По коридору на своем этаже Настя бежала почти бегом. Она и сама не могла бы объяснить, почему так нервничает и боится. Дверь кабинета казалась ей спасительной пристанью, но мужества не хватило, и она, воровато оглянувшись, нырнула в расположенный куда ближе кабинет Юры Короткова.
- Это... что? - спросил он, обшаривая глазами возникшую на пороге такую знакомую фигуру, одетую в обычные Настины вещи - черные джинсы, светло-голубую шелковую водолазку и спортивные туфли на мягкой толстой подошве.
- Это кто, - с робкой улыбкой поправила его Настя. - Это я. Я подстриглась.
- Зачем?
- Надоело носить длинные волосы. Решила попробовать носить короткую стрижку. Тебе не нравится?
Надо отдать должное Короткову, пришел в себя он довольно быстро. Встав из-за стола, он подошел к Насте вплотную и стал зачем-то поднимать отдельные пряди и заглядывать под них.
- Что ты там ищешь? Тараканов? Или бриллианты?
- Слушай, ты чего, на самом деле подстриглась? Это не парик?
- Да нет же, Юрик, это все настоящее. Тебе первому доложила, как ты есть мой начальник.
Коротков отступил на пару шагов, склонил голову набок, прищурился, рассматривая Настю.
- А че? Очень даже. Ты только солидная какая-то стала, взрослая.
- Юрочка, мне тридцать девять лет. Я же не могу в тридцать девять выглядеть на двадцать пять.
- Но ты же выглядела! - резонно возразил Юрий. - Вот еще два дня назад, как сейчас помню, ты выглядела на двадцать пять.
- Не ври.
- Ну на двадцать семь. Ну ладно, на двадцать восемь. За каким хреном тебе понадобилось стареть? Не понимаю.
- Объясню, если не понимаешь. Человек имеет обыкновение вести себя в соответствии с тем возрастом, в котором он себя ощущает. А возраст он ощущает, когда смотрит на себя в зеркало. Шестидесятилетняя женщина, которая думает, что ей всего сорок и ведет себя как сорокалетняя, выглядит смешно. Все вокруг знают, что ей шестьдесят, что у нее внуки, пенсия и варикозное расширение вен, а она наряжается в короткие юбки и носит майки на бретельках.
- Ну и пусть носит, если у нее ноги красивые и морщин мало. Женщине столько лет, на сколько она выглядит, этому нас еще в детстве учили.
- Ты не понял, Юрик. Женщина имеет право одеваться в соответствии со своей внешностью, тут и спорить нечего. Фигура хорошая, морщин мало, прическа в порядке - ради бога, хоть мини пусть носит, хоть авангард какой-нибудь. Но при этом она не должна забывать, сколько ей на самом деле лет, и, если у нее есть внуки, она должна, она обязана выполнять социальную роль бабушки. Она не имеет права открещиваться от своих внуков и делать вид, что их нет вообще на том только основании, что у нее хорошая фигура и мало морщин. Уловил разницу? Когда женщина выглядит моложе своих лет, она все время видит себя в зеркале, такую молодую и красивую, и у нее может сложиться обманчивое впечатление, что ей и на самом деле столько лет, на сколько она выглядит. И она может инстинктивно начать подстраивать свое поведение и всю свою жизнь под этот нереальный возраст. Будет, например, делать вид, что у нее еще вся жизнь впереди, что она еще все успеет, что у нее не может быть серьезных болезней и так далее. А это неправильно.
- То, что ты считаешь это неправильным, я понял, хотя и не согласен. А к тебе-то это какое отношение имеет?
- Учусь быть взрослой теткой, а не маленькой девочкой, которую все окружающие мужчины защищают и прикрывают. Ну что ты прикидываешься, Коротков? Не делай вид, что Колобок с тобой насчет меня не разговаривал.
- Ну разговаривал, - нехотя признался Юрий. - Но ты не думай, Настюха, я не...
- Юрочка, - она мягко улыбнулась, - Колобок прав, и я на него не в обиде. Я просто делаю выводы и исправляю ошибки по мере сил и способностей.
Коротков отошел и снова уселся за свой стол.
- Да-а, мать, ошарашила ты меня. К тебе теперь на кофе не напросишься, будешь со мной строгой и официальной.
Настя подхватила сумку и открыла дверь в коридор.
- А ты рискни, - посоветовала она. - Вдруг получится.
- Здоровья жалко, - тут же отпарировал Юра. - А вдруг не получится? Загрызешь или оторвешь что-нибудь. Но ты чайник-то включи на всякий случай, я сейчас один звоночек сделаю и приду.
