— Я все обдумал, — настойчиво сказал Триггер, — Страха больше нет. Сейчас — особое время. Доктор Фриман здесь. Это что-то да значит…
— Ты уверен? — после паузы спросил его Келли.
— Келли, не сомневайся, — горячо заверил его Шульц, — Триггер — свой парень, я его давно знаю. На него можно положиться!
— Я уверен, — повторил Триггер, — Я с вами.
Они помолчали. Первым нарушил тишину Келли.
— Ладно, пусть будет так. Через час жду тебя в северном канале города. Я отведу тебя к нашим, на станцию. Там тебя и примут в ряды Сопротивления.
— Спасибо вам, друзья, — поблагодарил их Триггер, — Я приду!
И они, не прощаясь, разошлись…
Глава 9
Нова Проспект
…Один из охранников с эмблемой "Нова Проспект" на рукаве подбежал к решительно приближающемуся надзирателю.
— Проникновение! — коротко сказал охранник, и в этом слове были и вопрос, и удивление, и паника, и нерешительность.
— По сводкам наблюдателей с вышек, — монотонно, но быстро говорил надзиратель, — В тюрьму проник Нарушитель N1.
— Прикажете эвакуировать?
— Нет, идиот! Доктор Фриман хоть и легенда, но всего лишь человек. Приказом из Цитадели все охранные войска Нова Проспект мобилизуются. Все, подчеркиваю — все охранники должны немедленно распаковать оборонительные комплекты по инструкции GW-12.
— Оборона и разведка боем, — кивнул охранник, — А как же… То есть, я слышал сообщение оповестительной системы…
— Я же сказал, распаковать комплекты! Вы не ошиблись, периметр отключен. И если вы и ваши подопечные не хотите сдохнуть тут от когтей муравьиных львов, советую вам поторопиться! Ваша задача — донести все вышесказанное до сведения остальных охранников в секторе А4 и немедленно занять оборону…
Вдруг раздался громогласный бесстрастный голос оповестительной системы:
— Внутренним отрядам сдерживания Нова Проспект. Ликвидировать политзаключенных в блоке Н7. Запретить им внешний контакт.
— Черт, дела, наверное, совсем плохи, — и надзиратель, не останавливаясь, прошел мимо ряда камер и вышел, направившись в сектор А5. Охранник, чертыхнувшись, кинулся в соседний коридор, где был еще один охранник. А затем — и в охранную комнату.
Всего через пять минут эти коридоры уже кипели жизнью. Десятки охранников и надзирателей по всему Нова Проспект в срочном порядке извлекали из встроенных в стены сейфов оборонительные комплекты — наборы оружия и боеприпасов, гранаты, и самое главное — автоматические турели. Пол начал гулко подрагивать… Охранники держались уверенно, но даже в их четких действиях сквозила паника.
— Слышь, Андрей, — позвал своего соседа мрачный, потрепанный мужчина лет пятидесяти, взиравший на всю эту суету из своей камеры.
— Ну чего тебе, Ларри?
— Забеспокоились что-то начальники-то, — недобро усмехнулся заключенный, — Видать, кто-то сильно схватил их за задницу!
— Я слышал, — вмешался в разговор другой заключенный, худощавый Вебер, — Что в Нова Проспект проник Гордон Фриман. Заставит он их потрепыхаться, ох как заставит!
— Да бред все это! — ответил ему Ларри, — Этот Фриман — обычный самозванец! Я уже слышал о таких — называли себя Гордоном Фриманом и подбивали народ на восстание. Очередная марионетка! У меня с такими разговор короткий — ножик в бок, и концы в воду!
— И как ты только до сих пор жив остаешься, блатная твоя душа? — усмехнулся Андрей из своей камеры, наблюдая, как суетятся охранники, устанавливая турели, — Тебя с твоим нравом давно бы в городе свои бы придушили.
— Закрой пасть, Андрей! Не было еще дураков, чтобы со мной связываться!
— Ха! — отозвался Вебер, жуя соломинку, — Вот только Альянс тебе не по зубам оказался! Всего-то украл три пайки из чьей-то квартиры, и тебя на такой мелочи и повязали!
— Ты Вебер у меня договоришься, — злобно скрипнул зубами Ларри, — Меня повязали не из-за пайки, а за то, что я никогда ни перед кем не прогибался, и прогибаться не собираюсь! Чертов ГО-шник надолго запомнит, как я ему рыло начистил!
— Ага, — еще шире улыбнулся Вебер, — И ты теперь долго не забудешь, как тебя за это измочалят тут до кровавых соплей!
— Ну везет тебе, Вебер, что ты не в моей камере, а то я мигом бы тебя порешил, и глазом не моргнул бы!
— Эй вы там, заткнитесь, достали уже! — крикнул им из своей камеры Андрей, — Копы снаружи суетятся, словно черви в дерьме, еще вы тут лаяться задумали! Вы лучше о своих задницах подумайте! Сейчас нам всем несладко будет!
