Мальчик начал смелее разговаривать с ней, называя по имени. Никиту же он по-прежнему боялся и молчал в его присутствии.
* * * *
Уже несколько дней с утра Елизавете не здоровилось, легкая тошнота подкатывала как только она вставала с кровати, кружилась голова. Хотелось лежать весь день, не вставая с постели, но теперь она не могла себе этого позволить.
Передав все дела в школе своему заместителю, и лишь изредка наведываясь туда с проверкой, всю себя она посвятила малышу.
— Даша, доброе утро!
— Здравствуйте, Елизавета Николаевна! Что будете завтракать?
— А Мишель?
— Он уже покушал, молоко и овсянку, играет у себя.
— Я…, - она задумалась, — только чай.
— Но…
— Даша, не начинай, я не хочу! Я сама все сделаю, одень пожалуйста Мишеньку, мы едем к Полине.
— Да, но может хотя бы молока?
— Даша!
Вскоре Елизавета и Полина встретились в парке, подружившиеся Мишель и Софи бегали вокруг.
— Ты счастлива, дорогая моя?
— Да, Полина. Я — мама, даже подумать об этом радостно. Мишенька умница, он привыкает быстро, называет меня по имени, улыбается, вчера перед сном обнял меня. Ничего нет чудеснее, Полли.
— А Никита?
— Все то же, они боятся друг друга. Малыш просто не привык к мужскому обществу, а Никита не знает что ему делать, но все наладится, я просто уверена.
— Ну вот и славно, милая моя. Как же я рада за вас. Давай зайдем в нашу любимую кофейню, Софи все утро клянчила пирожное.
В маленькой кофейне витал прелестный запах кофе, шоколада, сладкой сдобы. Молодые женщины любили бывать здесь. Дети, все вымазавшись шоколадом, озорно смеялись. Полина с удовольствием доедала кусок их любимого клубничного торта.
— Елизавета, ты уверена, что не хочешь съесть еще хоть кусочек?
— Нет, мне что-то нехорошо, и аппетита нет с утра.
В подтверждение своих слов княжна даже расстегнула верхнюю пуговку на платье.
— Здесь душно.
— Да вовсе нет, может ты заболела? Да нет, лоб не холодный. Рассказывай, что тебя беспокоит?
— Немного тошнит по утрам, голова кружится, нет все-таки здесь жарко, мне нужно выйти подышать.
Елизавета попробовала встать, но перед глазами вновь все поплыло, ее бросило в холодный пот, замутило и молодая женщина в бессилии опустилась на стул.
Не растерявшись, Полина принесла подруге стакан холодной воды, протерла лицо влажным холодным платком.
— Я на минуту, справишься с нашими бесенятами, — Елизавета кивнула.
Полина вернулась быстро.
— Тебе уже лучше?
— Да, но все равно хочется на воздух.
— За малышами сейчас приедет Мари, она отвезет их к нам, пусть играют. И не спорь, а тебя я отвезу домой.
Сил возражать не было. По дороге домой в такси Полина осторожно расспрашивала княжну о ее состоянии.
— И давно у тебя эти приступы?
— Да, нет, я думаю, что просто устала. С появлением Мишеля жизнь изменилась, теперь я нужна не только Никите, и уделять одинаково внимания им обоим мне нелегко.
— Да, возможно.
Оставшуюся дорогу подруги молчали. Уже дома в гостиной, Полина продолжила разговор.
— Елизавета, я не хочу обнадеживать тебя, но то, что я вижу и все эти симптомы, как правило это означает только одно.
— Что? — молодая женщина до сих пор не понимала.
— Да беременность, что же еще, глупышка моя!
— Что? Полина ты думаешь, что это?
— Я почти в этом уверена.
— Нет, не говори мне этого, а если ты не правда, если, я не…
— Во-первых, успокойся, волноваться вредно. Если я права, что ж прекрасно, если нет, то у тебя есть Мишель и ты не будешь впадать в депрессию как несколько лет назад. Но я советую тебе, не затягивай поход к месье Шатилену.
Елизавета поехала к доктору в тот же день после обеда, желание узнать действительно ли она беременна было слишком велико. Она не могла поверить в это, сердце учащенно билось, неужели же это все-таки случилось…
Месье Шатилен, наблюдавший молодую женщину уже почти шесть лет после ее сбивчивого рассказа, задал еще множество вопросов и внимательно осмотрел свою подопечную.
Одеваясь за ширмой, не в силах больше находится в неведении, княжна взмолилась.
— Ну что Вы скажете, месье? Я не могу больше, у меня сердце сейчас разорвется.
— В первую очередь, мадам, я советую Вам дышать ровнее и стараться не волноваться, ибо в вашем положении это недопустимо.
В кабинете повисла напряженная тишина, Елизавета не могла поверить и в то же время умом осознавала, что эта правда, она ждет ребенка.
— Господин Шатилен, Вы уверены, это не может быть ошибкой?
— Исключено, Вы беременны около двух месяцев. Это достаточно большой срок, чтобы ошибаться.
— Спасибо, мой дорогой доктор, я… я просто не знаю, что сказать, — не в силах больше справиться с эмоциями, Елизавета бросилась на шею пожилому мужчине, — Вы как никто знаете, как я надеялась, сколько ждала этого чуда, Вы и только Вы еще верили в меня, поддерживали. Месье Шатилен, но почему же это наконец случилось? Ведь по правде говоря, я уже почти потеряла надежду.
— Вот наверное именно поэтому. Елизавета, Вы были зациклены на этом вопросе, не видели ничего вокруг, а теперь отвлеклись. Ваша школа славится на весь Париж, и я слышал, недавно Вы усыновили малыша. Вот Вам и ответ, все произошло само собой, и потом Господь всегда воздает нам за добрые дела.
— Но что же мне делать теперь, как вести себя, я так боюсь…
— Ничего не надо бояться, присаживайтесь, милая моя пациентка. Вы стали мне за эти шесть лет почти как дочь и я всегда буду рядом. Я обещаю Вам, родная моя, Вы выносите и родите этого малыша. Ну а теперь внимательно послушайте мои рекомендации.
* * * *
Никогда еще Елизавета не ждала Никиту с таким нетерпением. Она мерила шагами гостиную, без конца подбегала а к окну, прислушивалась, не открылась ли дверь.
Мишеля она оставила у Полины, слишком важный предстоял разговор с мужем. Наконец, уже в глубоких сумерках князь вернулся домой.
— Никита, ну где же ты был так долго? Я вся измучилась.
— Что случилось, радость моя? Почему ты одна, в потемках. Где все? Даша? Миша?
— Дашу я отпустила, а Мишенька у Полины.
— Что-то случилось? — в глазах супруги плескалось такое неприкрытое волнение и восторг и нежность — Чем ты так взбудоражена, милая?
— Все, я больше не могу. Никита, я жду ребенка!
Теперь в глазах князя стоял немой вопрос и удивление и легкая настороженность.
— Что? Я не ослышался и правильно понял тебя? Но, Елизавета, ты уверена? Я не хочу, чтобы потом…
— Никаких потом, я была у врача уже два месяца, милый мой, дорогой. Я готова сойти с ума от счастья!
