Бентс старался вести себя как можно мягче. Вместе с Монтойя они взяли ее под руки, провели несколько шагов и усадили на стул в сумрачной передней.
– Наверное, это ошибка, Лианн тут ни при чем. Она звонила мне, хотела со мной встретиться. Как он нашел ее? Вы перепутали. Это не Лианн...
– Ошибки нет, мы знаем точно. Лианн Жаквиллар, ваша пациентка из группы при Боучеровском центре.
Саманта беспомощно всхлипнула, медленно возвращая себе разум и волю.
– Вы сказали, там есть что-то еще.
– Да... Я обязан это сообщить, – Бентс на секунду замялся. – Она была беременна.
Как и Анни!
– Боже! Опять это! – вырвался у Саманты вопль, и она тут же зажала рот ладонью.
Бентс выждал паузу и продолжил:
– На ней было надето красное белье, когда ее обнаружили. Вы сообщили нам, что подобная вещь пропала из вашего комода. Желательно, чтобы вы подъехали к нам в участок. Возможно, вы опознаете...
Саманта спрятала голову меж колен, пряча от полицейских залитое слезами лицо.
– Это так уж необходимо? – жалобно спросила она.
– Да. И чем скорее, тем лучше. Мы доставим вас туда и обратно. Я понимаю, что вы сейчас в шоке, но ваша жизнь в опасности. И, возможно, жизнь других женщин. Мы не знаем, где и когда он нанесет следующий удар и какую новую цель выберет.
В этот момент телефон вновь зазвонил.
Глава 29
– Ответьте, – потребовал Бентс, и Саманта на непослушных ногах заставила себя подойти к телефону и поднять трубку.
Оба полицейских неотступно следовали за ней.
– Алло?
Саманта?
Тай?
– Да, это я. Неужели ты не узнаешь мой голос? С тобой все в порядке? Или что-то опять стряслось?
– Лианн... Одна из девушек из моей группы... Он убил ее. Слышишь, Тай? Убил... Здесь у меня полиция... «Джон» принес ее в жертву. Я сейчас еду в участок...
– Подожди... Послушай. Если полиция с тобой, не отрывайся от них. Тебе нельзя оставаться одной, ни в коем случае. Я уже на пути в аэропорт в Хьюстоне. Через три часа буду здесь. Никуда не выходи без сопровождения. Обещай мне! Черт побери! Мне не надо было тебя покидать. Значит, он убил девчонку?
– Да, и наверное, еще и других. Но Лианн... Она была беременна, как и Анни Сигер. Это ужасно, Тай. И мне страшно.
– Я понимаю. Но все-таки кончаем разговор, и я мчусь к тебе. Держись.
– Постараюсь.
Связь разъединилась. Саманта обвела взглядом смотревших на нее в упор полицейских и твердо заявила:
– Я готова к сотрудничеству, только объясните мне, что, с вашей точки зрения, творится вокруг меня.
– Спасибо, доктор Лидс. Может быть, нужно немного времени, чтобы привести себя в порядок?
– Я в порядке.
Она попыталась убрать следы слез с лица рукавом. Они втроем расселись на стульях в ее уютной кухоньке, впрочем, не для того, чтобы пить чай со льдом и не для приятной беседы. От Саманты не требовалось играть роль гостеприимной хозяйки, а только позволить запустить щупальца расследования в ее душу. Сначала Бентс изложил свою теорию, что «Джон» – серийный убийца, какими-то нитями связанный с Анни Сигер, но главный объект его ненависти – это Саманта Лидс.
– Мы сознаем свою вину, что с недоверием и с опозданием восприняли тревожные сигналы и не додумались выстроить все улики в цепочку, ведущую к вашему преследователю. Мы сочли это все разрозненными преступлениями, а ваше заявление в местную полицию не было воспринято с должной серьезностью.
Бентс говорил это с грустью и с искренним раскаянием, глядя в теперь уже сухие, но полные отчаяния глаза Саманты.
– У нас есть две свидетельницы и их описания убийцы. Одна – портье из гостиницы, где он регистрировался, вторая – намеченная им жертва, но ей удалось отбиться от него и даже пометить мерзавца царапинами на лице. Приметы совпадают.
Бентс показал Саманте фоторобот.
– Вам знаком этот мужчина?
Саманта с дрожью вглядывалась в портрет. Изображение было четким, но, кроме очевидных, бросающихся в глаза деталей – черные волосы, темные очки, следы ногтей на щеке, – в основном это было ординарное мужское лицо, правильно слепленное природой и даже не лишенное некоего, впрочем стандартного, обаяния, словно на рекламе сигарет или автомобильных покрышек.
Саманта отрицательно покачала головой:
– Я не могу ответить определенно. Это может быть кто угодно, но не из тех, кого я вижу постоянно или кто-то из близких мне людей.
Детективы усадили ее в свою машину и на всем стремительном, с полицейской сиреной пути до Нового Орлеана продолжали тягостное дознание. Саманта едва слышала их голоса сквозь рев кондиционера и треск радиоприемника, настроенного на полицейскую волну, и вяло отвечала на вопросы, касающиеся ее бывшего супруга, неудачного вояжа в Мексику, отставленного ею такого вроде бы респектабельного жениха и коллег по работе. Сколько же обнаруживается корней у самого маленького, невинного деревца, каким она себя представляла, если его вырвать из почвы и начать исследовать каждый корешок.
– Мы считаем, что он одевал свои жертвы, чтобы они походили на вас, – высказал свое заключение Бентс, и тут Саманта взорвалась:
– Так посчитайте меня его сообщницей! Вот мои руки! Наденьте на них наручники и подождите со свойственными вам терпением и выдержкой, что будет дальше и кого он еще убьет.
– Мы ни в чем не подозреваем вас, доктор Лидс, – миролюбиво произнес Бентс. – Мы рассматриваем вас как потенциальную жертву, как главную цель убийцы, судя по тому, какую дьявольскую сеть он вокруг вас раскинул. Но мы не можем доискаться пока до причин и если...
«Тогда Анни в последний момент не добралась до меня. Кто-то ее остановил. И сейчас Лианн – она звонила, просила о встрече... И опять я была для нее недосягаема. И два ребенка умерли в чреве убитых матерей. Каким ужасным саваном «Джон» душит меня! Какого еще искупления грехов он требует? Чтобы я прекратила дышать и жить? Или чтобы каждый мой вздох оплачивался чьей-то смертью?» – терзала она себя.
Ее проводили в душный кабинет, где Бентс вскрыл пластиковую обертку с ее красным комплектом белья, игривой женской штучкой. Сомнений не было. Она разглядела даже кусочек ярлыка, который небрежно отрезала ножницами дома, когда рассматривала покупку. Если бы ее ударили кулаком в живот, даже это не было бы так болезненно. Ее чуть не вырвало.
Лианн была одета в эту вещь, когда ее убивали!
– Но кто мог выкрасть из комода это... это... – Саманта уже не могла обозначить словом красную тряпицу, побывавшую на мертвом теле. Только теперь она полностью лишилась надежды, что ее дом – уютное пристанище, а не открытое злым ветрам пространство.
– Он подбирается к вам все ближе, – кстати или некстати произнес прямо ей в ухо детектив Бентс. – Но мы его остановим.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
