Покинув дом дяди, Стелла направилась в гостиницу, чтобы помыться и переодеться. Через некоторое время она уже была в больнице религиозного общества методистов. Там она узнала, что состояние Бренды немного улучшилось, и это несказанно ее обрадовало. Доктор сказал, что Бренда теперь находится в полукоматозном состоянии и самое худшее уже позади. Она даже могла общаться с родными, легонько пожимая им руки. Родители Бренды придумали условные знаки: если она сжимала свою правую руку, это означало утвердительный ответ, а если левую — отрицательный.
— Она выглядит сегодня намного лучше, — радостно сказала Стелла родителям Бренды. — Даже цвет лица изменился — она уже не такая бледная!
— Давай-ка подойди поближе, — попросила ее мать Бренды, подталкивая к кровати раненой. — Попробуй немного поговорить с ней. Она все слышит, но не может говорить. Но скоро она обязательно заговорит, — радостно добавила мать. — Надо лишь немного подождать. — Она наклонилась и посмотрела на дочь. — К тебе пришла гостья, дорогая. Ты хочешь поговорить с ней? Давай, просыпайся ради своей мамочки. Будь хорошей девочкой, Бренда. Я знаю, ты сможешь это сделать, если захочешь.
— Бренда, — тихо обратилась к ней Стелла, — мой дядя покончил жизнь самоубийством. Мы победили. Как только ты поправишься, мы непременно отметим это событие. — Она слегка приподняла руку Бренды и добавила: — Ты понимаешь меня? Все наконец закончилось. Я снова могу вернуться к нормальной жизни. И это стало возможно исключительно благодаря тебе.
Губы Бренды слегка шевельнулись, но звука они не услышали. Еще через несколько секунд она открыла глаза.
— Слава Всевышнему! — возбужденно воскликнула Элеонора Андерсон и склонилась над кроватью. Рядом радостно улыбался отец. — Благодарю тебя. Господи, что ты услышал наши молитвы, — запричитала она, снова подняв глаза вверх. — Мой ребенок пришел в сознание!
Бренда посмотрела на Стеллу мутным взглядом.
— Что я сделала? — неожиданно прошептала она вялыми губами. — Я слышала, вы о чем-то говорили.
— Ничего плохого, — тихо сказала Стелла, чувствуя, что у нее защемило в груди. — Ты просто спасла мне жизнь. — Она наклонилась к Бренде и поцеловала ее в щеку. — В тебя стрелял мой дядя, — продолжила она. — Он собирался убить меня, но ты сделала шаг вперед и прикрыла меня. Сейчас он мертв. Он снес себе почти всю голову.
В этот момент в их разговор вмешалась мать Бренды, которую, естественно, интересовало только состояние дочери.
— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — ласково сказала она, поглаживая лоб Бренды. — Я знала, что ты вернешься к нам. Я знала, что Господь не позволит умереть такому замечательному человеку.
— Как твои дела, Тыквочка? — мягко спросил отец, вспомнив прозвище, которое дал дочери в детстве. — Может быть, тебе что-нибудь нужно? Что тебе принести? Может, ты хочешь что-нибудь поесть или выпить?
Бренда скорчила гримасу и провела рукой по животу.
— Я позову сестру, — быстро сказала Стелла. — У нее что-то болит.
— Не уходи, — еле слышно прошептала Бренда. — Что ты выяснила насчет зажигалки «Зиппо»?
Стелла весело рассмеялась:
— Похоже, что ты снова приступила к расследованию?
— Ты угадала, — сказала Бренда, а на ее губах появилась едва заметная улыбка.
— Не думаю, что это представляет сейчас какой-либо интерес.
— Хорошо, — сказала Бренда, — тогда скажи, пусть сделают мне укол или что-нибудь в этом роде. Я чувствую ужасную боль, — она коснулась бинтов на животе, и ее лицо перекосилось, но не от боли, а от чего-то другого. — Я никогда больше не смогу надеть бикини — у меня останутся ужасные рубцы.
Не захотев возвращаться в гостиницу, Стелла поехала к Марио.
— Как ты здесь оказалась? — удивленно спросил он, открывая дверь и немного отступая назад.
— Могу я переночевать у тебя? — спросила она. — Дядя Клем покончил с собой сегодня вечером. Это произошло при мне.
Марио, казалось, остолбенел от удивления и не мог произнести ни слова.
— Я всегда думала, что это отец поджег наш дом, — начала рассказывать Стелла, когда они уселись на софу в гостиной и Марио попросил ввести его в курс подробностей случившегося. Заметив, что сестра чересчур возбуждена, он пошел на кухню и принес бутылку вина. Стелла залпом выпила бокал и почувствовала некоторое облегчение.
— Ты никогда не говорила мне об этом, — сказал Марио и снова наполнил ее бокал.
