Но все же он должен ее увидеть, посмотреть в глаза, поблагодарить за то, что она для него сделала, а главное – выяснить, почему она так рисковала ради него, и о чем они говорили в больнице.
От ребят ему удалось узнать некоторые подробности его спасения: про устроенную Тейлор демонстрацию на улице с привлечением СМИ, про разоблачение банды докторов, торгующих человеческими органами… Он бы все отдал, чтобы вспомнить, хоть слово из их беседы и почему она ушла от него расстроенной, но его память совершенно отказывалась работать. Их разговор оставался тайной, которую он непременно должен раскрыть.
Он вернулся к входной двери, посмотрел на звонок – мучить его снова было совершенно бесполезно. Достав телефон, он безо всякой надежды в сотый раз позвонил Тейлор, но в ответ услышал лишь то, что абонент недоступен.
«Где же ты, Тейлор? Надеюсь, у тебя все в порядке… Подожду немного, может быть, ты скоро придешь домой?» - думал он, возвращаясь к своему мотоциклу, припаркованному у гаража.
Мимо промчалась машина, из открытых окон которой доносились звуки включенного на полную громкость радио.
Радио…
Троттл вновь взялся за телефон. Открыв в интернете сайт «Голоса Чикаго», он принялся искать контакты, после чего быстро набрал нужный номер и принялся ждать ответа.
- Добрый день! Меня зовут Эбигейл Стетфорд. Чем могу помочь?
- Здравствуйте! Прошу прощения за беспокойство. Я хотел бы узнать, все ли в порядке с одной из ваших ведущих. Просто я каждый день слежу за ее эфирами, а тут уже несколько дней ее не слышно… - Троттл соображал на ходу, стараясь не выдать волнения.
- О… Это замечательно, что вы так переживаете за наших ведущих! О ком вы говорите?
- О Тейлор Хилл. Она ведет шоу «Утренний рок».
- Не беспокойтесь, с Тейлор Хилл все хорошо. Просто сейчас она в отпуске. Я обязательно передам ей, что слушатели тревожатся о ней.
- Большое спасибо, - ответил Троттл. – Я буду с нетерпением ждать ее возвращения.
Положив телефон в карман, он провел ладонью по волосам и глубоко вздохнул. Итак, хорошо было то, что с Тейлор все в порядке. Она, как и все, имеет право на отдых. Скорее всего, она куда-то уехала. Не должна же она, в конце концов, сидеть дома в свободное время, тем более, что на дворе лето и прекрасная погода. Все так, но это означало, что их разговор откладывается на неопределенный срок – как минимум, до ее возвращения. А когда это произойдет, он не знал. Вероятно, Тейлор хотела отдохнуть, как следует, чтобы никто ее не тревожил, отключила телефон, а, может, и вовсе сменила номер.
Все это предельно ясно, объясняет ее отсутствие, но ему от этого было не легче. Он пребывал в растерянности, был расстроен и жутко раздосадован. Ему необходимо увидеть ее сегодня, сейчас. Казалось, что весь мир настроен против него, лишив любой возможности связаться с ней именно тогда, когда не существовало ничего важнее их разговора.
Отчаянно ударив кулаком по сиденью, он надел шлем и завел мотоцикл.
У него все же оставалась последняя надежда: она работала на радио, а значит он, как и любой слушатель, сразу узнает, что она вернулась из отпуска.
Зазвонил телефон, который Троттл уже убрал в карман. Первой мыслью было пропустить звонок, но вторая «А вдруг это Тейлор перезванивает?» заставила его ответить.
- Троттл, это Кристиан Хилл. Я звоню, как и обещал. Надеюсь, вы не передумали?
- Н-нет, - Троттл пребывал в такой глубокой прострации в связи с тем, что не удалось увидеть Тейлор, что не сразу сообразил, о чем он говорит.
- Тогда я жду вас завтра в Уокигане, в нашей клинике, к 9 утра. Удобно?
- Да… Да, хорошо.
Уокиган… Клиника… Доктор Кристиан Хилл, брат Тейлор.
Все это мешало, отвлекало от того, что действительно имело значение, но в то же время эти заботы могли заполнить то время, которое он вынужден ожидать возвращения Тейлор.
