Это было нелегко принять таким единоличникам, как мы с Барсовым. Но две подружки приняли решение, что такой вариант обалденный, что не нужно возвращаться к хлопотам свадебной подготовки, что вся семья в сборе, и что после этого можно не переживать и спокойно Алисе рожать.
В принципе… мне было глубоко наплевать как и где. Я был настолько счастлив, что Алиса согласилась выйти за меня замуж, что всё стороннее уже казалось пустяковым.
Только нам двоим известно, что её «да» означало полное принятие меня. Что все обиды прощены. Что прошлое забыто и что мой мышонок смогла довериться мне без остатка.
Помню, как едва сдерживал слёз, увидев её в белом платье.
Это было забавно, на самом-то деле.
Пока мы с Яном стояли в нервном ожидании, к нам приближалась улётная троица.
Да-да. Троица.
Трепетно держа с обеих сторон двух очаровательных улыбающихся невест, к нам гордо их подводил Барсов-старший.
Он волновался, но держался стойко. Вложив руку Милы в ладонь своего сына, мужчина тогда сразу же обернулся к гостям. Найдя среди них её родного отца, который по неловкому стечению обстоятельств прямо накануне свадьбы сломал ногу, он дружески и со всем уважением ему подмигнул, благодаря за доверие в столь важном моменте для каждого родителя.
Марк Миронович занял почётное место и в семье Алисы.
Он стал для неё другом и отцом.
Не отчимом. А настоящим любящим отцом. Они со Светланой поженились в итоге. Тихо, без свидетелей. И с тех пор Барсов опекает моего мышонка даже от меня. С каждым днём я вижу, как крепнет их взаимная привязанность. Сначала Алиса не поддавалась. Она остерегалась мужчину, как только могла.
Но, как говорится, чему быть, того не миновать.
Марк Миронович умный мужик. Время, искренность, ласка и отцовское внимание принесли ему безоговорочную победу.
Он обрёл жену и дочь, Алиса отца, а Ян…
Ох. Это было непревзойдённое потрясение.
Тогда я и понял причину скрытия регистрации брака.
Все поняли.
Казалось бы, ну встанет на дыбы ревнивый сын. Ну устроит разнос всем сразу, а потом каждому по очереди.
Но нет. Друг ушёл в себя.
Слова против не сказал, но и радости не выказал.
Помрачнел, угасшим взором долго смотрел в лицо отцу и молча ушёл.
О нём не было слышно несколько дней.
Мила твердила, что никому из нас лучше не приезжать и всё обязательно наладится. Марк Миронович был расстроен не меньше сына. Светлана не находила себе места и плакала, что разбила семью. А я изо всех сил скрывал сей факт от мышонка, чтобы она не мотала себе нервы на позднем сроке.
Знаю лишь, что у Барсовых состоялся тяжёлый разговор, что они вместе посетили могилу мамы Яна, и что после этого он вернулся спокойным.
Достаточно милосердным к моей жене и её матери. В стиле угрюмого друга, конечно.
Убить их не хотел, уже прогресс.
Семейное сближение состоялось, когда у Алисы отошли воды. Раньше срока на две с половиной недели, мать их.
Я в тот момент уехал на стройку фирмы, а моя жёнушка заявилась в офис, чтобы состыковаться с Милой и провести вечерний досуг с пользой. Только вот та вынужденно застряла у себя в издательстве и моей благоверной пришлось ждать подругу в офисном кафе, поедая вредные пончики.
Что уж там произошло на самом деле, наверное, я никогда не узнаю. Но на пути моей жены появились клуши, которых, по-видимому, я когда-то сдуру трахнул или только собирался…
Безмозглые курицы ничего лучше не придумали, как об этом намекнуть беременной жене.
Алиса прекрасно умеет в такие моменты из безобидного мышонка оборачиваться в когтистую летучую мышь. А с пузом наперевес, так вообще ядрёна мать.
Пока она им детально описывала в каком состоянии находилась их женская честь, за спиной появился Ян и высказал своё неодобрение, пригласив сводную сестру к себе в кабинет.
Там, захотев её отчитать за то, что она повелась на провокацию, немного не рассчитал напор. Алиса от испуга переволновалась и начала рожать, испачкав начищенные ботинки Барсова отошедшими водами.
Так ему и надо, козлу!
