— Это понятно, — согласился Алекс, отрываясь от бинокля и прячась в траншее от близких разрывов, — зайдём-ка в блиндаж, очень уж шумно стало.
В блиндаже, прислушиваясь непроизвольно к разрывам снарядов, доносящимся сквозь три наката брёвен.
— Насчёт неблагонадёжных частей могу понять, — продолжил разговор Фокадан, стряхнув с фуражки осыпавшийся с потолка мусор после особенно близкого разрыва, — это вполне укладывается в логику англичан. Но как они притащили эти части в Россию, не вызвав бунта!? А главное, как они удерживают их от мятежа? Самым логичным выходом для сипаев видится именно мятеж. В конце концов, мы воюем против англичан, да и индусы их не сильно любят. Тем паче, части неблагонадёжные.
— Не умей англичане проворачивать подобное, не построили бы столь крупную империю, — философски заметил поручик, — в Индии-то их поначалу совсем мало было, на тысячи счёт шел ещё лет пятьдесят назад. Ничего, подмяли такие территории под себя — чужими руками страну завоевали, да на награбленные деньги.
Фокадан только усмехнулся кривовато, не став продолжать разговор. В такие минуты вспоминаются передачи РЕН-ТВ, про жукоглазых пришельцев и прочую жуть. Чем больше всматриваешься в Британскую Империю, тем больше крепнет уверенность, что им помогает кто-то очень могущественный со стороны.
— А теперь серьёзный разговор, — юный штабной поручик, молодцеватый и немного хлыщеватый[2], стал волчарой. Преображение неожиданное, тем паче Фокадан не без оснований считал себя проницательным человеком с немалым жизненным опытом.
— С двенадцати лет в линии[3], — ответил на невысказанный вопрос поручик, усмехнувшись зубасто, — до мятежа успел с горцами повоевать, да и за зипунами[4] у перса и турка бывал не раз. И под личиной тоже.
— Силён, — покачал головой попаданец.
— Пластун, — пожал плечами поручик, — мы не только таиться умеем, да глотки резать, но и… другое.
Сказав это, протянул письмо от Бакланова, с условленными пометками для Фокадана.
— Доверенное лицо, значит. Да ещё и родич? — Остро глянул Алекс, — резонно. Время ныне такое, что сослуживцы предают сплошь и рядом, а вот родня, да у казаков… ясно. Что же такого произойти должно, что даже в письме сказать нельзя или просто на встречу пригласить?
— Сейчас на кону слишком многое стоит, за Яковом Петровичем следит столько глаз, что страшно делается. Каждой твари по паре… вычислили почти всех и скоро возьмём, но пока рисковать нельзя.
Всем своим видом Фокадан показал, что внимательно слушает, и собеседник не разочаровал.
— Скобелев ныне к Афганистану подходит и все уже убедились, что Индийский Поход не миф. Англичане в ближайшее время должны активизироваться и взять наконец окрестности Петербурга в свои руки, закрепившись здесь. Месяц-другой и поздно для них может быть. Россию они ненавидят, но Индия им дороже.
— Так… Петербург они могут удержать, только если в Индии всё спокойно. Значит, заговоры. Кого?
— Вас, Бакланов и Хлудова.
— Я в первой тройке? — Приятно удивился Алекс, чуточку ёрничая.
— Такова полученная информация, — подтвердил казак, — подробностей не знаю, уж извините.
— Черняев?
— Не знаю толком, но… — поручик усмехнулся чуточку грустно, — похоже, что Михаил Григорьевич больше озабочен королевским венцом, нежели судьбой России. Германские княжества, коими он фактически владеет, да популярность у немцев после получения многими из них жизненного пространства на Балканах, позволяют начать свою игру. Воевать против англичан будет точно, вот только мы не уверены, что за Россию, а не свою мечту.
— Скорее всего, опасаетесь напрасно, — задумался попаданец, Михаила Григорьевича я знаю. Хотя… короля играет свита, а его офицеры слишком крепко привязаны ныне к германским землям полученными поместьями. А германцы, в свою очередь, привязаны к полученным на Балканах… М-да, вот уж клубочек завязывается, куда там Гордиеву узлу.