Насте стало легче. Войдя в свой кабинет, она включила компьютер и поставила греться электрический чайник, которым наконец заменила любимую высокую керамическую кружку. Вчера вечером дома она проверяла, не поступили ли на Форум какие-нибудь сообщения в ответ на послание, отправленное ею в субботу и подписанное "Волкодав". Пока откликнулся только один человек, написавший: "Вумат!!!" и подписавшийся "Мапупа Розовая". Сегодня сообщений с пометкой "Re", что означало "ответ", было уже несколько.
"Волкодав, ты полное чмо. Ква".
"Согласен, Медведева не похожа на благородную девицу. Но ведь и ты, Волкодав, не очень-то... В следующий раз выбирай выражения поделикатнее. Носок".
"А по-моему, это правильно. Светка - похабная проститутка, лучше и не скажешь. Enigma".
"Ты, Волкодав, похоже, настоящих проституток не видел. Давай встретимся, я тебе объясню, что к чему. Темная леди".
"Господа, прилично ли обсуждать интимную жизнь женщины за ее спиной? Скульптор".
Интересно, есть здесь сообщение от Фаната или нет? Совершенно ясно, что псевдоним, или как принято говорить - ник, Enigma принадлежит не ему, "Носок" тоже под вопросом, но все остальные послания вполне могут принадлежать и Фанату. Значит, надо отвечать всем. Каждого из них надо попробовать втянуть в дискуссию и посмотреть, что из этого выйдет. Особенно любопытен корреспондент под именем "Темная леди", он предлагает встретиться. Для чего? Для того, чтобы показать, что такое настоящая проститутка, или для того, чтобы убить обидчика?
Принтера уже не было, его пришлось вернуть коллегам в тот же день, в субботу. Настя быстро переписала от руки полученные сообщения и отсоединилась от Интернета, иначе к ней по городскому телефону никто не сможет дозвониться.
- Я у тебя подольше посижу, - радостно сообщил Коротков, - мне интересно поглядеть, как народ на твой новый облик будет реагировать.
- А кто же руководить будет?
- Я и отсюда прекрасно могу руководить. Тобой, например.
Эксперимент прошел без видимых жертв. Миша Доценко минут пять постоял с растопыренными глазами, после чего долго смеялся. Пришедший около одиннадцати Андрей Чеботаев вообще не удивился, однако вежливо произнес:
- О, ты постриглась. Тебе очень идет.
Игорь Лесников, казалось, просто ничего не заметил. Он зашел доложить о ходе работы по составлению новой видеозаписи, обсудил с Настей и Коротковым дальнейшие шаги, касающиеся Жени Рубцовой, и вышел, не произнеся ни слова по поводу Настиной стрижки. Самой бурной оказалась реакция Сергея Зарубина.
- Это как же понимать, господа хорошие? - заголосил он, оправившись от первого шока. - Стоило только появиться молодому парню с ресницами, как у нашей Насти Палны вмиг волос не стало! То-то я гляжу, ты его в обиду не даешь, как наседка над ним квохчешь, меня, свою старую любовь, значит, побоку, нового любимчика себе завела! Ради меня ты, Настя Пална, даже джинсы ни разу не сняла...
- Сережа, - в ужасе перебила его Настя, - ты что городишь? За речью-то следи.
- Я имею в виду, что ты ради меня ни разу юбку не надела или хотя бы брюки поприличнее, ты даже глаза не красила, а тут прямо кардинальная перемена в сторону неземной красоты. И все из-за ресниц! Не думал я, Настя Пална, не думал, что ты так на красивенькое падка.
- Не обращай внимания, Андрюша, - сказала Настя Чеботаеву, давясь от смеха, - Зарубин в своем репертуаре. Между прочим, старая моя любовь, ты вместо того, чтобы истерики тут закатывать, доложил бы, нашли вы свидетеля или нет.
- Ты чего, Пална, - возмущенно замахал руками Сергей, - мы же только сегодня утром списки в домоуправлении получили. Субботу и воскресенье мы поквартирному обходу посвятили, но результатов нет, все ж на дачах, никто дверь не открывает. Вот сейчас сядем с Мишаней, планчик составим, чтоб все по уму...
- Все ясно, катитесь, работайте, - угрожающе приказал Коротков.
* * *
- Я уезжаю, - объявил Жене отец, выходя из кабинета с "дипломатом" в руке.
Она привычно потянулась к ручке и перекидному ежедневнику, чтобы записать указания.
- Что говорить, если будут спрашивать?
- Вернусь дня через три-четыре.
Женю бросило в жар. Отец уезжает! И, как всегда, предупреждает об этом в самый последний момент. Три дня свободы, а может быть, и четыре... Правильно говорят, что жизнь полосатая и за неудачами обязательно следуют удачи.
- Хорошо, папа, - она постаралась говорить спокойно и ничем не выдать охватившее ее радостное возбуждение. - Гриша едет с тобой?
