Кстати, обратим внимание на то, что счёл необходимым объяснить причины осведомлённости Запад. Объяснил, надо полагать, для того, чтобы не стали догадываться о другом. Какая-то странная фраза «со стороны видней»!
Отрицательное отношение Запада много значило для (именно поэтому его и нужно было «изолировать») и даже для других членом ГКЧП (см. высказывание, помещённое в пункте настоящей книги). Не исключено, что именно негативная реакция Запада на «путч» оказала основное воздействие на поведение Горбачёва 21 августа 1991 года, когда к нему приехали члены ГКЧП.
5.13.9.2. Есть в мемуарах маленький, но интересный абзац. Он написал: «Интуиция подсказала мне, что судьба страны решается не только на площади, не только путём открытых публичных выступлений. Главное происходило за кулисами событий».[953]
Что конкретного он не указывает. Но почти тут же начинает рассказывать о своих взаимоотношениях с, тогда командующим воздушно-десантными войсками СССР. Словно это и есть намёк на за кулисы.
Однако, показав двойственную позицию высокопоставленного руководителя МО СССР, он больше уделил рассказу о достоинствах. Правда, добавил: «Он был слишком тесно подключён к действиям ГКЧП, сам отдавал приказы о вводе войск в Москву, сам руководил военной стороной путча. И в то же время поддерживал нас».[954] В чем конкретно поддержал, не было сказано, а то что было написано, то это были мелочи.
Более о за кулисах у не говориться. Однако история с слишком мала для таких слов. Может быть, было другое?
Заметим, что и его окружение,[955] публично резко критикующее ГКЧП, не афишируя вело переговоры с ними. «В ночь на 21 августа у меня состоялось два или три разговора с, — вспоминал и тут же добавлял: „Разговоры были вполне спокойными. Я не почувствовал какого-то раздражения, более того, сказал, что надо искать выход из создавшегося положения…“.[956]
О своих переговорах с,[957][958] и[959] не скрываясь написал, правда, не уточняя количество звонков, их время и полного содержания.
5.13.10. Для подавляющего числа сотрудников КГБ весть о создании ГКЧП стала известна только 19 августа. «В одиннадцать утра сообщил своим заместителям и начальникам управлений КГБ, что в стране вводится чрезвычайное положение. Силами Третьего главного управления и Управления защиты конституционного строя началось формирование специальных групп для отправки в Прибалтику».[960]
Автор настоящей книги находился тогда в Красноярске и впервые услышал об этом из радиопередачи. Как относилась основная масса сотрудников КГБ к чрезвычайному положению? Готовы ли они были поддержать ГКЧП?
«Создание ГКЧП в конторе было воспринято по-разному. Кто-то замер, ощутив исходящий от него леденящий холод. Кто-то, напротив, стряхнул оцепенение и начал проявлять признаки активности. Им казалось, что наступают критические дни, способные вернуть все на круги своя. В коридорах слышались скрытые угрозы: „Мы им покажем!“ Впрочем, конкретно сказать, кому именно „покажем“ никто не мог. Было несколько тенденциозных фигур, раздражающих чекистов., Иванов, … Те, кто так или иначе своими речами задевали самолюбие чекистов. К относились противоречиво. К плохо».[961]
Люди в погонах готовы были выполнить приказ ГКЧП.[962] Исключения, разумеется, могли быть, но это было бы крайне незначительное число, не делающее погоды. Правда, в руководстве, сложившемся преимущественно из лиц, в психологии которых имелась одна мысль — как бы ещё повыше залезть, — были способные переметнуться в стан противников партии порядка (например,, ). Но даже они не пошли бы против приказа, если приказ отдали люди, способные приказывать.
Вот только решиться дать такой приказ никто не смог. Не было среди членов ГКЧП героев дня, в свою свиту таких людей старался не брать, и избавлялся от них (например, избавился от[963] ).
5.13.11. «Герои» нашлись в другом лагере. Разумеется, это были разные герое, герои — победители и герои-мученики.
Какая же революция (переворот) без героев!? Причём, желательно мёртвых. С последних спрос проще, нужно только сочинить подходящую биографию, расписать «подвиг», а мёртвые не подведут (не сделать больше глупых поступков, за которых их не то что в герои, но в худшую категорию не всегда примут).
Одним словом, закон жанра требует.[964] А раз требует, то героев находят. И нашли. Да не одного, а целых троих. Они погибли в ночь с 20 на 21 августа. В первое время было известно, что погибли они в ходе блокирования колонны бронетехники.
