Рейтинговые книги
Читем онлайн Рацухизация - В. Бирюк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73

— Не понял. Ты — не понял. Первое: твоей вины — что не опрокидывал её на голову ведро колодезный каждый раз когда она рот открывала. Второе: жить ты с ней не будешь. Это не твоя воля — моя. Дети… В казарму пойдут, к сиротам. Баба — к Маре на заимку. Она таких лечит. Ты…

— Убери меня куда-нибудь. С глаз долой. От людей подальше. Никого видеть не могу.

— После Меньшаковых игр с твоей бывшей… Тебя, и правда, лучше с усадьбы убрать. Ладно. Пойдём-ка на мельницу. Лесопилку сделать надо.

Терентий оказался толковым парнем. Вместе с «горнистом» они довольно ловко поставили обе циркулярки на обеих мельницах. Едва в средине апреля пошло таяние, и по каналу побежала вода, как обе заработали.

Они потихоньку тёрли доски, а я уже прикидывал — какая у меня огромная выгода получается: два десятка мужиков, которые ежедневно вытёсывали тесины — не нужны. В первый момент многие не поняли революционности произошедшего: весна, крестьян и так надо освобождать от повинностей для подготовке к страде.

Но Потаня, обнаружив исчезновение в разнарядке на работы строки: «тесать доски» — сходил-посмотрел.

— Славно. Никогда такого не было. Теперя — и полы, и лари, и двери… Может, и потолки… Не сравнить. И вот ещё, боярич. Не моё дело… Но убери оттуда Терентия.

— Почему?

— Парень… в столичном доме живал, да ещё и управительствовал. Знает и умеет много. Его бы на место Агафьи… А там… скучно ему… Поломает пилу-то твою. Просто… ну… проверять будет.

Потаня как в воду глядел: я закрутился, а через три дня смущённый Терентий мял шапку на моём крыльце.

— Мы… там… это… колода такая суковатая… оно сперва-то… а после только хр-р-р-р… и после так — дрысь… Мы сразу остановили.

Ну фиг с ним. Для того два диска и делалось, что я изначально был уверен — сломают. Работники будут проверять: «чи пилит воно, чи ни». Механизм — новый, в теории называется: «Методы разрушающего контроля».

— Ясно. Снимите у «горниста», переставьте на твою мельницу. Есть надежда, что второй диск так рвать не будете. Ты старший. Сделаешь — доложишь.

Снова, как было с Чарджи, с Елицей, как бывало с другими моими ближниками, я следовал очень простой идее: если у человека личная проблема — надо загрузить его общественной. И поддерживать максимально высокий уровень интенсивности и новизны. Для Терентия это вылилось в должность «аварийной затычки».

— Иди-ка, Терентий в тёрки — тереть известь. Да посмотри там. Что-то нам хватать перестало.

Так получилось, что за полгода, я, сначала случайно, а потом целенаправленно, прогнал его по всем моим производствам. Он старательно избегал обрастать каким-то хозяйством, какими-то устойчивыми отношениями. Даже ночевать предпочитал там, где работал в очередной момент.

Бабу его Марана вылечила. В том смысле, что довела до состояния Марьи Искусницы: «что воля, что неволя, всё равно». Пользы от деятельности человека в таком состоянии — минимум. Больше пользы от бездеятельности в горизонтальном положении. Слухи о её «налезании» при встрече с Меньшаком да пересказы художеств в Смоленской усадьбе, определили основную область применения.

Трёп мужиков практически ежедневно давал Терентию яркую картинку общественного употребления дамы. Это избавило его от надежд на возвращение к прошлому. И заставляло быть более жестким с работниками. Которые, временами, взахлёб пытались обсудить с ним особенности его бывшей жены.

Наконец осенью я сообразил: Терентий прошёл почти по всем моим производствам и промыслам. Знает всех моих начальников и ни с кем особых отношений, худых или добрых не завёл. Личных, отдельных интересов не имеет и иметь не хочет. А ещё грамотен, умён, памятлив, энергичен, внимателен… Моя «сволочь», идеальный главный управитель.

Потолковал с Гапой и Артёмием, с Потаней и Акимом… Затянул до последнего. Как-то не хотелось мне… «отдавать браздов правления». Всё бы самому… указывать, направлять, руководить. Казалось — без моего ежедневного участия в решении всех вопросов… Только в ноябре переломил себя:

— Всё, люди добрые. Со всеми вашими заморочками — к Терентию. А я собираться буду в дорогу.

В первых числах декабря, когда стала нормальная санная дорога, большой Рябиновский обоз двинулся в стольный город Смоленск. Товары — на продажу, боярича — в службу, боярыню — в общество… Себя — показать, людей — посмотреть. Наставлений и пожеланий было великое множество. А я вспоминал Полония:

   «Заветным мыслям не давай огласки,   Несообразным — ходу не давай.   Будь прост с людьми, но не запанибрата,   Проверенных и лучших из друзей   Приковывай стальными обручами,   Но до мозолей рук не натирай   Пожатьями со встречными. Старайся   Беречься драк, а сцепишься — берись   За дело так, чтоб береглись другие.   Всех слушай, но беседуй редко с кем.   Терпи их суд и прячь свои сужденья.   Рядись, во что позволит кошелек,   Но не франти — богато, но без вычур.   По платью познается человек,   В столице же на этот счет средь знати   Особенно хороший глаз. Смотри   Не занимай и не ссужай. Ссужая,   Лишаемся мы денег и друзей,   А займы притупляют бережливость.   Всего превыше: верен будь себе».

«Верен будь себе»… ещё бы знать про это «себе».

Я разрывался между желанием наплевать на глупый обычай диких туземцев — «клятва верности». Хотелось вернуться в Пердуновку, продолжить начатое, восстановить стекловарню, рацухнуть задуманные мастерские, прорисованную уже типографию, построить ещё улицу в Ведьминых Выселках…

Создавать, придумывать, строить, рационализировать… это ж так здорово! Но здесь это просто дорога превращения Ивашки-попадашки в очередного крысюка на гниющей куче «Святой Руси». Более толстого, более сильного, более лоснящегося… крысюка.

Здешний мир снова, незаметно, мягенько заматывал меня в паутину здешних норм и обычаев. Сделал поташ? — Вот и хорошо. Никаких санкций. Ты свободен делать. А вот продать… побейся в эту стену. И, может быть, через лет десять… или двадцать… или что-то другое…

Я ещё трепыхался, ещё уворачивался от ставшего вдруг столь близким потолка моей палаты в этом мире. Но люди вокруг, мои люди, уже жёстко бились в него темечками. Они не были универсалами, как я. То в одной, то в другой области деятельности я доходил до ограничений. Я сам ещё мог занять свой интерес чем-то другим, а вот люди мои… им становилось скучно. Нужно было искать выход. Какую-то новую дверь на новый уровень моей свободы.

Когда господь закрывает одну дверь — он открывает другую. Я это уже говорил? — Так верное слово от повтора не худшеет! Только дверей-то открывается не одна — не прошибиться бы… Да в ворота распахнувшиеся прыгаючи — шею бы не сломать…

Конец пятьдесят второй части
1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Рацухизация - В. Бирюк бесплатно.
Похожие на Рацухизация - В. Бирюк книги

Оставить комментарий