— Ты это о чем? — подозрительно спросил Ларри, прильнув к решетке.
— А вы головами своими сами подумайте! Периметр отключен, теперь нам всем крышка. Если сюда придут муравьиные львы, нас тут всех положат, не побрезгуют. Им что охранника жрать, что нашего брата — один хрен.
— Черт возьми, — Вебер поднялся на ноги и беспокойно заходил по своей маленькой камере, — Ты это серьезно?
— Да куда уж серьезнее? Нам теперь и Доктор Фриман не поможет.
— По мне, лучше сдохнуть от лап этих тварей, чем от рук прихвостней Брина! — злобно усмехнулся Ларри.
— Эй вы там, — крикнул вдруг проходящий мимо надзиратель этого сектора, — Заткните глотки! Ну-ка ты, американец, повтори что ты там сказал про Консула? Ты что, рожа американская?! На допрос ко мне захотел? Я тебе это мигом устрою!
— Какие уж теперь допросы, — по-русски пробормотал Андрей, нагло усмехнувшись, — Ты, начальник, лучше свою шкуру спасай.
— А ты, с-собака, — тоже по-русски обратился к нему надзиратель, — Придержи язык! Хоть мы и земляки, я тебе тоже спуску не дам.
Надзиратель, мельком проследив, что охранники правильно устанавливают турели, отошел чуть дальше, чтобы его видели все заключенные из своих камер, и громко сказал по-английски, который тут все понимали:
— Все разговоры прекратить! Возникла всего лишь внештатная экстремальная ситуация, а вы уже глотки разинули! Что, забыли, где находитесь?! Забыли, кто вы?
— Да нам теперь один хрен, начальник! Все мы тут смертники.
— А тебе, Ларри, если так хочется смерти, я могу тебе помочь! Вот только не жди, что она будет быстрой и безболезненной! Всем заткнуться! А вами, — надзиратель посмотрел на Ларри и Андрея, — Я займусь, когда все это поуспокоится.
И он, не оборачиваясь, тяжело гремя ботинками, ушел в дальний конец коридора.
Хотя все тут действительно были смертниками, все же резкая речь надзирателя их немного утихомирила. Каждый из этих заключенных попал сюда за одно и то же преступление — преступление против Альянса. Ларри избил ГО-шника, толкнувшего его. Вебер баллончиком написал на стене нелицеприятный эпитет к имени Консула. Норман просто и банально потерял документы, и был арестован как незаконный поселенец и шпион повстанцев. Андрей был в числе других пойман на тайной сходке готовящихся вступить в одну их повстанческих группировок. Сходку накрыл отряд солдат под командованием человека, которого когда-то, очень давно, звали Станиславом Корнеенко. И он, вместе с Андреем, отправился в Нова Проспект. Андрей — в качестве заключенного-смертника, а Станислав — с повышением, назначенный по злой иронии судьбы надзирателем сектора А4, в котором и сидел Андрей. Но тем самым омерзительным, что терзало душу Андрея всякий раз когда он глядел на надзирателя, было то что они с ним еще тогда, в старом мире, были знакомы. Дружили. Андрей, снова вспомнив об этом, поморщился и презрительно сплюнул. Тогда в Альянс шли многие, просто из растерянности и страха за будущее, но именно от Стаса он такого не ожидал. Встретившись с ним тут, Андрей перестал бояться смерти. Он перестал бояться мига, когда за ним приедет холодная стальная капсула и доставит его в Цитадель, на переработку в сталкера. Он жил и дышал лишь маленькой надеждой, что когда-нибудь ему все же удастся сомкнуть руки на шее этого предателя, которого он с детства считал другом. Сжимать его шею до тех пор пока не захрустят позвонки. И в этот миг взглянуть ему в глаза. В эти мерзкие, подлые глаза. Андрей не был жестоким по натуре, но случай сделал его таким. Станислав, когда уходил в Альянс, говорил много красивых слов о будущем человечества, о новом эволюционном развитии и благе Земли. Андрей еще тогда уже презрительно и мертво смотрел ему вслед. Но встретившись с ним на той облаве, он увидел, как сильно его измелила служба в Альянсе. Было ли это результатом реморализации и искусственного переустройства психики, результатом общения с членами Альянса, либо всем тем ядом, который копился в Станиславе всю жизнь и с приходом к власти Покровителей вырвался наружу? Андрей не знал. Он лишь проклинал те годы, когда называл его своим другом. Проклинал его за эту дружбу. Андрей устал уже ждать, когда же за ним прибудет капсула. По здешним меркам он был старожилом — он сидел тут уже неделю. Обычно капсула приходила на второй или третий день. Андрей коротал дни, вытачивая из куска кирпича фигурку девушки, а капсула все не приходила. Он и не знал, что это надзиратель, скрепя сердце, всеми силами отдалял прибытие капсулы, как мог.
