Кричет.
— Извинений?.. — Я пожал плечами. — Нет. Я предпочел бы услышать объяснения.
— Изволь. — Кричет уселся поудобнее. — Операция с самого начала была спланирована таким образом, чтобы результатом ее было установление на территории Йера жесткой военной диктатуры.
— Что?.. — только и смог вымолвить я.
Кричет посмотрел на меня, прищурив глаз.
— А собственно, чего ты ожидал? Каких-то интриг, которые я плету втайне от руководства Центра?
В точку попал, черт возьми! Ведь именно на этом предположении я и строил все свои логические выкладки.
— Почему я был оставлен в неведении? — спросил я, стараясь сохранять суровое выражение лица. — Я ведь не наблюдатель, только что приступивший к работе. У меня за плечами полтора десятка самостоятельных операций.
— А ты бы согласился принимать участие в операции, если бы знал заранее, каков будет ее итог?
С меня сразу вся спесь слетела.
— Нет, — коротко и решительно ответил я.
— Вот видишь, — едва заметно качнул головой Кричет. — А по оценкам аналитиков, именно твое участие гарантировало стопроцентный успех операции.
— Да какое там участие! — Его слова вывели меня из равновесия. — Я едва ли не до самого последнего дня не понимал, что происходит! Тыкался во все стороны, как слепой котенок…
— Ты себя недооцениваешь, — снисходительно, но, в общем-то, по-дружески улыбнулся Кричет. — Образно выражаясь, именно твое появление всколыхнуло стоячие воды Йера.
— Послушай, Кричет, — перевел я разговор на интересующую меня тему, — но ведь если бы мне не мешали, я смог бы решить проблему иным путем, без лишних жертв…
— Извини, Граис, — возразил Кричет, — но по оценкам аналитиков Центра, твой вариант гарантировал максимум семьдесят пять процентов успеха. Если бы он провалился, то мы уже не успели бы залатать брешь, образовавшуюся в буферной зоне. Поэтому мы избрали основным объектом нашего воздействия не Сирха, а Центия Офра.
— Вас не устраивала слишком мягкая политика, проводимая нынешним кахимским наместником в Йере?
— Теперь уже, наверное, можно сказать не «нынешним», а «бывшим». Даже если Центию Офру удастся уцелеть после мятежа Аствира, он не сможет далее оставаться на своем посту.
— Ты хотя бы представляешь себе, какую кровавую резню устроит банда Аствира нынешней ночью в Халлате? — Я задал этот вопрос не обвиняя Кричета, а просто констатируя таким образом факт.
— Жертв будет не так много, как ты думаешь, — ответил он мне. — Два отряда регулярных имперских войск, численностью в тысячу бойцов каждый, уже на подходе к столице и будут там не позднее полуночи.
— Откуда они взялись? — Кричету в очередной раз удалось удивить меня.
— Переброшены в Йер из Буссара. О них пока еще никому не известно, даже наместнику. Это я позаботился о том, чтобы заблаговременно отправить к императору гонца с письмом, в котором сообщал о зреющем в Йере бунте. Аствиру придется оставить Халлат гораздо раньше, чем он рассчитывает. Но уже то, что хотя бы на несколько часов ему удастся овладеть столицей Йера, ляжет несмываемым пятном на репутации Центия Офра. Скорее всего, его место займет тим-шалей Гасмин Иллат, командующий движущимися к Халлату войсками, сторонник жесткой линии в отношении завоеванных стран.
— Да, ты все точно рассчитал, — сказал я, не зная, как еще можно прокомментировать услышанное.
— Точный расчет — это мое кредо, — польщенно улыбнулся Кричет. — За это меня ценят в Центре. Так же как тебе нет равных в умении работать на местах. Честно признаться, мне стоило немалых усилий удержать тебя на нужном направлении.
— Не знаю, сколько людей ты с этой целью задействовал, но одного я все же подловил, — не без злорадства заметил я.
— Да, Слим прокололся, — кивнул Кричет. — Потому что проявил излишнюю самонадеянность. Идти к Сирху вместе с тобой ему было совершенно ни к чему.
— Кто еще крутился все это время вокруг меня? — не без любопытства поинтересовался я.
— Скорее, они не крутились вокруг тебя, а время от времени встречались тебе на пути, — сказал Кричет. — Как, например, тот парень, который заставил шалеев арестовать тебя на площади возле храма. Кстати, он же накануне поднял панику на базаре, когда тебя тоже едва не схватили. А потом, уже в тюрьме, он внушил шалею, что тебя нужно посадить в ту же камеру, где уже находился Слим.
— Хороший работник, — совершенно искренне похвалил я этого совершенно незнакомого мне парня. — На базаре я его вообще не заметил, а на площади и в тюрьме он вел себя настолько естественно, что у меня даже мысли не возникло…
