– Приготовиться к бою! – зычно крикнул Штурвал, протирая тряпкой лицевой щиток противогаза, и все поднялись с сидений, собираясь возле картечниц.
Приближается Калужская площадь, первая зона смерти. Слева будет метро «Октябрьская», мимо него придется выходить на Садовое кольцо. «Октябрьская» имеет две очень крупных норы по обе стороны Садового, и атаки пойдут от них, с двух сторон сразу. А если не повезет, то и с трёх – справа от Калужской площади метро «Добрынинская», до неё по прямой пятьсот метров с небольшим. Хоть это и вне смертельной зоны, но тамошние мутанты могут и прибежать на звуки боя.
– Муты! – выкрикнул танкист, и в ту же секунду в смотровых щелях замелькали силуэты мутантов. Человеко-образные фигуры, покрытые густым волосяным покровом, огромной толпой рвались наперерез танку. Димка ухватился за рукоятки картечницы и придал орудию нужный угол наклона. Танковые картечницы расположены в специально сваренных рамах с распорками и находятся на уровне головы стрелка. Учитывая общую высоту танка, они бьют по нападающим сверху вниз под небольшим углом, чтобы осыпь картечи могла максимально накрыть бошки мутов.
– Готовьсь! – рявкнул Штурвал, быстрыми шагами переходя от смотровых щелей правого борта к левому. До атакующей толпы оставалось не более десятка шагов, но офицер не давал команды. Димка вгляделся в яростно хрипящую толпу и понял, что командир хочет поберечь заряды. Атакующие волны состояли из обычных Хрипунов, а им танк не по зубам. Пока не появятся Прыгуны, Клыкари и Крушители, Штурвал будет стараться уйти своим ходом.
Мчащаяся толпа врезалась в танк, образовывая несущественные вмятины в броне, и боевая машина покачнулась. Танкисты сбросили ход, меняя скорость на мощность, и танк пополз через беснующуюся уродливую ораву. Муты лупили по броне кулаками, у кого-то из них даже оказалась дубина или камень, судя по раздающемуся грохоту, но навредить боевой машине были не в силах. Экипаж был опытный, танкисты заблаговременно опустили отбойники, исключающие попадание мутантов под колеса, и танк шел сквозь хрипящую толпу, громко дребезжа броней на покрытом трещинами асфальте.
– Гудок! – крикнул Штурвал, и все, как по команде, прижали ладони к ушам. Танк шутить не любит, тут лишь на каску с противогазом надежды нет.
Один из танкистов потянул за свисающую на цепи рукоять, и над заполненной мутами дорогой раздался оглушительный рёв. В ушах зазвенело, и Димка схватился за рукояти картечницы, с восторгом выглядывая в смотровую щель. Он обожает этот ревун! Облепившие танк мутанты катались по асфальту, беспомощно выпучив глаза, и сжимали руками уши, натужно хрипя от боли, а спешившие к ним со стороны метро толпы бежали обратно, держась за головы. Воспользовавшись этим, танкисты вывели боевую машину на перекресток и выполнили поворот налево, выезжая на Садовое кольцо. Теперь до Нового Арбата серьёзных поворотов не будет, и это облегчает дело: танку не придется сбавлять скорость.
Но вопреки ожиданию мутанты отступать не торопились. Танк прошел полторы сотни метров, минуя Калужскую площадь, и втянулся в уличное сужение. Боевая машина оказалась между двух выходов метро, до каждого из которых было не более сотни метров, и муты ринулись в новую атаку. На этот раз хрипящие от бешенства толпы мчались со всех сторон, и возник риск застрять в узком месте, если дорога окажется завалена телами.
– Гудок! – Штурвал метался от бойницы к бойнице. – Непрерывный! Дави, сколько сможешь, надо выйти на широкую дорогу!
Танкист вновь врубил ревун, и звон в ушах стал бесконечным. Танк полз, сотрясая воздух нестерпимым рёвом, и рвущиеся к нему волны мутантов падали или поворачивали назад. Но от обоих выходов метро мчались всё новые и новые полчища мутов, и количество грязных плешиво-волосатых монстров с каждой секундой увеличивалось. Свежие толпы бросались в атаку прямо по телам своих корчащихся от боли собратьев, и танковый гудок ревел, не переставая, швыряя наземь десятки мутантов. Звон в ушах стал отзываться болью, и Димка невольно уселся на сиденье, сжимая голову ладонями. Скорость боевой машины стала падать, танк прошел метров двести, замедляясь, и танкист отпустил рукоять ревуна. Он что-то кричал кочегару и Штурвалу, и те вроде бы даже понимали его, но Димка не слышал ничего, кроме гудящего звона. Им проще, за столько лет адаптировались к ревуну, да и снаряжение у них получше будет…
– Давления не хватает! – сквозь гул в барабанных перепонках донесся до него голос танкиста. – Больше гудеть нельзя, остановимся на фиг! Кочегар!!! Пар давай! Давай пар!!!
Кочегар уже забрасывал в топку вязанки поленьев и колдовал с вентилями и манометрами. Танк полз слишком медленно, и Димка понял, чего опасался танкист. Если сейчас под колесами окажется мут или яма в асфальте, то боевой машине не хватит мощности преодолеть препятствие. Он вскочил с сиденья, хватаясь за рукояти орудия, и взглянул в смотровую щель. По дергающимся на дороге россыпям мутантов рвалась в атаку огромная толпа, разбрасывая брызги. Значит, в бой полезли муты из метро, ведь все подземные тоннели заполнены водой. А это уже очень, очень плохо!
– Прыгуны! – заорал кто-то из солдат. – Сзади! Много!
– Гудок по моей команде! – рявкнул Штурвал.
– Нельзя! – танкист торопливо крутил вентили на паровой машине. – Встанем!
– Они запрыгнут на крышу и свалятся тебе в трубу на хрен! – взъярился Штурвал. – И что ты будешь делать тогда?!! Давай гудок! Две секунды всего! Чтобы прыжок сбить! – Он оглянулся на замерших у картечниц солдат: – Готовьсь!!! – Офицер приник к смотровой щели.
Танкист взвыл от отчаяния и схватился за цепь ревуна. Димка сжал рукояти управления картечницы, выцеливая стремительно приближающихся мутов. Над толпой бегущих Хрипунов то и дело подскакивали двигающиеся на четвереньках монстры – Прыгуны готовились к прыжку, длина которого может доходить до десяти метров. Если муты допрыгнут до танка, то могут не только упасть в трубу, но и повиснуть на стволах картечниц. Труба сверху закрыта решеткой, вес одного Прыгуна она выдержит, но выстрелить прицельно, когда ствол дергают в разные стороны, не выйдет. А если на крышу взберутся десятки мутантов, то бой можно и вовсе не пережить: огромная толпа на крыше может перегрузить танк, и он не сможет двигаться. Или сломают решетку, закрывающую трубу, и набросают туда чего попало, могут даже затолкать в неё кого-нибудь из своих, кто послабее, если будут особенно разъярены на идущий из трубы горячий дым…
Расстояние до рвущейся к танку толпы мутантов сократилось до критически опасного, и в воздух мощными прыжками одновременно взвились десятка два Прыгунов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
