и одновременно почёсывая шею, взмокшую под увесистым головным убором, — чисто теоретически помечтал.
— Ты, студент факультета разврата, мечтатель хренов, — показательно, наигранно, гордо выпятив то, что и так выпячивалось, изображая позой как минимум декана, а то и ректора, принялась наставлять она несмышлёныша на путь истинный, — и как настоящий студент, ты должен то, что не усвоил за семестр, за ночь выучить, выученное сдать, а после сдачи забыть, возвращая свои жалкие мозги в исходно девственное состояние, необходимое для следующего героического рывка на передовой знаний.
— Да понял я, понял, — заулыбался пристыженный абитуриент, поднимаясь на ноги и отряхиваясь, — для обнуления своих шатровых похождений, мне в свой, надо заходить?
— Зайди, — после небольшой паузы и, приняв обычное своё состояние, проговорила Суккуба, — не помешает для общего антуража.
Дима неспешно шёл к жилищу Главы Рода, вдыхая раскалённый воздух и щурясь от яркого солнца. Всматривался вдаль поверх шатров, стараясь действительно забыть всё, что только что произошло и готовясь к очередному мозговому штурму. Думать о следующей фифе по пути, он себе запретил, решив заняться этим в шатре на деревянном троне. А в данный момент, просто постарался расслабиться.
Дима: — Офигеть. Несмотря на побитость, усталость и выпоротость, мне нравится эта жизнь. Вот ещё бы выходные поиметь или отпуск с пляжем «All inclusive», был бы вообще Рай какой-то. Э, Джей! Мне там отпуск не полагается? Ну, или пару выходных, где-нибудь на побережье Средиземного моря.
Но как не старался мысленно докричаться до Суккубы, ответом была тишина и полное бездействие со стороны потусторонней сущности.
Дима: — Да, хрен дождёшься от тебя поблажек.
Эта мыслительная чушь действительно быстро помогла отрешиться от пройденного материала, и уже в приподнятом настроении и освободившимися мозгами абитуриент факультета разврата принялся за подготовку к следующему экзамену.
Дима: — И так. Ведьма. Ведьмочка. Сто процентная эгоистка. Чем она сводит с ума мужиков? Ну не колдует же на самом деле по-настоящему? Сексом? Даже проходящих мимо? Вряд ли. Скорее зашкаливающей сексуальностью. Она сексуальна двадцать четыре часа в сутки и триста шестьдесят пять дней в году. То есть даже у мимо проходящих самцов Ведьма вызывает дикое животное желание её поиметь. От одного её вида, манеры подачи себя — все мужики хотят её до судорог в яйцах. А манипулирует этим звериным инстинктом под названием «ябывдул», она постоянным дёрганием, то приближая желаемое, то отдаляя, чем садит сперматоксикозников на короткий поводок управляемости.
Тут он соскочил с кресла и принялся нервно расхаживать взад-вперёд.
Дима: — Попытается она против меня применить это половое оружие массового возбуждения? Да сто процентов. У неё просто ничего другого в арсенале нет. Что она ещё может? Ах, да. Она всегда находится в какой-нибудь спланированной и не на одном мужике отрепетированной роли. Притом, амплуа будет менять молниеносно, в зависимости от обстоятельств или просто стараясь расшатать мою психику, чтобы я напрочь забыл о логике и извёлся на эмоции. Значит, следует чётко запомнить, что Ведьма всегда и при любых обстоятельствах врёт. А что если с ней сыграть в её же игру, её же методами? Тогда предстоящее свидание превратится в эмоциональные шахматы, а в этой игре, я ей просто не дам за меня ходы делать. Если так же начать играть в «заслуженного артиста» и держать под контролем собственные эмоции, то ещё неизвестно кто останется в дураках. Я тоже в какой-то мере научился манипулировать женщинами. Собак не ел, но два с половиной класса образования имею. Стоп, стоп, стоп.
Тут он резко остановился, целенаправленно сходил к таре с водой. Напился, умылся и как-то разом остыл.
Дима: — Передо мной, вообще-то, задача стоит не сломать Ведьму, поставив в позу «зю», а подобрать ключик, при этом не обидев. Чёрт, и как к такой подобрать ключик. Развести на секс? Так она сама только этим и будет заниматься в отношении меня. Добиться её расположения? Так ей только этого и нужно. Подсадит сначала на секс, как на наркотик, а затем устроит голодомор, чтобы я с ума сходил от желания и был готов исполнить любой её каприз. Бабская классика.
Шатёрный стратег резко остановился замерев. Затем приложил руку ко лбу, словно проверяя у себя температуру. Этот ступор вызвала следующая мысль, пришедшая в голову и поставившая секс-студента в тупик.
Дима: — Но если я её переиграю, и она своего не добьётся, то наверняка обидится! На себя, что не доработала, обижаться не будет, а вот на меня за то, что клинический импотент и не в состоянии нормально реагировать на сексапильную девушку — сто процентов. А её обида — мой проигрыш, отсутствие зачёта по теме и неминуемое наказание. Вот же засада! И чо делать?
Размышлял он ещё долго. Подъел на нервной почве всё съестное, что было принесено. Выхалкал всю воду в глиняных посудинах и единственное решение, к которому пришёл — это вернуться к артистической игре в эмоциональные шахматы, но, поставив себе задачу не победить, а сыграть в поддавки. В общем, сделать все, чтобы она поверила в свою победу, но при этом до конца держать эту гадину и себя в первую очередь под чётким контролем, не давая себе возможности захлебнуться эмоциональными соплями. Именно такой вариант концовки экзамена показался ему единственно правильным.
Надлежало так же выбрать: играть белыми или чёрными? Ему делать первый ход и вести игру хотя бы изначально или сразу отдать инициативу Ведьме и, быстро анализируя, отвечать. Взвесив все за и против, Дима принял решение играть чёрными. Подарить, что называется, чёрной Ведьме белый танец. Пусть дама его ангажирует, а он уж как-нибудь пристроится с какой-нибудь стороны.
Когда секс-абитуриент кафедры разврата переступил порог ведьминого шатра, то сразу понял, что играть белыми ему не светило в этой партии даже теоретически. И если он до этого сомневался, что его появление в шатре партнёрши зачтётся начальным ходом, то жестоко обманулся. Потому что Ведьма ещё до его первого шага сделала свой нулевой, а то и минус первый, встретив нового мужа абсолютно голой.
Нет, она не раскинулась морской звездой в подушках, как на дне морском, расшвыряв конечности в разные стороны, и не стонала с надрывом: «ну возьмите же меня, возьмите». Она сидела, как и все предыдущие у накрытого стола, скрестив ноги по-турецки, только в отличие от товарок по гарему, расплела свою шикарную пирамиду и полутораметровыми вьющимися волосами, кое-как и кое-где прикрыла особо востребованные мужиками участки тела.
Притом, груди спрятала полностью, что вообще-то по местным традициям было не принято, а внизу, хитрым образом связав косички в