***
Щебет птиц, шуршание воды о песок, легкий шелест листьев на деревьях – все это создавало ощущение покоя и безмятежности, - такого забытого, но вновь обретенного чувства. Троттл был свободен и, в общем-то, здоров, с него были сняты все обвинения благодаря той огласке, которую получило дело. Власти штата, узнав, что Троттл и его друзья – те самые городские ангелы, которые огромное количество раз помогли полиции в раскрытии серьезных преступлений, все это время использовали поддельные документы, пообещали решить этот вопрос и легализовать всех троих, выдав подлинные. Это был лишь вопрос времени…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но Винни сейчас совершенно не хотелось думать ни о документах, ни о легализации, ни даже о Троттле – он и так посвятил мыслям и переживаниям за него немало времени. К счастью, все позади, а сейчас… Сейчас он хотел мечтать только о ней, о Чарли.
Как долго они ждали этого момента, когда вот так спокойно можно собрать продукты в рюкзак, бросив туда же мягкий клетчатый плед, сесть на мотоцикл и за какие-то мгновения домчать до озера Мичиган, а там расположиться в укрытом от посторонних глаз живописном местечке, известном только им двоим.
Чарли… Милая Чарли. Как она была красива с убранными наверх в небрежный пучок волосами, в наброшенной поверх майки просторной рубашке, которую она завязала в узел над животом, в этих аппетитно облегающих бедра джинсовых шортиках… Он мог бы бесконечно любоваться ею, когда она лежала, растянувшись на пледе, закрыв глаза и подложив под голову руку, и позволяла солнечным лучам ласкать ее прекрасное личико. Он украдкой наблюдал за ней, так, чтобы она не заметила. Чарли совершенно не расположена к подобным сантиментам, хотя несколько минут назад у них состоялся очень теплый и доверительный разговор, который был необходим им обоим.
- Ты меня любишь, Винни? – спросила она, глядя прямо в его глаза.
- Чарли, детка, ничего не изменилось с тех пор, когда я признавался тебе в своих чувствах последний раз, - ответил он и нежно коснулся кончиками пальцев ее подбородка: он знал – она любит эту ласку.
Она улыбнулась и опустила глаза, потом вновь посмотрела на него, вскинула руки и крепко обняла.
- Ну-ну, - он погладил ее по спине. – Я так понимаю, ты соскучилась.
- Да, - призналась она шепотом. – Столько всего произошло. Троттл, потом это неожиданное предложение доктора, потом журналисты… Вы становитесь популярными.
Винни показалось, что последние слова она произнесла с некоторым сожалением. Отстранившись, он взглянул на нее, чтобы понять, что она чувствует, о чем думает.
- Это плохо? Мы сможем доказать этому городу, что не просто так коптим здесь воздух, и что от нас может быть достаточно много пользы. Побольше, чем от многих из них. Хотя… Бесит, что постоянно приходится в этой жизни кому-то что-то доказывать. То на Марсе, что мы сильные, смелые и готовы сражаться за свою родину. Потом здесь, на Земле, что мы не какие-то уроды или фрики…
- Вас покажут по телевизору в ток-шоу, - продолжала Чарли, словно не слыша его слов. – О вас все узнают, заговорят. И так уже говорят, наверное… Справишься с таким количеством внимания, Винни?
- Думаю, да, - усмехнулся он. – А ты переживаешь, что у меня появятся поклонницы? Неужели ревнуешь, Чарли? Ха-ха! Не могу поверить, как далеко может зайти женщина в своих умозаключениях.
- Винни, я ничего такого не думала! – воскликнула Чарли и бросила в него салфетку, после чего засмеялась. – Но на самом деле я очень много размышляла о том, какой теперь будет наша жизнь.
- А что, может, со временем здесь легализуют браки между земными женщинами и марсианскими мужчинами… - негромко проговорил Винни и зажмурился, не веря тому, что он все это сказал.
Чарли, казалось, тоже не поверила тому, что услышала, однако не стала ничего спрашивать. Она молча улеглась на плед и закрыла глаза. А он устроился рядом, чтобы иметь возможность смотреть на нее.
- Поцелуй меня… - прошептали ее губы, и Винни не заставил себя ждать.
Склонившись к девушке, он сперва незаметно вдохнул исходивший от нее аромат, после чего прильнул к ее губам, по которым безумно скучал и сейчас ощущал невероятную эйфорию от того, что мог полностью завладеть ими, и никто и ничто больше не могло бы ему в этом помешать.
