устоявшаяся жизнь.
А она изменится, в этом я уже не сомневалась.
Ужинали мы сегодня на кухне, со слугами, как в первые дни после приезда. Близняшки даже обрадовались - сидеть за одним столом с отцом они уже привыкли, а тут какое-то разнообразие. Я объяснила им, что папа должен ужинать со своим гостем, который девочкам откровенно не понравился хотя бы тем, что просто их не заметил.
Я понимала, что герцогу в тот момент было не до незаконных правнучек, слишком напряжённая была ситуация, но детям этого не объяснишь. Хорошо хоть, сами девочки не питали никаких ожиданий в отношение гостя, мало понимая, что такое «прадедушка», они с дедушкой-то ещё толком не разобрались, поэтому обижены не были.
Но что будет дальше? Не появится ли у них обида на новообретённого брата, который в любом случае перетянет на себя часть отцовского внимания, раньше принадлежащего лично им? А как сам он отнесётся к появлению сестёр? Мало мне было всё чаще вспыхивающих конфликтов между девочками, о чём меня предупреждал Росс, к Брелиосу они будут ревновать обе. А он к ним.
Ох и не просто же нам будет!
За ужином слуги, конечно же, обсуждали воскрешение сына Росса и то, как его нашёл старый герцог. Конечно, учитывая то, что близняшки сидели за столом, никто не поднял тему - а почему же господин Ликолвер сына-то своего не почувствовал и не отыскал? Но вопрос этот витал в воздухе, как и ответ на него, не догадались, в чём тут дело, разве что малышки.
А ведь когда-то они тоже об этом задумаются. А объяснять кому? Правильно, мне.
Они, конечно, несмотря на свои пять лет, уже отлично знают, что дети бывают внебрачными, а родители - неродными. И всё равно, пусть подольше не поднимают этот вопрос.
Пока их больше волновало само возвращение брата - раз уж Росс не собирался отказываться от сына, значит, мальчик им всё равно брат. Как мне Кроф. Впрочем, не так и много жителей было в нашем селе, возможно, мы с ним всё же какие-нибудь пятиюродные родственники, как и с Джуни и близняшками. Но разве кровь - это самое главное? Главное -любовь.
Росс любит сына, как и тот его. Хорошо бы, чтобы близняшки осознали - отца у них не отбирают, просто нужно будет немного поделиться. Но в пять лет не так это просто.
После ужина девочки только о брате и говорили. С Поузи было проще, для неё «брат» -это кто-то очень нужный и родной, Кроф был отличным примером, она надеялась, что и с Брелиосом получится подружиться. С другой стороны, сёстры у неё раньше тоже были, но это не означало, что с новой сестрой всё прошло так же гладко, и вот это её тревожило, не давало испытывать исключительно радостное предвкушение от предстоящих игр с новоявленным братом.
У Суози всё было однозначно - брат это плохо. Да, Поузи повезло с Крофом, она не жила с теми, кто достался Суози. В лучшем случае её не замечали или прогоняли, в худшем, дразнили, били, отбирали и портили всё, что могли, лгали, вешая на неё свои провинности. Да, Кроф не такой, но ей-то Кроф не был братом, так что, пример был неудачный. Чужие братья могут быть хорошими, её, Суози, братья - всегда плохие.
И хотя я вновь, как и две недели назад, пыталась ей объяснить, что в прошлой семье ей просто не повезло, и её сводные братья и сестры всего лишь повторяли поведение своих родителей, а здесь, в новой семье, всё иначе, переубедить Суози так и не получилось.
И потому я, в итоге, всё же отправилась в детскую, чтобы забрать оттуда самых красивых кукол и отнести в наш домик, иначе Брелиос их обязательно сломает. Проще было согласиться, чем по пятому кругу убеждать Суози и заразившуюся её опасением Поузи, что Брелиосу просто незачем это делать. Порой Суози становилась такой же упрямой, как и её близняшка, и мне было проще принести этих несчастных кукол, с которыми девочки и не играли почти, чем потратить полночи, пытаясь переубедить близняшек, без гарантий, что в итоге у меня получится.
Детская не пустовала. В свете ночника и льющегося из окон лунного света я увидела на одной из кроватей спящего Брелиоса, а рядом с ним Росса, сидящего прямо на полу и неотрывно глядящего на своего вновь обретённого и в то же время потерянного сына. Любовь и тоска в его взгляде заставила моё сердце болезненно сжаться - как же ему сейчас нелегко. Всем нам будет непросто, но ему - больнее всего.
- Что случилось? - увидев меня, шёпотом спросил оборотень.
- Близняшкам срочно потребовались эти куклы, - так же тихо ответила я, кивая на полку, на которой в ряд сидело с десяток разнообразных кукол, нарядных и очень дорогих.
Ими только любоваться было хорошо, а играть... Пару раз девочки, под моим руководством, поиграли с некоторыми из них в чаепитие, побаюкали, покачали в игрушечной колыбельке и снова отправили на полку. Им больше нравились самодельные тряпичные куклы, которые можно было теребить по-всякому и даже ронять, не опасаясь, что разобьются фарфоровые личики и порвутся кружевные платьица.
Лишь Джуни иногда осторожно брала понянчить какую-нибудь из этих красавиц, близняшки же предпочитали тряпичные и деревянные игрушки, вроде кубиков или солдатиков, а так же заводные, двигающиеся, а в последнее время они и вовсе увлеклись настольными играми, с удовольствием играя в лото с картинками или двигая фишки по разрисованным полям.
Но вот именно сейчас им внезапно понадобились нарядные куклы - ничего странного, что Росс удивился.
- Они собираются с ними, со всеми спать? - помогая мне снимать кукол с полки и тоже набирая полную охапку, спросил он.
- Увы, они решили их припрятать, чтобы никто их не поломал, - призналась я. - Я не смогла их переспорить.
- Понимаю, - вздохнул Росс, оглядываясь на сына.
Он действительно понял, кого именно подозревают в возможной порче игрушек, и хотя, как и я, сомневался в возможности чего-то подобного, уже хорошо знал, что если уж близняшки что-то вбили себе в голову, переубедить их очень сложно.
- Я попробую с ними поговорить, - судя по голосу, особой надежды на результат у Росса не было. - Колита, ложись спать, думаю, Брелиос проспит до утра. Если же