Эти смерти сыграли не малую роль в судьбе ГКЧП. Напомним слова а об утренней (21 августа) встрече членов ГКЧП : «Обсудили обстановку, ночное кровопролитие и пришли к выводу, что дальше рисковать нельзя и, потому решили прекратить деятельность Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР, выехать в Форос к, ещё раз доложить ему обстановку, попытаться убедить предпринять какие-то шаги для спасения государства от развала».[965]
Но,, похоже, недоговаривает. Дипломат и разведчик, а точнее чиновник со стажем, не говорит многого. уточняет: «И все-таки это были жертвы, которые отрезвили всех. Уже наутро под давлением своих заместителей маршал отдаёт приказ о выводе войск из Москвы.
Гэкачеписты, ещё вчера чувствовавшие себя уверенно под защитой стольких стволов, теперь оказались лицом к лицу со своей судьбой. Они в шоке».[966]
А вот здесь, похоже, уже не адекватно воспринимает принятое решение. В шоке гэкачеписты оказались, не потому, что из Москвы уводятся бронетехнику, а потому, что был дан такой приказ. явно начинает действовать вне рамок ГКЧП.
Наскоро сколоченный комитет, без явного лидера, с различными потаёнными намерениями разных его членов, которые все вместе практически так и не собирались, стал рушиться., кроме того, вероятно, находился под влиянием «тбилисского синдрома», когда в 1989 году впервые политики подставили военных.[967] Да и как не быть, если после событий в Тбилиси, политики (прежде всего ) делали это не один раз. Кому же не надоест столь часто быть козлом отпущения!?
Управляемость ГКЧП стала ещё более неуправляемой. Единственное, что они сделали — ввели бронетехнику в Москву, а вот теперь и этого прекращают.
«21 августа наступила развязка спектакля. Все жалкие попытки со стороны не готовых к крутому развороту событий государственных мужей овладеть ситуацией рухнули».[968] Пора лететь в Форос, пусть сам хозяин разбирается.
«Кровавое столкновение на Садовом кольце и последовавший за ним антигэкачеписткий пропагандистский залп как бы парализовали волю ГКЧП».[969] Кстати, это подтверждается и другими,[970] писавшими, например, следующее: «Шок и возмущение москвичей заставили путчистов отступить».[971]
Заметим, что в 1989 году такая же малая кровь привела к падению коммунистических режимов в Чехословакии. В Румынии трупов было больше, но тоже не горы. Примеры для подражания были. Так, похоже, кровь трех человек стала последним толчком, развалившим ГКЧП. Однако, что же было на самом деле?
5.13.11.1. Что же в действительности произошло в ночь с 20 на 21 августа? «Во всех интервью и воспоминаниях военных почему-то упорно называют перемещение колонн бронемашин по Садовому кольцу, от улицы Чайковского к Смоленской площади, „патрулирование“ московских улиц. Но это было не просто патрулирование, а последняя, отчаянная попытка какими-то перемещениями техники напугать, расшатать, разбросать толпу у Белого Дома»,[972] — так объясняет
Возможно, что так и было. Но не в этом главное. Далее просто поясняет (заметим, что эти слова были опубликованы в 1994 году): «…В подземном тоннеле на одну из машин набросили брезент, человек прыгнул на броню, раздался предупредительный выстрел из люка — парень упал. Броневик рванул назад, волоча за собой по асфальту беспомощное тело. Ещё двое, бросившиеся на помощь упавшему, были застрелены.[973]
Долго-долго оставалась кровь на асфальте. Ушли из жизни трое молодых ребят: Дмитрий Комарь, Илья Кричевский и Владимир Усов.
Вечная им память».[974]
Кстати, при этом серьёзно пострадали военнослужащие.[975] Но об этом СМИ практически молчало, кому жалко каких-то вояк.
Несколько по иному говорит : «…В тоннеле под Калининским проспектом несколько БТР были заблокированы троллейбусами, грузовыми машинами, причём с обеих сторон. Не было возможности ни повернуть назад, ни продолжить движение вперёд. На машины посыпался град камней, тяжёлых предметов, полетели бутылки с зажигательной смесью. Машины загорелись, на них полезли возбуждённые, а некоторые явно нетрезвые молодчики. Попытки экипажей образумить людей не увенчались успехом. В результате провокации трое из числа нападавших погибли».[976]
