А эта - слишком субтильна и легкомысленна, голубой пуделек, до осени с ее философией еще не доросла.
Это слишком здоровый оболтус, который только мышцы свои накачивает. А этому разбойнику лишь бы в уличных боях участвовать.
Эта колли сидит на поводке рядом с болтающей хозяйкой и насмешливо улыбается, надоела ей болтовня.
Этот чау-чау, как откормленный поросенок, плюшево и флегматично перекатывается рядом со своим пузатым хозяином, высунув сиреневый язык.
Овчарка, привязанная к велосипеду, полюбила бы осень, да ей некогда, хозяин слишком озабочен ее физической формой.
Вот этот рыжий сеттер бежит, как выпущенная стрела, точь-в-точь под цвет осени, радуется ей, по-своему напоен ее ароматами и безумен. Он любит осень. Своеобразно: бурно и солнечно. Он не философ. Слишком радостный.
Серый в яблоках дог...
Философ... И костюмчик подходящий, под падающие листья стилизован. Но у него какая-то английская сдержанность в манерах, чувственности маловато. Его хозяин хвастает:
- Недавно была у меня страшная ипохондрия, запил. Есть нечего. А Джиму моему бесплатно косточки дают как особо породистому, победителю на выставках.
Так он со мною косточками делится...
Нет, все-таки Джиму осенней светлой грусти не хватает, сдерживается...
Вернулась с прогулки, смотрю:
батюшки, да кошки-то мои - вот кто любит осень! Правда, видят ее через окно, зато их чувство проникновенно. Они так по-философски произносят: "ау- сень", "ау-сень"...
Собаки, которые любят осень, - это кошки.
***
Ворох утренних новостей по радио: взрывы в Буйнакске, Москве, Волгодонске, землетрясения в Турции, похолодание с севера. Работа, работа, работа, дом, телевизор, компьютер, не забыть распечатать статью, завести будильник на полседьмого - мелькают кадры будней. А хочется, чтобы хлестала буря за окном, ты бы сидел рядом с мамой в теплой и уютной комнате, перелистывая новенькую книжку с картинками, пахнущую типографской краской. И было бы тебе лет пять отроду, когда будущее кажется сказкой.
Всякий раз ко мне возвращается новая порция сказки и добра, когда я встречаю своего соседа, художника Владимирского. Вот и теперь я была рада видеть его длинную фигуру. Он не отрастил живота и не впал в депрессию. Неизменно идет работать в свою мастерскую.
- Наташа, вы бы зашли ко мне в мастерскую. Я свои старые бумаги перебирал и случайно наткнулся на стихотворение Адриана. Хорошее стихотворение.
- Я вокруг дома хожу, дежурю, поэтому я прямо сейчас могу зайти. Как себя чувствуете?
- Работаю. Вот только глаза подводят, хуже стал видеть. Был в Париже, тамошний доктор мне таблетки особо чудесные прописал. Когда я их купил и перевел аннотацию к ним, выяснилось, что это всего лишь сушеная черника. С тех пор ем чернику тоннами, как только она начинается.
В этом году весь сезон, до осени, ел, а улучшения не наступило. Наверное, в больницу придется ложиться, на операцию.
***
Еще в лифте я развернула газетный листок с Адриановым стихотворением, написанным в Казахстане.
СЕМЕЧКО КОВЫЛЯ В желтом степном логу Рухнул сайгак на бегу, Рухнул, рванулся, замер, Мертвыми глядя глазами.
Был молчаливым лог, Был далеко стрелок, И оборвал не выстрел Бег вдохновенно быстрый.
Ветер, горяч и сух, Дул, ковыли шевеля, - Взмыло - тончайший пух Семечко ковыля.
А когда ветер устал, В шкуру сайгачью вошло Твердое, словно сталь, Крохотное сверло.
Тонкую, тихую боль Не оборвешь никак.
Что приключилось с тобой, Быстрый, как счастье, сайгак?
Мечется степью испуг - В сердце вонзилось, сверля, С виду тончайший пух, Семечко ковыля...
В желтом степном логу Рухнул сайгак на бегу...
Коршун, стой, не кружись, С неба ударь, как плеть, Просто уходит жизнь, Просто приходит смерть.
Коршун добычу рвет, Крыльями шевеля, В замершем сердце растет Семечко ковыля.
Пробрало меня до клеток самого древнего мозга, нос захлюпал. Виртуальные послания Адриана так не трогают, как это стихотворение Адриана живого.
Виртуальный извращенец
Я думала, что работу с Августом продолжать уже больше не буду.
Желание помочь ему меня оставило. Однако после взрывов он материализовался.
Жаловался на депрессию и просил о помощи, сказал, что за лето обращался к разным психотерапевтам, опробовал несколько психотерапевтических программ сам, но ничто не может вывести его из глубокой депрессии, которая обострилась в связи с взрывами. Он сделал мне комплимент, якобы человек ищет себе врача по своему образу и подобию, особенно если это касается "врача души".
Комплимент мне показался искренним и тронул мою впечатлительную душу. Я не ожидала от своего пациента столь сентиментальных излияний, а потому решила, что эти чувственные порывы - плод нашей предыдущей с ним работы и мои старания не напрасны. Хорошо бы довести дело до конца. К тому же, меня вновь охватило любопытство, откуда он взял текст "своей" биографии и насколько сильно идентифицировал себя с героем "своего романа". Если достаточно сильно, то можно выявить владеющие им страхи.
Не боязнь, которая осознается человеком, а страх, немотивированный страх, непонятно откуда исходящий и возникающий чаще всего в период раннего детства.
Последней темой, которой мы с Августом коснулись, была тема секса. Я проявила себя как женщина, бросив с ним работу именно в этот момент. Мне стоит вернуться к позиции психолога и продолжить с ним беседы на эту тему, которые на многое могут пролить свет, чем я и занялась.
Платонида оставила Августа, потому что его виртуализированные вкусы стали отдавать садо-мазохистским душком. В свою очередь Платонида в силу своей мягкой натуры не могла поддерживать этих устремлений Агуста. Например, он требовал, чтобы жена избивала его острыми каблуками своих туфель. Он стал испытывать на ней даже специально приготовленное садо-мазохистское оборудование: наручники, плети, колющие и режущие предметы. Поначалу жена участвовала в этой сексуальной игре из опасения потерять мужа, но постепенно она стала избегать его. Нетрудно догадаться, что садо-мазохистские наклонности Августа ограничивались лишь применением их в виртуальном пространстве, как и вся его жизнь. Действия Платониды тоже были виртуальными, у супругов существовала домашняя компьютерная сеть, но потом присутствие Платониды у компьютера в соседней комнате сделалось и вовсе необязательным.
Август сам создавал ее образ.
Вероятно, его садо-мазохистские наклонности были сформированы еще в детстве и служили закодированным стереотипом полового поведения Августа. К каким еще результатам могло привести домашнее воспитание, какое было у Августа? Вероятно, дремлющий стереотип "проснулся" под влиянием виртуальной порнографии, которую Август использовал в качестве возбуждающего эротического стимула. К этому способу возбуждения он прибегал часто, когда ощущал ослабление половых реакций от чрезмерного пребывания за компьютером. Трудно оценить степень жестокости Августа, потому что все выводы о его поведении такого рода я делала только с его слов, и действия моего пациента ограничивались виртуальной реальностью. Август рассказывал, что после ухода Платониды он вовсе убрал ее образ из памяти компьютера. Находилось немало других партнерш, которые не только виртуально избивали его до кровоточащих ран, но и прибегали к более изощренным методам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