— Я очень хорошо помню выражение его лица, когда увидела его ночью у моей кровати. Он держал над головой топор, — продолжала Стелла, — и я подумала, что он хотел убить меня. Ты не представляешь, какое облегчение я испытала, когда в результате эксперимента убедилась в том, что мои подозрения не имели ничего общего с тем, что произошло в действительности.
После того, как Стелла рассказала о махинациях дяди и о его самоубийстве, они оба какое-то время молчали.
— Ты помнишь тот момент, когда Клем направил на меня револьвер? — спросил Марио. — В то время Дэнни еще жил у них и часто ругался с дядей. Однажды ночью полицейские привезли его домой на патрульной машине. Дядя Клем был тогда просто взбешен. Именно поэтому я и решил уйти от них. Мне показалось, что дядя Клем набросился на меня только потому, что у него было много проблем с Дэнни. Но я никогда не предполагал, что он каким-то образом связан с поджогом. Сейчас-то я понимаю, каким страшным он был человеком: будь он нормален — не стал бы угрожать племяннику револьвером.
Стелла вспомнила, что, поскольку ее дядя и тетя были бездетными, незадолго до пожара они взяли на воспитание чужого ребенка. Стелла видела этого парня только раз в жизни, когда они всей семьей приехали к дяде Клему на обед. В то время Дэнни был довольно крупным, грубоватым парнем примерно шестнадцати лет, который, казалось, не умел улыбаться. Он оказался очень беспокойным малым и доставлял дяде немало хлопот.
— Им не следовало брать в семью такого большого парня, да еще тогда, когда сами они были далеко не молодыми. — Стелла замолчала и задумалась. — Меня удивляет, что дядя Клем вообще согласился взять Дэнни, — сказала она через секунду. — Он должен был понимать, что из этого ничего не получится. Может быть, на этом настояла тетя Сара? Но так или иначе к шестнадцати годам личность ребенка уже почти полностью сформирована, а характер определился, и изменить его нельзя. А именно это, видимо, пытался сделать дядя Клем. — Стелла допила вино и поставила бокал на стол. — Интересно, что потом произошло с Дэнни?
— Я ничего об этом не знаю, — сказал Марио и пожал плечами. — Скорее всего он сидит в какой-нибудь тюрьме. — Затем он оживился, вспомнив нечто занятное. — Сегодня я получил посылку. Не знаю, что в ней, но на обратном адресе указано, что она пришла из офиса окружной прокуратуры Хьюстона. Адресат — какая-то криминалистическая лаборатория, вот я и подумал, что эта загадочная посылка имеет отношение к тебе. Хочешь, я покажу ее прямо сейчас? Не думаю, правда, что в ней что-то важное, — она совсем маленькая.
— Нет, — устало сказала Стелла. — Я знаю, что в ней, но сейчас у меня просто нет сил рассматривать ее содержимое. Пусть она пока полежит у тебя.
Стелла медленно поднялась с софы и направилась на кухню, чтобы позвонить по телефону. Она связалась с Сэмом и выложила ему все, что случилось вечером.
— Это было ужасно, Сэм. Никогда в жизни я не была так напугана.
— Когда ты вернешься домой?
— Не знаю, Сэм, — неопределенно произнесла Стелла. — Завтра я целый день проведу в полицейском участке — мне придется сделать заявление и дать показания. Они хотят все запротоколировать. Кроме того, мне крайне необходимо отыскать данные, которые удалось собрать Бренде по делу о пенсионном мошенничестве.
— А что если я приеду к тебе в пятницу? — спросил Сэм. — У тебя будут свободные дни завтра и послезавтра. Я думаю, ты успеешь закончить к тому времени все дела. Я бы взял с собой Адама, если ты не возражаешь. Мы остановимся в гостинице и устроим себе маленький отпуск.
Стелла потерла глаза рукой.
— Сегодня я так устала, — ответила она, — что мне понадобится нечто большее, чем просто маленький отпуск, чтобы прийти в нормальное состояние. — Упоминание Сэма о работе заставило ее вспомнить кое о чем важном. — Я хочу вернуть тебе долг, Сэм, — сказала она чуть более бодро. — Как только хьюстонская прокуратура официально снимет с меня обвинения, я добьюсь, чтобы мне выплатили сумму залога, под который меня выпустили.
— Не забивай себе голову пустяками, Стелла, — сказал Сэм. — Неужели ты думаешь, что я намерен приехать к тебе исключительно ради того, чтобы вернуть свои деньги? Я просто хочу повидаться с тобой и провести это время вместе. Да и Адам будет очень доволен. Мы могли бы поехать на игры в Астродом. Сын уже несколько лет просит меня съездить туда, чтобы посмотреть игру звезд.