— Поберечься бы вам, сэр Фокадан, — просительно сказал поручик.
— Поберечься… — попаданец прокручивал ситуации, в которых его могут убить и с ужасом убеждался, что если за дело возьмутся всерьёз, то прикончат. Если уж по какой-то причине его в тройку ввели, то англы смогут поднатужиться и найти, к примеру, телегу с взрывчаткой. Или снайпера, или… Слишком много вариантов.
— Поберечься не получается, — с тоской сказал он наконец, — как ни крути, а только в отдалённом поместье под охраной батальона, иначе никак. Да и то под большим вопросом. Во вражеском тылу безопасней. Хм… если бы не дочь…
— Дочь без вас как раз трогать не будут, — медленно сказал пластун, — слишком сильная волна негодования поднялась тогда. Да не только у нас, но и по всему миру. Даже в самой Великобритании многие возмущены. Прямых доказательств английских действий не нашлось, но разумные люди прекрасно понимают, что фении могут и ответить, начав действовать такими же методами. Пока они излишне рьяных военных, да одиозных политиков уничтожают, не трогая их близких, но ситуация на грани, это всем ясно.
— Даже так? Пожалуй, соглашусь — инстинкт самосохранения у англов есть. То есть пока дочь со мной, её могут… зацепить, а специально за ней охотится не будут.
— Не должны. Если только какие спящие агенты активизируются, до каких информация о прекращении охоты не дошла. Охранников с полдюжины ей оставить на всякий случай, да и хватит. А сами…
— А сам я по вражеским тылам прогуляюсь, — Распрямился попаданец, чувствуя облегчение. Вроде бы повод самый дурацкий — возможность повевать за страну, которая вроде как и не совсем твоя… но родная. Поди ж ты, появилась возможность снова встать в строй и радости… Адреналиновый наркоман с патриотическим уклоном? А… какая разница!
— Ирландцев своих соберу и русских иностранцев, да погуляем в Прибалтике, — с радостной улыбкой поведал казаку Фокадан.
* * *
Авантюру попаданца поддержали в верхах. Русские не желали больше терпеть иностранцев на русской службе, потому как лоббирование интересов исторической Родины в Романовские времена являлись скорее нормой для всевозможных кондотьеров. Да и расти в чинах проще, когда значительная часть претендентов на оные выбита из игры, не без этого.
Технически можно организовать отряды союзников в России и раньше, но Хлудов тогда воспротивился.
— В разгар Гражданской войны отряды иностранцев по Руси бегать будут? Вы что, бунта крестьянского хотите? Каждому не объяснишь, что это вернейшие союзники, когда по народу слух прошёл, будто «немцы предали». Немцев и иностранцев отстояли с трудом, да не всех — жертв немало-с…
К настоящему времени новости дошли до самых отдалённых крестьянских общин и кто есть кто в Гражданской войне, известно даже детям. На слуху имена полководцев как своих, так и чужих, даже лубки[5] печатаются.
Есть и Вожди калибром поменьше. Предводители казацких шаек, в коих редко имелся хоть один природный казак. Крестьянские старцы[6] с их специфическим пониманием справедливости, заключающейся обычно в уничтожении дармоедов в лице дворян, а нередко и священнослужителей. Командиры дворянских отрядов, защищающие близких от остервенелой черни, заодно пытающиеся защитить свои исконные права запарывать до смерти быдло и пользовать смазливых пейзанок без негативных для себя последствий.
Поговорка каждой твари по паре к этой ситуации подходила как нельзя лучше. Вождей, пророков, партий, всевозможных движений и бог знает чего в Российской Республике (которую чаще называли Русской) как блох на захудалой дворовой собаке. И все они пытаются выяснять отношения между собой, с внутренними врагами, пока армия и ополченцы сражаются с врагом внешним.
Ох и будет работы армии и спецслужбам после Гражданской… Сперва зачистить особо буйных, потом вылавливать отличившихся. Интересные предстоят времена.
* * *
— После войны буду просить гражданства Конфедерации, — шаблонно ответил стоящий навытяжку доброволец из русских дворян, глядя на Фокадана глазами больной собаки. Спрашивать, чем ему не нравится новая Россия, попаданец не стал, зарёкся уже.