Я чуть не помер, когда сообщили!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
За то время, что Яну пришлось нести ответственность за мою жену и ребёнка, когда только на него можно было положиться и взять за руку, в нём и зародилась та семейная связь, что он в себе отрицал.
На протяжение пары часов, пока они ехали до роддома, он внушал ей уверенность и относился, как к своей.
Алиса рожала девять часов, и мой друг не сдвинулся с места, ожидая рождения Сёмы вместе со мной.
И дело не только в том, что это касалось меня, он переживал и за сестру тоже.
С тех пор прошло три года и у меня на душе спокойно. Ян защищает мышонка, она больше не затихает в его присутствии, они могут остаться одни в комнате, и я могу расслышать их общий смех.
А Сёму он обожает с того самого момента, как взял на руки.
Для нас обоих это первый ребёнок, к которому мы, можно сказать, дотронулись.
Он непокорный, как я, и Барсов каждый раз сокрушается, что от Алисы там только улыбка.
По секрету, я тоже надеюсь, что малышка Барсовых пойдёт в мать, а не в этого чурбана.
Жду не дождусь, когда покачаю на руках девчушку. Они все такие хорошенькие… поначалу.
Мне пришлось дать слово мышонку, что до похода за вторым я ей дам отдохнуть пару-тройку лет. Через несколько месяцев срок-то истекает…
Сочувствую, но надо.
В нашем большом доме нехватка Березиных. Собака и попугай не в счёт. С годами я становлюсь сентиментальнее. Даже с удивлением вспоминаю, что был прожигателем в жизни. Каждое утро перед работой бужу Сёму, иду с ним и нашей овчаркой на пробежку, и возвращаюсь домой с переполненным от любви сердцем.
Нас встречает Алиса, обоих до посинения целует, и пока она собирает детёныша, я спокойно завтракаю и отвожу их потом в детский сад.
Затем я еду в офис, а мышонок возвращается домой, где удобно расположившись у себя комнате-студии, рисует картины на заказ. И ей в радость заниматься хобби, и я могу не отвлекаться на мысли где она, с кем она и кто пялится на её задницу.
Я после ублюдка Травицкого оправиться не могу, на нового такого терпения уже не хватит. Мне только через долгое время сказали, что говнюк пытался воспользоваться моим отсутствием. Тогда уже вмешался генеральный. Последовала стычка с военными, но злой Барсов уже шёл на кардинальные меры и припугнул всю ту шелудивую семейку разом. Армейский друг перестал таковым быть и увёз покалеченного племянника в другой город. Они больше не появлялись, и моя ревность поубавилась.
Но мои глаза даже на затылке и это уже никогда не изменится. Страх уснул, но не исчез. Прошлое не стереть, и я всегда должен быть настороже. Наши женщины не знают всей истории, и мы по-мужски решили не лишать их сна. Опасность миновала, мы начали новую жизнь. И я не допущу образование новых чёрных дыр. Моя семья будет знать и видеть только хорошее.
Слово Березина.
— Бабушка! — вдруг оглушает всех Сёма, роняя на стол смартфон дедушки.
Позабыв об играх, пацан со всех ног несётся к дверям, где за стеклом ему машет моя мать. Киваю генеральному, чтобы продолжал совещание, извиняюсь перед остальными и тихо выхожу следом за сыном.
— Прости, я немного опоздала. — говорит маменька, целуя в обе щёки своего любимца. — Но мы же не будем обижаться на бабушку, да? Я тебе покажу такую большую акулу, что ты даже в книжках не видел! — любовно щекочет Сёме живот и улыбается, когда он радостно прыгает. — Я же тебе обещала! Мы и на морскую звезду посмотрим! Да?
— Мам, ты после океанариума его к себе забери, а мы с Алисой вечером подъедем. — прижимаю сына к себе и нежно целую в висок. — Веди себя хорошо, а не как в прошлый раз!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Хоросо! — с готовностью отвечает малец и дёргает бабушку за рукав, уводя её скорее развлекаться.
Она кидает на меня внимательный оценивающий взгляд и оставшись довольной, дарит мне милую улыбку. Отвечаю тем же и киваю подбородком, чтобы уходили. Сёма вспоминает о дедушке и дяде и активно машет им через стекло. Усмехаюсь, как при всех держит лицо Ян, хотя наедине с ребёнком может быть очень даже милым. Возвращаюсь в конференц-зал и вливаюсь в общее обсуждение рабочих процессов, хоть и мысленно до сих пор провожаю сына.
